Как самих машин, так и двух десятков орудий, вытащенных лайми из городских запасников. Теперь можно было больше не лететь вперед без оглядки… Дроздовский быстро внес корректировки в план операции, и его солдаты с оставшейся техникой начали медленно втягиваться в город, окружая обведенный на карте район.

— Кажется, наша встреча все-таки неизбежна… — один из приемников, специально оставленный на известной британцам частоте, неожиданно подал голос.

— Дуглас Хейг, — Дроздовский прошипел ненавистное имя.

— Полковник Дуглас Хейг, — поправил тот. — За тот бой меня повысили.

Вот сволочь!

— А я полковник Дроздовский, и я пришел вернуть тебе должок.

Михаил Гордеевич прекрасно понимал, на что рассчитывает англичанин. Он действительно передал сигнал в Пекин, до которого от Ту-Ши-Хо было всего лишь чуть больше сотни километров. Его враг верил, что уже скоро придет подмога, а ему всего лишь и надо, что продержаться день, край два. Хейг верил в свою силу, а Дроздовский в свою очередь не сомневался, что сможет его сокрушить.

За всех тех, кто погиб.

* * *

Степан Сергеевич Шереметев, наконец, закончил отбор тех, кто составит ему компанию в этом походе, и кто бы знал, насколько это было непросто. Вначале он было пустил дело на самотек, и в первый же вечер сразу четверо офицеров решили устроить дуэли. К счастью, обошлось без трупов, но… О спокойной жизни пришлось забыть. Слушать, обещать, угрожать — Шереметев постоянно делал что-то из этого списка, а то и все сразу.

Но вот время выступать все же пришло, и генерал, наконец, смог с чистой совестью послать всех тех, кто еще пытался осаждать его штаб и даже броневик. Модифицированный «Артур» с двумя двигателями раскидал грязь всеми своими колесами и бодро рванул на вокзал, где заканчивалась погрузка полка на выделенный для первого этапа пути поезд. Навстречу возможному скандалу и даже войне, но… Сейчас Степан Сергеевич был не против даже пострелять.

Лишь бы убраться отсюда.

— А я считаю, что использовать поезда — это лишнее, — Вера встретила Шереметева на вокзале, затем без всякого стеснения заглянула в его вагон и устроилась там.

— Без поезда своим ходом мы бы только до Львова месяц шли. Пришлось бы заходить через Румынию, продираться через Западные Карпаты, а это не просто горы — это еще и оборонительный рубеж, где против тебя играют даже не люди, а сама природа.

— Вот пусть бы люди с природой и посмотрели, как вас это не остановит, — глаза Веры блеснули. — Только боевых «Артуров» 60 штук, а еще грузовики для пехоты. Когда вся эта армада растекается по округе — это выглядит очень и очень величественно. Грех таким не пользоваться! Да и что там выглядит!.. Самим солдатам приятно видеть свою силу, а не нюхать портянки соседей по вагону.

— Никакого восхищения величием не хватит на месяц, — Шереметев покачал головой. — Поэтому меньше суток пути до Новоселицы все переживут. А вот дальше пересечем границу, и будут вам: и переходы, и вся прочая красота.

Было видно, что девушке еще хочется поговорить, но Степан Сергеевич слишком хорошо понимал, что будет ждать его завтра, поэтому просто поднял руки, заранее сдаваясь, и ушел в спальное купе. Сейчас ему был нужен сон, и восемнадцать часов на скорости 35 километров в час — как раз то, что доктор прописал. После недавнего стресса — настоящее лекарство.

Он закрыл глаза и честно открыл их только за два часа до высадки. И снова работа! Возможно, это у Макарова или в идеальном мире армия может выскочить из поезда и сразу вступить в бой. Те, кому подобное по силам — просто герои. А обычным людям нужно хотя бы два-три часа. Чтобы солдаты пришли в себя, чтобы офицеры восстановили цепочки командования, чтобы технику и припасы для каждой роты собрали и распределили…

Боже! То, что они за три-то часа успели, уже было настоящим чудом. А потом был торжественный переход через границу. С барабанами, флагами, песнями — кажется, людям, что толпами собрались провожать их, понравилось. Кстати, а не много ли провожающих? Новоселицы все-таки не такой уж и большой город.

Шереметев нашел Веру, которая все утро делала вид, что обиделась, и сделал умоляющий взгляд. Уж кто-кто, а эта девушка всегда была в курсе всех мелочей.

— А тут не только местные, — и действительно, у нее сразу же нашелся ответ. — Приехали изо всех соседних городов, и даже из Киева. Тут же прямой поезд, так что для многих горожан это показалось неплохой идеей.

— Самим показалось? — Шереметев сразу заметил улыбку Веры.

— Возможно, кто-то дал пару статей в газеты с описанием этой идеи, — девушка засияла еще ярче. — Но согласитесь: чем больше людей, тем эффектнее все смотрится. Можно только на кислые рожи австрийцев глянуть, и сразу становится понятно, что я права.

Так они и болтали следующие несколько часов, пока армия катила до ближайшего города. Сорок километров до Черновцов можно было проехать и быстрее, но Степан Сергеевич рассудил, что они обязательно что-то не учтут, и лучше не торопиться. И он угадал. Четыре машины просто забыли заправить, в двух не проверили масло, и двигатели чуть не полетели. Нестроевые части пробили баки с водой для обеда, и хорошо что рядом протекал Прут, где быстро восполнили запасы.

Впрочем, могло быть и хуже. Тот рывок на границу месяц назад дался им гораздо сложнее, а сейчас с каждым часом полк работал все четче и четче. Следующий переход до Коломыи они сделали и вовсе без проблем, ночевка тоже прошла хорошо, а вот потом… Начались предгорья, и скорость сразу упала раза в два.

— Тащимся, как черепахи! — возмущалась Вера.

Офицеры, что уже жили мечтами о первых больших городах, тоже фыркали. Механики, которым приходилось работать без перерыва, начали разговаривать только матом. Однако сам Степан Сергеевич… смотрел на все это сияющим взглядом ребенка. В Маньчжурии чудесные переходы Макарова казались именно чудом, но тут… Вячеслава Григорьевича не было, а чудо осталось.

Ведь что было бы в таком походе еще раньше? Одно сужение дороги привело бы к тому, что им бы пришлось менять все упряжки с пушками. Ставить меньше лошадей в ряд, чтобы уместиться в ширину дороги, добавлять новых, чтобы справиться со спусками и подъемами.