Максим увидел, что произвёл впечатление на Эльзу Фридриховну. Поэтому после занятий подошёл к ней и прямо попросил о сдаче экзамена экстерном.

— Так уверены в своих знаниях? — по-русски осведомилась пожилая преподавательница.

— Для того, чтобы сдать экзамен — да, уверен, — ответил Максим. — Поймите меня правильно, Эльза Фридриховна. Я люблю учиться, но не люблю терять время. Особенно сейчас, когда страна воюет. Я вас даже о большем попрошу.

— О чём?

— Если успешно сдам немецкий, замолвите за меня, в случае нужды, словечко перед другими преподавателями? Вы же наверняка с ними знакомы.

— Словечко о чём? Хотите и остальные предметы сдать экстерном?

— Хочу.

— Что ж, — подумав, ответила Эльза Фридриховна. — Желание похвальное. Если справитесь, почему бы и нет.

Максим справился, и с блеском сдал экзамен по немецкому языку уже в среду, двадцать девятого октября, в первой половине дня.

Последним занятием в тот же день, в среду, значилась физическая подготовка. Здесь Максим тоже не стал ходить вокруг да около и сразу, после разминки, попросил у сухопарого носатого физрука о сдаче нормативов экстерном.

— Не любите физическую подготовку? — прищурившись, осведомился физрук.

— Наоборот, очень люблю. Просто хочу поскорее окончить курсы и заняться настоящей боевой работой.

— Хм, — физрук окинул Максима изучающим взглядом. — Ну, давайте, попробуем. Идите к турнику и показывайте, что умеете.

Максим прыгнул на турник, сходу сделал подъём переворотом, затем разгибом и махом. После этого — выход силой на две руки пять раз подряд. И в довершении всего подтянулся на одной руке десять раз.

— Ого, — с уважением сказал физрук. — Занимались гимнастикой?

— И не только.

— Как насчёт сальто назад?

Максим присел, прыгнул назад и вверх, крутнулся в воздухе через голову, прижав колени к груди, пружинисто приземлился на ноги.

— Даже без мата, — покачал головой физрук. — Смело. В высоту на сколько прыгнете?

— «Ножницами» или «перекидным»?

— Что, и «перекидной» знаете?

— На высоту своего роста прыгну. Это метр семьдесят восемь.

— А ну-ка, давайте, — вошёл в азарт физрук.

Остальные курсанты с явным удовольствием наблюдали за происходящим.

Спортзал был большой, и в нём нашлось место для многого. Были в том числе и стойки с планкой для прыжков в высоту.

Установили планку на высоте сто семьдесят восемь сантиметров, постелили маты.

— Три попытки, — объявил физрук.

Максим никогда не увлекался прыжками в высоту, но нормы ГТО образца две тысячи восемьдесят пятого года сдавал на «отлично» и даже сверх того. Без перехода в сверхрежим, естественно.

Высоту он взял со второй попытки.

— Превосходно, — сказал физрук. — Просто превосходно. Стометровку за сколько пробежите? Поверю на слово.

— Из двенадцати секунд выбегал.

— Более чем хорошо. Три километра?

— Десять с половиной минут, — сказал Максим. — Плаваю, как рыба. С парашютом прыгал, я же лётчик. Занимался боксом, знаю некоторые приёмы борьбы. Гранаты бросал неоднократно. Не учебные, боевые. Что ещё? Хорошо стреляю. Гарантированно выбью сорок пять очков из малокалиберной винтовки на пятидесяти метрах. Стоя. Три пробных, пять зачётных.

— Ну, стрельбу не мне будете сдавать, — сказал физрук. — А что насчёт штанги? — он кивнул на деревянный помост в углу, где стояла штанга. Какой вес у вас?

— Семьдесят четыре килограмма, — ответил Максим. — Сто пятьдесят толкну. Жим и рывок не особо люблю, но попробовать можно.

— Сто пятьдесят? — не поверил физрук.

— Сто пятьдесят, — подтвердил Максим.

— Давайте так. Толкнёте сто пятьдесят, и будем считать, что экзамен по физподготовке вы сдали. Экстерном.

— По рукам, — сказал Максим. — Ребята, — обратился он к товарищам. — Поставьте-ка мне сто двадцать для начала.

Ему поставили сто двадцать.

Максим сделал несколько разминочных движений, подошёл к снаряду.

— Мела нет толчёного? — спросил у физрука.

Тот отрицательно покачал головой.

— Ладно, сойдёт и так. Эх, давненько не брал я в руки шашек…

Он вытер руки о штаны, наклонился, ухватил поудобнее гриф, выпрямил спину и рывком поднял штангу на грудь, одновременно приседая под неё.

Поднялся.

Постоял секунду. Вдохнул-выдохнул. Толкнул над головой, шагнув вперёд. Встал ровно, зафиксировал вес. Опустил штангу на помост.

— Теперь сто сорок, — попросил.

Взял сто сорок.

— Класс! — не выдержал кто-то из курсантов, а некоторые даже зааплодировали.

— И, наконец, сто пятьдесят, — сказал Максим.

Поставили сто пятьдесят.

Максим взял вес. Постоял секунду, держа штангу над головой, и не смог отказать себе в маленьком хулиганстве.

Оторвал правую ногу от помоста, согнув её в колене и, оставшись стоять на одной левой ноге, громко сказал:

— Хоба!

До Олимпиады в Токио, на которой советский тяжелоатлет легчайшего веса Алексей Вахонин сделает то же самое, подняв штангу весом сто сорок два с половиной килограмма, оставалось ещё долгих двадцать три года.

Он знал, что может поднять и больше, но продолжать не стал. Наоборот, сделал вид, что этот спортивный подвиг достался ему нелегко.

— Зачёт, — сказал физрук. — Слово есть слово.

— Спасибо, — сказал Максим. — Последний номер для уважаемой публики!

Он нашёл глазами баскетбольный мяч — кожаный, шнурованный. Подобрал, вышел на центр площадки.

Постучал для разминки, приноравливаясь.

И бросил.

По высокой дуге мяч пролетел через половину площадки и угодил точно в кольцо, красиво всколыхнув сетку.

Теперь уже зааплодировали все.

Максим картинно приложил руку к груди, поклонился.

Открылась дверь, и в