Сам палач уверяет, будто бы только в 1964 году из публикации в «Пари-матч» он узнал, кем же был на самом деле Макс. Барбье дал множество противоречивых версий в своих интервью разных лет. будто бы Мулен выбросился из окна; будто бы сам разбил голову о стену; будто бы умер от инфаркта сердца; будто бы был им передан в руки французской полиции, но умер по дороге в Париж. Под видом боливийского дипломата Клауса Альтмана лионский палач дважды побывал во Франции и даже возложил в Пантеоне цветы к урне Жана Мулена. Позднее он скажет: «Мы были враги. Но я его уважал». Какое «уважение» оказал Барбье своему узнику, нам известно из свидетельских показаний бывшего переводчика гестапо Готлиба Фуша: Мулен был зверски замучен в застенках лионского гестапо.

На Нюрнбергском процессе, а потом и на втором суде Арди (1950 г.) фигурировал доклад шефа секретной полиции и СД Кальтенбруннера министру иностранных дел Риббентропу от 29 июня 1943 г. (всего через восемь дней после западни в Калюире!).

Из доклада руководителя секретной полиции (ЗИПО) и контрразведки (СД) Кальтенбруннера министру иностранных дел фон Риббентропу, Берлин, 29 июня 1943 года

О подпольной армии во Франции[11]

Меры, принятые нами с целью уничтожения руководящих органов подпольной армии, к настоящему моменту принесли следующие результаты.

Узнав о существовании почтового ящика руководителя 3-го бюро подпольной армии, ответственного за организацию саботажа на железных дорогах и известного под кличками Дидо и Бардо, айнзацкоманда ЗИПО — СД Лиона изъяла из ящика много писем, адресованных ему Центральным Бюро «объединенных движений Сопротивления». В одном из писем от 27. V. 1943 г. содержалась информация о том, что 9.VI.1943 г. в 9 часов утра Дидо должен находиться у станции метро «Мюэтт» в Париже, где его будет ждать «генерал».

С помощью агента-N ЗИПО Лиона и информационного канала абвера Париж — Лион Дидо был арестован. Речь идет о французском инженере железных дорог, лейтенанте запаса Рене Луи Арди.

На условленном месте встречи у метро «Мюэтт» в Париже нами арестован откликнувшийся на имя Дидо французский дивизионный генерал бронетанковых войск Шарль-Жорж-Антуан Делестрен, родившийся 12 марта 1879 года в Бич-Сен-Вааст, проживающий в Лионе…

Арди, благодаря полученным от него обширным сведениям и его желанию сотрудничать, был многократно с успехом использован для устройства подобных встреч. Кроме того, он по памяти сообщил германским службам план саботажа железных дорог.

С его помощью… айнзацкоманда ЗИПО-СД Лиона, вместе с приданной ей Главным управлением имперской безопасности зондеркомандой, чтобы разгромить подпольную армию, накрыла в Лионе собрание руководителей «объединенных движений Сопротивления» и подпольной армии и арестовала следующих лиц: 1) Лейтенант Анри Обри… 2) Преподаватель иностранных языков Андре Лос-санг… 3) Лоран Пьер Паризо… 4) Полковник Альбер Лаказ… 5) Подполковник запаса Шварцфельд… 6) Доктор Дюгужон, в квартире которого проходило собрание.

Собрание было созвано руководителем «объединенных движений Сопротивления», назначенным генералом де Голлем и известным под кличкой Макс. Сам Макс на собрание не пришел. Предполагается, что в этом ему помешала облава, проводившаяся французской полицией. На собрании он намеревался изложить его участникам новые директивы с целью координации деятельности «объединенных движений Сопротивления» и подпольной армии, которые понадобились в связи с арестом генерала…

КАЛЬТЕНБРУННЕР.

Кальтенбруннер перечислил не всех арестованных в Калюире. «Званых» участников совещания было семь. Имя одного из них — Раймона Обрака (бежал впослед-ствии из-под стражи) — опущено, а присутствие Макса закамуфлировано («на собрание не пришел»). Историки французского Сопротивления смысл этой фразы толкуют так: лионское и парижское гестапо либо утаили часть сведений от Кальтенбруннера, либо он сам, будучи в курсе событий, таким образом маскирует гибель руководителя французского Сопротивления в застенках гестапо. Ведь лидера французского Сопротивления, личного посланника генерала де Голля, конечно же, следовало передать в Главное управление имперской безопасности. В действительности Барбье уже через 48 часов после ареста участников совещания знал, что Макс у него в руках и что это Жан Мулен. Помимо семи основных участников совещания были арестованы хозяин конспиративной квартиры доктор Дюгужон и явившийся без приглашения Рене Арди. При инсценировке побега Арди был ранен в руку, о чем впоследствии Барбье сказал: «В него выстрелил мой шофер, он не знал всех инструкций…»

В докладе Кальтенбруннера прямо говорится, с чьей помощью были произведены июньские аресты: названы кличка — Дидо и имя — Рене Луи Арди. На первом суде над Арди (1947 г.) этот документ еще не фигурировал, тем не менее «свидетельские показания» Барбье о том, что Арди и был его наводчиком, неожиданно получили солидную поддержку.

На суде появился новый свидетель — кондуктор поезда, в котором 7 июня Дидо ехал в Париж на встречу с генералом Делестреном. Так вот, с поезда он сошел не один, а в сопровождении двух шпиков и гестаповцев. Одного из шпиков, Мюлтона (по кличке Лунель), арестованный Дидо узнал в лицо: это был провокатор, примазавшийся к Сопротивлению в Марселе. Именно Мюлтон и сообщил гестапо о почтовом ящике Рене Арди, откуда было извлечено письмо о его предстоящей встрече с генералом Делестреном.

Итак, с 7 по 10 июня Арди находился в руках Барбье. Почему же он скрыл это от товарищей по Сопротивлению, которые собственными силами провели первое расследование еще в 1943 году? Почему скрывал этот факт и на процессе 1947 года? Ответ Арди: «Я боялся навлечь на себя подозрения. Ведь Барбье отпустил меня за недостаточностью улик о моей принадлежности к Сопротивлению».

Барбье — «отпустил»? Да еще — «за недостаточностью улик»?1 Палач, хладнокровно отправлявший детей в печи Освенцима, мог проявить подобное великодушие только к провокатору. Вот почему после процесса 1947 года, на котором прояснилась таинственная связь между Барбье и Арди, во Франции поднялась буря возмущения. Общественность стала не просить, а требовать, чтобы перед судом предстал Барбье — и не свидетелем, а подсудимым.

Но загадку Калюира теперь взялись охранять американцы. Они спрятали Барбье.

Фразу из доклада Кальтенбруннера («Сам Макс на собрание не пришел») на следующем процессе адвокаты истолковали так: дескать, сам Арди точно не знал, кто же такой Макс, а значит, этого не мог от него узнать и Барбье. Что же до человека с газетой, у суда тоже остались сомнения, был ли это Барбье. Признания самого Барбье на этот счет суду показалось недостаточно, так как Арди яростно отрицал, что соседом его по скамейке на лионском мосту был шеф гестапо. А закон, как известно, толкует сомнения в пользу обвиняемого.

Однако как бы в перипетиях дела