вывели прихожан на массовую антифранцузскую демонстрацию. Многотысячная толпа, состоявшая из религиозных лидеров, местной знати, торговцев и студентов, вышла на центральные улицы Дамаска. У цитадели протестующих разогнали французские солдаты, были ранены несколько десятков дамаскинцев, около полусотни человек арестованы. Однако за всю историю французского присутствия неизвестны случаи, чтобы солдаты осмеливались штурмовать мечеть, ведь они прекрасно понимали ее значение для сирийцев как святыни.
____________________________________________
Как сотрудник МИА «Россия сегодня» я побывал в этой стране еще два раза. Сначала во время вооруженного конфликта, который начался в марте 2011 года с мирных демонстраций. Война раздирала Сирию на части.
Второй раз – в начале апреля 2016 года, когда там проходили парламентские выборы. Их предусматривала «дорожная карта» от 14 ноября 2015 года, утвержденная в Женеве Международной группой поддержки Сирии, куда входит и Россия.
Вместе с другими российскими корреспондентами мы с коллегой из нашей редакции вечером прилетели в Бейрут, потом сели в микроавтобус с Фахедом Камнакешем, пресс-атташе Сирийского посольства в Москве, и поехали в сторону сирийской границы.
Еще до того, как наш самолет сел в Ливане, на землю обрушился проливной дождь, который продолжался всю ночь. Водитель невозмутимо пробивал путь сквозь этот ливень, осторожно объезжая поваленные деревья. К середине ночи доехали до Дамаска, тут же легли спать и проспали до самого утра.
Сложно описать ликование на улицах сирийской столицы и на участках в день выборов. Люди шли как на праздник, всем очень верилось в мирное будущее страны, за эти годы уставшей от войны.
Помню, мы отправились на избирательный участок на железнодорожной станции Хиджаз. Она построена испанским архитектором в начале XX века и всемирно известна благодаря фильму «Лоуренс Аравийский». Теперь в здании вокзала размещается администрация управления железных дорог Сирии.
А еще не так давно недалеко от этой станции, расположенной не в самой центральной части города, укрывались боевики исламистских группировок. В дальнейшем этот район был освобожден, и в день выборов здесь открыли избирательный участок. Мы наблюдали, как его руководитель, окруженный репортерами, с воодушевлением говорит о выборах и будущем страны. Все ждали перемен к лучшему и стабильности. С современных позиций можно сказать, что для этого потребуются еще многие годы.
В один из дней после выборов, гуляя по старому городу, я набрел на старое заброшенное здание. Зашел в него, поднялся на второй этаж, где, очевидно, раньше были учебные классы, прислушался. Сквозь стены доносились грустные звуки фортепиано. Я понял, что в соседнем здании музыкальная школа. Поднялся еще выше и наконец вышел на крышу. На горизонте садилось солнце, весь город окрасился в розовые цвета заката. Невысокие дома Дамаска как будто склонились над засыпающими улицами, минареты мечетей стрелами уходили в небо. Рядом поднялась стая голубей и, сделав надо мной крутой вираж, улетела прочь. На многострадальную страну опускалась ночь.
В очередной раз я ступил на землю Сирии в 2018 году. Моя поездка была связана с юбилейной, 60-й международной торгово-промышленной ярмаркой в Дамаске. Одна из старейших и крупнейших выставок на Ближнем Востоке, она возобновила свою работу в 2017 году после пятилетнего перерыва, связанного с боевыми действиями в стране. И вот с 6 по 15 сентября 2018 года она снова принимала гостей.
В ней участвовали представители государственных и частных компаний из 48 стран, включая традиционных партнеров Сирии – Россию, Иран и Китай. Впервые были делегации из Абхазии и Южной Осетии.
Размах выставки, конечно, меня впечатлил, но главный герой Дамаска в эти дни был вне ее стен…
С коллегой из моей редакции мы поселились в христианском квартале старого города, неподалеку от исторических ворот Баб Тума (или «Ворота Фомы» – они названы в честь апостола Фомы, который проповедовал в Сирии). Это одни из семи городских ворот Дамаска, к ним прилегает одноименный квартал.
Подобно многим традиционным дамасским домам, наш отель Beit al Wali, отреставрированный особняк XVIII века, был обращен окнами к зеленым внутренним дворикам с небольшими фонтанами. Санабиль, очаровательная девушка-сирийка, отвела нам номера на втором этаже, где мы могли в полной мере себя почувствовать, в первую очередь благодаря изобилию восточного декора, в старом Дамаске. И все же я не мог надышаться городом и в свободное от работы время гулял, сколько хватало сил, по его кварталам.
Однажды я набрел на старую подземную церковь Анания, ныне принадлежащую Маронитской католической церкви. Полагают, что на этом месте находился дом первого епископа Дамаска святого Анания – одного из семидесяти ближайших сподвижников Иисуса. По христианскому преданию, его миссией было исцелить и крестить ослепленного Богом Савла. При крещении Савл был наречен Павлом.
Когда дом Анании стал церковью, неизвестно, но раскопки 1920-х годов помогли примерно установить эту дату – не позднее VI века. Как сообщает портал Императорского православного палестинского общества, церковь была восстановлена в начале VIII века, когда халиф аль-Валид вернул ее христианам. Христианами и мусульманами она почиталась как церковь Святого Креста (Аль-Мусаллаба). В 1820-е годы францисканские монахи перестроили подземную сводчатую часть в часовню Святого Анания, а в 1867 году восстановили ту ее часть, которая пострадала в ходе восстания друзов.
Спустившись по лестнице, я оказался в небольшом помещении, где горели свечи и были установлены три иконы, изображающие обращение святого Павла. Вдоль стен по проходу стояли лавочки для прихожан. Эта церковь не слишком известна в современном Дамаске, и она в полной мере сохранила первозданный вид после восстановления. В ней я почувствовал дух гонимой веры.
Продолжая свою прогулку по узким улочкам старого Дамаска, я увидел небольшую мастерскую. В ней сидел сириец и вручную вырезал деревянные столы для шахмат и нард. Я вошел, поздоровался, стал рассматривать сувениры – изделия из дерева с цветной мозаикой в арабском стиле «фусайфиса». Помещение было заполнено столами, шкатулками, шахматными досками ручной работы, заставлено вплоть до потолка. Мы разговорились с мастером – Халилем Ибрагимом Шамууном.
Здесь, в старом квартале Дамаска, возле ворот Баб Тума, он работает уже больше сорока лет. Несмотря на войны, революции и кризисы, с усердием продолжает свое дело. Мастерскую с магазином сувениров основал еще его отец, когда семья Халиля переехала в эту часть города.
В восемь лет Халиль оставил школу и пришел к отцу учиться делать мозаику. «Мне не понравилось в школе, а в мастерской я почувствовал себя счастливым с первого дня», – рассказывает Халиль. Он проводит в магазине целый день и, бывает, уходит за полночь. Учился этому ремеслу примерно шесть лет, прежде чем отец стал доверять ему какую-то работу. «Для меня это все в жизни. Если бы я
