Теперь о цыплятах. Я, конечно, в хозяйственных делах не разбираюсь. Может, цыплята и нужны. Но хороший хозяин, прежде чем закупить их, всё продумал бы заранее, подготовил сначала условия для их содержания, нашёл человека, который бы за ними смотрел. А вы кому поручили? Ванюшке Громову! Зачем? Чтобы ему удобнее было тащить с фермы всё, что он захочет?

В зале захохотали, а с передней скамьи поднялся этакий амбал и голосом робота возмутился:

– Это чо она несёт? Чем я ей не угодил? Я смотрю за имя… хорошо.

– Дай ей сказать! – крикнул с задней скамьи женский голос.

– Подождите, сядьте, товарищ, – попросил Ванюшку человек в очках, и ко мне, – продолжайте.

– Да я уже, собственно, всё сказала. Я не колхозница, у меня своя зарплата, но как вы можете терпеть такого председателя, при котором колхоз с каждым годом всё слабеет? Неужели не можете найти такого… неравнодушного?

– Нет у нас хороших, хозяйственных мужиков! – раздался тот же женский голос.

– А мне думается, что Мартынов, хозяин мой, – хороший хозяйственник.

– Это «враг народа» – что ли?

– Не знаю, кто он, но что умный, грамотный, хозяйственный и неравнодушный – это точно.

Вышла из-за трибунки и направилась к выходу.

– Вы куда? Почему уходите? – попытался остановить меня человек в очках.

– Извините, я пришла, чтобы высказать наболевшее. Участвовать в спорах нет времени – тетради ещё не проверены. Пусть люди решают, что и как…

Вышла, оглянулась, убедилась, что Ванюшка не вышел и кинулась в тёмную ночь.

– Что с тобой? Откуда такая?

– Тётя Женя, я на колхозном собрании выступила!

– Зачем?

– Дела колхозные задели..

– Тебе-то какое дело до колхоза?

– Задело, что клуб не восстанавливают, что цыплят Ванюшке доверили.

– Ты и про него сказала?

– Сказала.

– Господи, что теперь будет!.. Да он же убьёт тебя!

– Не убьёт. А правда, что дядя Кузьма – «враг народа»?

– А эти сведения откуда?

– Предложила выбрать его председателем – кто-то крикнул: «Врага народа»?

– Ну, Тоня, заварила ты кашу. Жили спокойно, тихо… И что ты ввязалась?

– Ладно, не переживайте. Дядя Кузьма спит?

– Спит.

– И вы идите. Я ещё тетради попроверяю.

Утром в учительской меня ждали поддёвки и смех.

– Ора-а-тор пришёл! Ну, пошла… А зачем выступать было? – пеняла Нина Сергеевна.

– Кто вам сказал?

– Муж – он на собрания ходит.

– Что – плохо?

– Наоборот, восхищался. Всем понравилось.

– Председателя оставили?

– Конечно, больше некого! Что ты там наговорила?

– Ходить надо на собрания!

– И всё же?

– Про Ванюшку сказала… что он вор.

– Это зря, – заметил Иван Федосеевич, – тебе теперь нельзя одной ходить.

– Что делать будем? – со спины обняла меня Нина Сергеевна.

– Ничего не будет. Пугаете всё!

– Ладно, вместе домой ходить будем – через огороды.

– Неужели, действительно, опасно?

– Бережёного Бог бережёт, – и мы разошлись по классам.

Ученики, как успела я заметить, слушали внимательнее, чем всегда, а после урока обступили:

– Папа сказал, что вы вчера на собрании хорошо выступили.

– Вам не страшно было?

– Вас председателем хотели выбрать.

– Ребятишки, мне ко второму уроку приготовиться надо. Пропустите!

Я вышла – они продолжали дискутировать.

Всю неделю Нина Сергеевна была моим провожатым. На второй неделе я решительно отказалась от её услуг – оказалось, зря. Возвращаясь однажды с работы, заметила, как от своего дома навстречу бросилась мне могучая фигура Ванюшки. Оглянулась – кругом высокая полынь и ни души.

– От ты и попалась! – прохрипел он на узкой тропинке. – Щас я из то-бя котлетку делать буду. Даш интяресно, шо учительша…

Я смотрела в его глазки-щелочки не отрываясь, напрягая волю, чтобы побороть страх.

– Чо не убегашь?

– Зачем?

– Я ш к тобе иду!

– Ну и что? Вы же не зверь.

– Ты шо? – опешил он. – Не знашь, шо я тобя бить собираюсь?

– Зачем?

– На собранию меня опозорила.

– А-а-а, так вы Гро-о-мов! Я не позорила – сами позоритесь.

– Ты видела, шо я воровал?

– Не видела, но об этом все говорят.

– Я те щас поговорю! – приблизился он.

Я отступала, продолжая гипнотически смотреть в его глазки.

– А ты краси-и-ива…

– Ва-нюш-ка-а! – кинулась к нам тётя Женя. – Не тро-ога-ай!

Услыхав её крик, вдогонку кинулась жена Ванюшки:

– Ваня-я!..

– Не тро-ошь, супостат! – бежала тётя Женя. – Не тро-ошь!

– Ничо, я ишшо встрену тобя… Один на один.

– Не пугайте – не страшно.

В доли секунды он, озверев, развернулся, занёс для удара руку, но услыхал крик жены и застыл.

– Ваня-я! Деток наших пожале-е-й! – как резаная, кричала она.

– Не устричайся мне на пути! – ухнул он и повернулся ко мне спиной.

Тётя остановилась, а жена, продолжая бежать, поравнялась с ним, обняла, как маленького, и, целуя его и гладя, ворковала:

– Далась она тобе… Пушшай её болтат, пушшай! Ня обрашшай вниманию… Пайдём, мой хароший, успакойси… И ня лезь боля к ей! Она ня знат. Ну, ляпнула… ну, болтанула… Хорошанькай мой, хорошанькай…

Смешно было наблюдать, как этот верзила послушно плёлся рядом с женой, как она гладила его широкое, скуластое лицо и спину, а он всё капризно настаивал: «Усё равно я её побью».

– Ладно, ладно, успакойси, – утешала она.

– Вот видишь! Наделала… Убил бы, если б не мы, – выговаривала тётя.

– Просто он привык не встречать сопротивления.

– Привык – не привык… Какая тебе разница!? Ему все равно! Он уже не один срок отсидел! Его не изменишь… Остерегайся его теперь.

– Да он, тёть Жень, только физически силён, а духовно слаб.

– Ну и как мне теперь оберегать тебя?

– Никак, ничего не будет. Не боюсь я! Это он пусть не встречается!

Седьмой класс – выпускной, и я, как «классная», провела с детьми беседу, посвящённую выбору профессии. Директор, присутствовавший на уроке, заметил, что ничего не было сказано о постановлениях партии и правительства, зато Ивану Федосеевичу урок понравился, и он велел провести его ещё раз для всех старшеклассников. Урок я провела, но он получился совершенно другим.

– Ребята, – начала я, – в этом году стены нашей школы покинет седьмой класс, в следующем – шестой, поэтому мы решили посвятить урок выбору профессии. «Все работы хороши – выбирай на вкус!» Знакомые слова… Профессий, действительно, много, но… какую выбрать? Немножко пофантазирую и представлю вас взрослыми. Начну с Володи, мечту которого знаю, – хочет летать. Прекрасная мечта! Но, Володя, у лётчика должно быть крепкое здоровье. Надеемся, оно у тебя есть. Ну, а если всё же вдруг что-то помешает? Не раскисай! Устраивайся прочно на земле. Не самолётом – чем-нибудь другим управлять будешь! Теперь о Володе Шевченко. Его мечту не