Пётр входил в кабинет завотделением Владимира Прокофьевича, ободренной улыбкой Нины с лучащимися счастьем синими глазами. «Значит, её, голубушку, подлечили словом и делом, избавили от страхов и турбулентностей душевного потрясения, случившегося с ней два дня назад. Как здоровье поправила, нормализовала душевный покой и равновесие психические. Ай, да творцы, инженеры человечьих душ, недаром меня после команды «брэк» в драке с пьяными отморозками победителем признали. Но на дали их порвать в клочья, когда я за Нину готов их был по стенке монастыря размазать…»

Пётр сел на то же самое кресло, когда он был вместе с Ниной при разговоре двое на двое. После светлой улыбки Нины, подаренной ей при его входе в кабинет, он ничего и никого не боялся, был свободен и раскован, готов к самому серьёзному и откровенному разговору по душам.

– Мы пригласили вас, Пётр для очень важной вашей миссии. Только хотелось бы быть уверенным в вас, как потенциальном носителе строго конфиденциальной информации, которой нельзя делиться даже с Ниной, ни с кем… Понимаете?.. Если вы принимаете наше условие о неразглашении тайны, конечно, не государственной, а тайны смерти, убийства или самоубийства Бориса, тогда вы будете посвящены в эту тайну. И вам будут предоставлены некоторые информативные материалы, которые помогут вам выйти на след убийц Бориса…

– Я готов… – сказал Пётр, но в его голосе чувствовалась неуверенность и тревога. – Но ведь полиция… все её оперативники следователи занимаются со вчерашнего дня тем же… поиском убийцы-женщины в иномарке…

– Полиция пока даже не знает кого искать. – Тихо, со скрытым напряжением сказал Владимир Прокофьевич. Полиция пока нашла машину со следами наезда на бампере и на капоте, и всё…

– А почему вы не можете передать конфиденциальные материалы в руки оперативников и следователей?

– Хороший вопрос, Пётр, – улыбнулся и покачал утвердительно головой Владимир Глебович. – А у вас есть уверенность, что те же оперативники и следователи с охотой шустро ринутся на поиски убийц из компании мажоров из «золотой молодёжи» с родителями и родичами государственной элиты? Ведь много соблазнов затормозить эти поиски, слить секретную информацию, полученную нестандартным, нетривиальным способом, заморозить следствие, завести его в тупик. Вы же догадываетесь, как легко развалить дело, не довести его до суда…

– Пошёл уже серьёзный разговор, – тяжело выдохнул Пётр, – видите, я сразу изъявил свою готовность участия в деле для защиты Нины. Теперь, получив разъяснения и предупреждение, выражаю готовность вдвойне. Я знаю, что Нина беременна от Петра… Но она мне нравится… Я был безнадежно влюблён в неё, но только боялся по ложной скромности подойти к ней, хотя бы познакомиться… А Борис времени не терял, однако…

– Только уже нет два дня Бориса, но есть вы, Пётр и Нина. – Владимир Глебович поднял палец и без всякой иронии в голосе пояснил. – Вы на старинном погосте Новодевичьего монастыря прошли тест на психологическую совместимость с любимой девушкой Ниной. Она ведь случайно вас выбрала для первого свидания в стенах обители, и вы…

– …Я, действительно, на руках ходил между памятниками генерала и философа? Как такое могло быть?..

– То есть образное, метафорическое, предположим, сравнение, мол, встали с ног на голову, на руки, но вы просто с Ниной летали на крыльях зарождающейся любви. Так вам понятнее?

– И трижды пролетели на крыльях любви между памятниками? Так что ли, без шуток?

– Какие могут быть шутки, когда крылья любви вовремя превратились в навыки бойца-каратиста, мастера боевых искусств… Вы что до этого преуспевали в этом виде спорта, изнуряли себя многолетними тренировками, чтобы выстоять и победить, получить признание в любви Нины за её защиту от оскорбителей женской чести?..

– Случайно как-то получилось, профессор…

– Только теперь навыки кулачного боя, мастера боевых искусств от вас никуда не улетучатся, эти навыки с вами навечно, и они вам при случае пригодятся в схватках-битвах – моральных и натурных физических – за свою любовь. Только знайте одно: вас никто не заставляет биться за любовь, вы сами добровольно примете статус бойца за неё, как вы приняли сторону добра и защиты Нины от ругателей её чести.

Пётр, чувствуя свободным и уверенным в себе, всё же тяжело дышал, раскраснелся, с тревогой думая о том, во что он ввязался, причём по доброй воле, согласившись на свидание с ветреной красавицей Ниной, к тому же уже беременной, только беременной от покойника. Он немного растерялся: люди за столом не торопились посвящать в некие секретные материалы, связанные со смертью Бориса и защиты Нины.

Он осторожно покашлял, желая обратить на это внимание, и сделал неторопливое движение рукой. Проговорил с заметной грустинкой в севшем голосе:

– Вы хотели посвятить меня в какие-то тайны, связанные с Ниной и Борисом, показать некие секретные материалы…

Выждав глубокую паузу, Владимир Глебович спросил напрямую без всяких околичностей?

– Вам, Пётр, ведь не безразлична Нина – так?

– Не безразлична.

– Вы знаете, что она беременна – так?

– Так. Знаю. И ещё знаю, что Бориса нет в живых.

– Вы любите Нину? Говорите прямо, от вашего ответа зависит, будете вы посвящены в тайну и получите на руки особые секретные материалы для вашего использования по вашей свободной воле.

– Если скажу, что не люблю, то…

– …Вы, Пётр, не будете посвящены в тайну гибели Бориса, бывшего любовника Бориса, разумеется, не получите на руки секретные материалы. – Владимир Глебович мягко улыбнулся т доверительно произнёс. – Свобода вашего выбора в действие, как и свобода воли – выбирайте, Пётр…

Пётр без долгого раздумья ответил с грустным серьёзным выражение лица:

– Я люблю Нину.

– Тогда получите и распишитесь.

– Где расписаться, профессор?

– Метафора относительно мысленной расписки. Шутка. – Профессор протянул Петру флешку и пояснил. – Здесь фотографии женщины, которая осуществила наезд на Бориса и скрылась с места преступления без следов торможения. Она участница скоростной гонки смерти, причём сидела за рулём топлес, по всей видимости, после принятия наркотиков. О ней мало что известно, кроме того, что она имеет имя Инна и приятельствует с неким Игнатом. Мы с этой парой столкнулись с коллегой… – Кивок в сторону завотделением. – …В кафе после подачи дополнительных заявлений в полицию… Всё рядом полиция, монастырь, место гибели Бориса…

– Понятно… У меня нет с собой переходника от флешки к моему смартфону, чтобы посмотреть прямо здесь фотографии преступников…

– Не торопитесь, Пётр, успеете насмотреться неспешно дома. И не делайте ранних