Она не заплакала – просто села обратно на кровать и замолчала.

В этот момент она впервые поняла, что можно быть абсолютно пустой и при этом продолжать дышать.

Он взял её за подбородок, повернул лицо к свету:

– Ты красивая, – сказал он, – когда перестаёшь сопротивляться.

Она закрыла глаза, и когда открыла – он уже смотрел в телефон, снова не обращая на неё внимания.

Так прошёл первый вечер их новой жизни.

На углу «Панорамы» сидели все, кто стоил хоть чего-то в городе: даже если у тебя не было бизнеса или влиятельных родителей, достаточно было пару раз показаться за этим столиком – и тебя начнут запоминать. Вера это знала, потому и выбирала именно этот угол: он не был самым удобным, зато здесь лучше просматривался весь зал, а вместе с ним – и весь актуальный ландшафт Ситцева.

Сегодня Вера была одета в строгую белую рубашку с узким чёрным галстуком и серую юбку до колена, которую можно было бы принять за школьную, если бы не идеальная посадка и чуть вызывающая плотность ткани. Волосы собраны в гладкий пучок, но пару прядей она нарочно оставила выбиваться: так меньше подозревали, как часто она всё просчитывает заранее. На столе – два телефона: личный и рабочий. Первый вибрировал от соцсетей и чатов, второй – только от сообщений в WhatsApp, где текла другая жизнь, не для всех.

Она скакала между экранами, будто дирижировала тайным оркестром: тут – лайкнула новое фото Софьи, тут – отправила стикер в студенческий чат, а тут – быстро прогнала цепочку сообщений в местной родительской группе, где сегодня обсуждали очередной скандал с преподавателем из лицея. Всё это время Вера наблюдала за залом: в левом секторе сидели две бизнес-леди из салона Елены, в центре – компания студентов с фанатичной страстью к бесплатному Wi-Fi, в углу – старик из городской администрации, который когда-то поставил Вере пятёрку за школьный доклад, а сейчас неловко прятался за газетой, боясь встретить её взгляд.

Вся эта публика существовала в абсолютной тишине, даже если болтали и смеялись громко. Вера умела ловить такие моменты: чем больше шума – тем прозрачнее становится суть происходящего. Она знала, что вот сейчас кто-то посмотрит на неё, сделает выводы, а потом обязательно расскажет дальше – и каждый раз это будет уже другой рассказ, не имеющий ничего общего с оригиналом.

Телефон снова завибрировал – на этот раз по «особому» каналу. Григорий: «Скоро буду. Не пугайся, если вдруг кто-то ко мне подсядет – всё под контролем».

Вера хмыкнула и убрала телефон под папку с заметками: ей нравилось, что в его сообщениях не было ни одной эмоции – только команда и результат. Она допила кофе – горький, с едва уловимой кислотой, – и поставила чашку на край стола, чтобы официант видел: пора сменить напиток на что-то посерьёзнее. Она продолжала листать ленту: сейчас её интересовала только одна тема – Софья.

Софью сегодня обсуждали в двух чатах одновременно. В первом – университетском – кто-то слил фотографию, где она танцует в караоке клубе с девушкой в обтягивающем платье. Во втором – родительском – ходил слух, будто Софья подралась с одногруппником у входа на факультет. Вера улыбалась, читая эти версии: ни одна не была правдой, но обе имели шанс войти в топ-5 самых популярных новостей недели. Она набрала короткое сообщение: «Жду подробностей, не скупись на жареное!» – и отправила в обе группы, зная, что через полчаса количество «подробностей» утроится.

В этот момент в кафе вошёл Григорий. Его появление никто бы не назвал эффектным: обычные тёмные джинсы, чёрная водолазка, поверх – серая куртка, будто только что с рынка, но сидела она так, что любой промоутер модной марки позавидовал бы. Григорий шёл, не глядя по сторонам, но каждый его шаг был выверен: он знал, что наблюдают, а делать вид, что не замечаешь, – уже часть игры.

Он подсел к Вере без приветствия, только кивнул, и на секунду их взгляды сошлись в точке, где обычно появляются и исчезают планы на будущее. Он молчал, но рука легла на стол с такой уверенностью, что официант моментально принёс стакан воды – не дожидаясь заказа.

– Всё готово? – спросил он, не удосужившись уточнить, что именно должно быть готово.

– Уже крутится, – отозвалась Вера. – В чатах сегодня мясо, завтра будет жара.

– Нужно, чтобы жару почувствовали до вечера, – сказал он. – Лучше – ещё до обеда.

– Уже догоняют, – кивнула она. – Тема про Софью пошла даже в двух родительских пабликах. Одни пишут, что у неё психоз, другие – что она спит со своим научруком.

– Пусть лучше думают про научрука, – сказал Григорий. – Это для университета привычнее.

Вера открыла один из чатов, пролистала и показала ему экран:

– Вот это? – спросила она.

Там была запись: «Говорят, у С. из Петровых опять роман с преподавателем. На этот раз прямо совсем по-взрослому. Что за манера – спать с теми, кто ставит зачёты?»

Григорий хмыкнул и сказал:

– Ближе к делу. Нужно, чтобы все знали: завтра она на приёме у ректора. И желательно намекнуть, что там будет что-то «особенное». Ты умеешь это делать.

– Ага, – кивнула она. – Про ректора – инфа из надёжного источника или намекнуть на слив?

– Официально – никто не должен знать. Но если кто-то вдруг случайно услышит, что Софья будет в особом костюме или что получила его от кого то из московских, – ещё лучше.

Вера усмехнулась и тут же написала в чат: «Не могу не поделиться: завтра в университете приём у ректора, и будет там одна звезда. Говорят, наряд готовят в особом стиле, возможно, даже с декольте! Кому интересно, смотрите сториз ;)».

– Уже уходит в сеть, – сказала она. – Через полчаса можно будет запускать второй виток, про «шок контент» и сексуальные революции.

– Главное – не перегни, – сказал Григорий. – Тут люди любят скандал, но, если перебрать, просто перестанут верить.

– Я знаю дозировку, – сказала Вера. – Ты же не первый раз с этим сталкиваешься.

В их диалоге была та самая лёгкая ирония, которая не позволяла перейти в банальную травлю. Они оба понимали: всё, что сейчас здесь происходит, – часть большого процесса, в котором выигрывает не самый умный, а тот, кто лучше остальных умеет работать с чужой болью.

Официант принёс Вере капучино с корицей, Григорию – тот же стакан воды. Он отпил, потом сказал:

– Есть риск, что завтра она вообще не появится. Можешь как-то замотивировать её – чтобы стыдно