— Ты вроде бы чай предлагал? Голову, кажется, отпускает.

— На кого же подумать? — вскинул брови Гойда. — Столько лет прошло. Кто из уголовного розыска мог работать на криминального авторитета? Случай не редкий, такое бывало, признаю. Но если вдуматься, то получается, что Пасквалев очень хорошо платил тому человеку.

— Да уж наверняка, — согласился Гуров. — Зарплата у нас была, мягко скажем… Нам некого подозревать, — согласился Гуров. — Платонов был хорошо знаком со своими коллегами, а я даже их фамилий не знаю. С тех времен мало кто остался в Главке. Так вот, Игорь Федорович. Пасквалев после задержания Маковского резко исчезает с радаров. Насовсем. Потому что ни одного, повторюсь, эпизода с тех пор не было. Нет, ну, конечно, оружием всегда будут торговать незаконно, но у Пасквалева была своя схема, свои ходы, а я их нигде больше не заметил. В уголовных делах со схожей тематикой что-то подобное отсутствует. Я проверил. Но и это еще не все. Не так давно Пасквалев снова позвонил Платонову, и снова на домашний номер.

— Знал, что вряд ли старый добрый мент откажется от стационарного телефона, — заметил Гойда. — Вот же чертов гений. Все помнил даже спустя сто лет.

— Как бы там ни было, он снова объявился, — продолжил Гуров, заливая чайный пакетик в кружке кипятком. — Но на этот раз ему была нужна помощь. Он уже был совсем плох и рассказал Платонову, что его навестил кое-кто из прошлого. Из того самого прошлого, когда его преступный бизнес был в самом расцвете. К нему, как он объяснил, пришел сын одного из курьеров. Его отец скончался после задержания. Сын это запомнил. А еще он запомнил своего отца совершенно другим человеком — не преступником, а обычным мужиком, любящим отцом и заботливым мужем для своей матери. Если бы однажды любовница Пасквалева не подошла к нему, сидящему в кафе с кружкой дешевого пива, и не предложила бы ему подработать, то он был бы жив.

Гуров сделал глоток чая и прикрыл глаза, прислушиваясь к ощущениям. Головная боль не ушла полностью, но значительно притупилась, заодно приглушив навязчивое ощущение тошноты.

— Самое то, — удовлетворенно произнес Гуров и поставил чашку на стол.

— Ты хочешь сказать, что сынок решил отомстить за отца? — немного вкрадчиво спросил Гойда. — А при чем тут Маковский?

— Сынок явился в палату Пасквалева, напомнил о себе и сказал, что знает, кто был с его отцом в тот день в машине. Маковский и был.

— Как он мог вообще об этом разузнать?

— Я тоже задался этим вопросом. И, представь, нашел давнюю статью в криминальной колонке одного крупного коммерческого издания. Разумеется, в девяностые сайта у него не было, все выпуски выходили в печатном варианте. Но нашлись добрые люди, отсканировали номера за несколько лет и выложили этот архив в интернете. А там и сводка происшествий, и имена задержанных и их жертв, фотографии подъездов и дворов, где они жили, таблички с номерами домов и названиями улиц. И это ведь только то, что я нашел. А сколько еще подобного можно обнаружить? Есть обычные архивы, в конце концов. Есть видео, снятые в то время, и не обязательно официальные. В общем, сынок оказался очень подкован. Он знал, с кого все началось — с Пасквалева. Он знал фамилии задержанных, их журналисты скрывать не стали — это Маковский и Синяев. Сын пришел мстить за отца, он так и сказал Паскалю. Но он не стал пачкать руки, когда увидел, что Паскаль уже не жилец. Он врезал ему по-другому — сказал, что теперь настало время Маковского, потому что знал, что они дружат.

— На что рассчитывал подонок? — не выдержал Гойда. — Ну ладно бы, придушил Пасквалева подушкой и ушел, но нет — он его не тронул. Неужели не предполагал, что тот сделает все, чтобы предупредить Маковского?

— Я не знаю, о чем он думал, — ответил Гуров. — Но после его визита Пасквалев умудрился дозвониться до Платонова, все ему рассказать, написать записку для Маковского и как-то ему ее передать.

— А Платонову зачем звонил? Узнать, как пройти в библиотеку?

Гуров на мгновение сжал губы.

— Пасквалев хотел узнать у следователя Платонова, кто сможет поймать подонка. Помнил, как Платонов чуть было не схватил его в девяностых. А Платонов, недолго думая, назвал мою фамилию.

— Вот это ты звезда! — не сдержался Гойда. — Мощно, мощно, Лев Иванович.

— Платонов и наш генерал-майор Орлов, оказывается, хорошие друзья по жизни, — пояснил Гуров. — Поэтому я бы попросил, Игорь Федорович. Всего лишь протекция старшего товарища.

— Короче, тебя задвинули на труп Маковского по блату, — усмехнулся Гойда.

— А ты думал? — улыбнулся Гуров и снова приложился к кружке с чаем.

— А теперь объясни мне, почему Пасквалев сразу не обратился в полицию? — спросил Гойда. — Об этом он своему любимому следователю не рассказал?

— У Пасквалева не было на это времени, — помедлив, ответил Гуров. — Да и что бы он рассказал полицейским? Описал бы свою прошлую жизнь? Покаялся в грехах, назвал номера счетов, где хранил свои миллионы? А поверили бы ему: заговаривающемуся, почти при смерти человеку?

— А Платонов, получается, решил держать этот разговор в тайне. Почему?

— Не имею понятия.

— Как зовут сына, Гуров?

— Теперь наконец мы дошли до сути. Его зовут Виктор. Только вот фамилию он сменил на девичью фамилию матери. Был Синяев, а стал Ветров.

Лицо Гойды окаменело.

— Телохранитель дяди Миши, — напомнил Гуров. — Тот самый, который знал его лучше всех остальных. Тот самый, который был к нему ближе всех и прекрасно знал все его маршруты. Он загодя вписался в жизнь Маковского, в его социум, в его проблемы. Изучал, присматривался, вникал и планировал закончить с шефом так, чтобы тот запомнил на всю жизнь. Но он не знал о том, что Маковского уже предупредили. Но все это только мои домыслы. Пока что.

После визита к Гойде Гуров заехал к Галине Михайловне, психологу, которая занималась Пасквалевым. Он решил вернуть ей памятную открытку, а заодно рассказать о ее бывшем пациенте.

— Я не понимаю. Как же так, как же так? Гена мне все рассказал, я же обо всем знала. Но получается, что не знала о нем ничего, — удрученно шептала Галина Михайловна. — Как же так, Лев Иванович?

— Вы знали о том, что он бывший преступник?

— Но он никого не убил! — горячо возразила женщина.

— Своими руками — нет. Но последствия связи с ним ломали человеческие жизни. Кого-то уже нет в живых. Стоит ли теперь так себя мучить? Вот вы клинический психолог, верно?

— Все