— Проходите, Муромцев. Присаживайтесь.

— Здравствуйте. — Подполковник кивнул всем и стал смотреть на Гурова. — Это я вам звонил и просил о встрече. Я по поводу задержания майора Огольцова.

И тут Лев неожиданно понял, что Муромцев принимает его за начальника управления. Забавно, но этим можно воспользоваться. Дождавшись, пока спецназовец сядет, он сел напротив и спросил:

— Так о чем вы хотели просить? Чтобы отпустили вашего друга? А вы знаете, что он натворил?

— Знаю, конечно. Но, товарищ полковник, это всего лишь драка! Причем пострадавшая сторона претензий не имеет. Давайте замнем это дело, не станем поднимать шума.

— И вы готовы в этом помочь?

— Я вам гарантирую, что претензий не будет! Слово офицера! И, как офицер офицеру…

— В полиции нет офицеров, — вставил Крячко. — Это не армия. В полиции есть младший, средний, старший начальствующий состав… и так далее. И что вы можете гарантировать и каким образом можете повлиять на ситуацию?

Муромцев недовольно посмотрел на второго мужчину, который вмешался в разговор между ним и «начальником управления». Наверное, до него стало доходить, что разговор не просто так происходит в этом кабинете, а не в кабинете начальника. И что присутствуют эти двое в гражданском. Да и сам начальник местного управления тоже почему-то не в форме.

— Простите, а вы кто? — настороженно спросил он у Крячко.

— Это полковник Крячко из Главного управления уголовного розыска МВД страны, — пояснил Гуров. — Но он приехал не по поводу драки возле кафе прошлой ночью. И речь идет не о том, что ваш друг нарушил общественный порядок и нанес телесные повреждения средней тяжести нескольким гражданам города. Речь идет о том, что ваш друг подозревается в убийстве человека, совершенном несколько дней назад. Умышленном и хорошо подготовленном.

— Огольцов? — Спецназовец обвел полицейских хмурым взглядом, но потом выражение его лица сменилось на снисходительное, и он рассмеялся: — Глупости изволите говорить, дорогие товарищи! Игорь человек уравновешенный, умеющий себя контролировать. Подготовочка, знаете ли… И еще! Я ведь говорил вам по телефону, что в Москве не очень заинтересованы, чтобы эта история всплыла наружу. Нет претензий — нет событий! Вам ведь, кажется, звонили из Минобороны, просили содействия. Может, не стоит доводить до того, чтобы вам стали звонить еще и из МВД?

И тут Муромцев поперхнулся, сообразив, что перед ним как раз и сидит полковник из МВД. Спецназовец сразу понял, что заигрался, что ситуация давно уже не под его контролем и что в дело включились силы более мощные, чем он мог предполагать.

— Послушайте, Муромцев. — Лев сел рядом со спецназовцем. — Вы действительно друг Огольцову или так, развлекаетесь, пока находитесь в отпуске? А потом снова… хм, труба зовет, и «поминай вас как звали». А Игорь останется здесь разгребать все то, что вы с ним затеяли?

— Вы сомневаетесь? — Лицо Муромцева стало серьезным. — Мы с Игорем дружим с курсантских времен. Он мне жизнь спасал дважды. Вы знаете, что это такое?

— Знаю, — кивнул Лев. — Знаю и верю вам, поэтому так и разговариваю. Не верил бы, тогда все было бы совсем иначе. Если вы не поняли, то подскажу, что я тоже из Главка уголовного розыска МВД. И мы помогаем местному уголовному розыску разобраться в одном непонятном деле. Так что можете познакомиться с оперуполномоченным Букатовым. А моя фамилия Гуров. Полковник Гуров. Если вы действительно хотите пообщаться с начальником Управления внутренних дел, то можно это устроить. Но есть ли в этом смысл? Давайте лучше поговорим о другом. О том, в какие дела вы с Огольцовым вляпались. И как вам выпутываться. Нас интересует все то, что случилось на самом деле. Будем говорить прямо и открыто? Потому что в противном случае вы с Игорем Огольцовым сразу попадаете в категорию первых подозреваемых.

— Ладно, — решительно кивнул коротко остриженной головой спецназовец. На виске подполковника побагровел большой рубец, выдавая его внутреннее напряжение. — Давайте по вашим правилам играть. Спрашивайте.

— Спрашивать? — Гуров удивленно и даже немного одобрительно покачал головой. — Смело! Хорошо, буду спрашивать. Огольцов убил Загороднева, мужа своей бывшей жены?

— Вы с ума сошли! — почти без паузы ответил Муромцев. — Зачем ему убивать его?

— Не ему, а вам, — вставил Крячко. — Мы, вообще-то, вас обоих подозреваем. Проникнуть на территорию охраняемого поселка не так просто, чтобы не оставить следов. Как раз задачка для двух человек с вашей подготовкой. И мотив налицо! Была же одна попытка украсть дочь у матери. Почему не сделать вторую, почему не попытаться вернуть женщину и дочь таким вот способом. Привычным по профессии, так сказать. Нет человека — нет проблем.

— Послушайте! — не сдержавшись, выкрикнул спецназовец, и Гуров тоже повысил голос:

— Нет, это вы послушайте, Владислав Олегович! Улики против вас серьезные, мотив есть и у Огольцова, и у вас — помочь другу, которому вы, кстати, обязаны жизнью. Огольцов раз сделал попытку украсть дочь, но мать вовремя подоспела, да и девочка начала сопротивляться. Не получилось все сделать тихо, не учел отец, что дочь давно уже отстранилась от него и душой прикипела к отчиму, который уделял ей намного больше времени, пытался понять девочку, наладить контакт. Это же очевидно, что устранить отчима — реальный шанс снова вернуть любовь дочери.

— Правда, при условии, что дочь не будет знать о роли отца, — добавил Стас. — Что стоит двум спецназовцам с вашим опытом незаметно проникнуть в поселок и устранить человека? А потом, чтобы скрыть происхождение ссадины на локте, которую Огольцов получил, перелезая через забор в Матвееве, вы замышляете драку в кафе.

— Какую ссадину? Вы о чем? — не понял Муромцев.

— Ссадину на руке, чуть ближе к локтю. На заборе и кусочек ткани от куртки Огольцова остался. А еще следы химчистки салона, которая проводилась накануне вашей ночной операции. Причем учтите, вы с ним не сразу начали следы заметать, а только потом, когда поняли, что по вашему делу приехали два полковника из центрального аппарата МВД. И вы забеспокоились. Откуда информация о нас и о ходе расследования? Не вы ли, Муромцев, начали ухаживать за незамужней следователем Владимировой?

— Логично, — произнес Муромцев, промолчав почти минуту и обдумывая все то, что ему рассказали. — Но только это логика людей, привыкших видеть перед собой убийц, головорезов, садистов, насильников…

— Ваша профессия, — напомнил Крячко, — далека от образа уездных семинаристов.

— Да, профессия наша предполагает умение убивать, — согласился Муромцев. — Причем убивать быстро, эффективно и не мучиться потом угрызениями совести. Но вы путаете войну и гражданскую жизнь. Огольцов классный специалист, он умеет