– Арман де Вилье. Её муж. Женился на ней ради титула. Она – ради денег. Классика.

– А где он сейчас?

– В номере. Пьёт. Плачет. Говорит, что любил её.

– А ты веришь?

– Нет. Но… он не убивал. Он… трус.

Жюльен подошёл к столу. Там – бокал. С остатками вина. Он понюхал. Сладкий запах. Опиум.

– Она пила это?

– Нет. Она пила воду. У неё болел желудок.

– Значит – бокал не её. Но… она его выпила. Почему?

– Потому что кто-то… подменил бокалы.

– Кто стоял рядом?

– Муж. И… писатель.

– Писатель?

– Да. Зовут его Антуан Морель. Влюблён в неё. Но она… смеялась над его романом.

Жюльен поставил бокал обратно. Подошёл к окну. Закрыто. Заперто изнутри. Никаких следов взлома. Никаких отпечатков. Только… пыль. Тонкая, почти невидимая.

– А амулет?

– На столе. Рядом с бокалом.

Жюльен подошёл к столу. Взял амулет. Маленький. Из золота. С иероглифами.

– Что это значит?

– Не знаю. Но… кто-то знает.

Жюльен положил амулет в карман. Посмотрел на Клод.

– Я займусь этим. Но при одном условии.

– Каком?

– Вы не вмешиваетесь. До самого конца. Даже если вам покажется, что я сошёл с ума. Даже если я буду задавать странные вопросы. Даже если я… кого-то обвиню.

Клод кивнула.

– Согласна. Ты – главный. До самого конца.

Они пожали руки. Коротко. Деловито. Как два человека, заключившие сделку с дьяволом.

Жюльен вышел из номера. Прошёл по коридору. Спустился в холл. Сел в кресло. Заказал кофе. Посмотрел на людей.

Они были… разные. Богатые. Бедные. Молодые. Старые. Но у всех – один взгляд. Взгляд человека, который что-то скрывает.

Он знал: убийца – среди них. Один из пятерых. Или… шестой. Кто-то, кого он ещё не видел.

Он достал блокнот. Написал:

Подозреваемые:

Арман де Вилье – муж. Мотив: развод, деньги, страх разоблачения.Английский археолог – мотив: проклятая статуя, шантаж.Лейла – танцовщица. Мотив: месть, разбитые мечты.Французский дипломат – мотив: связь с фашистами.Антуан Морель – писатель. Мотив: любовь, унижение.

Он закрыл блокнот. Посмотрел на море. На пальмы. На небо.

– Кто ты? – спросил он вслух. – Кто ты, убийца?

Ветер не ответил. Только шепнул что-то на арабском.

Или… ему показалось.

Вечером он сидел в холле, с бокалом абсента и блокнотом, на котором аккуратно вывел:

Детали: – Надпись на зеркале – не её помада.– Платок под кроватью – с инициалами мужа.– Бокал с опиумом – не её.– Амулет с иероглифами – «Месть фараона».– Кто знает древний египетский? Только археолог и танцовщица.– Кто хотел её смерти? Все.– Кто мог? Все.– Кто сделал? Один.

Он закрыл блокнот. Посмотрел на море.

– Ты играешь со мной, убийца, – прошептал он. – Но я… тоже умею играть.

В 22:30 он пошёл спать. Но не стал запирать дверь. Потому что знал: если убийца – умный, он придёт. Заговорит. Соврёт. Попытается сбить следствие.

Он не ошибся.

В 23:17 постучали. Три раза. Тихо.

– Войдите.

Дверь открылась. На пороге стояла Лейла – танцовщица. В платье цвета заката, с глазами, как у кошки, и губами, как у опасной женщины.

– Месье Бельфонтен, – сказала она, не входя. – Вы… не поверите, но я хочу поговорить.

– Я всегда верю тем, кто хочет говорить, – спокойно ответил он.

Она вошла. Закрыла дверь. Села. Посмотрела на него.

– Я… не убивала её.

– Я не спрашивал.

– Но вы… думаете, что это я?

– Я думаю, что у вас был мотив.

– У меня? – Она засмеялась. – Я даже не знала её! Мы разговаривали один раз – в холле. Она спросила, танцую ли я для денег. Я ответила – нет, только для удовольствия. На том и закончили.

– А вы знаете, что она обещала вам сцену в Париже? И передумала?

Лейла замерла. Улыбка медленно сошла с её лица. Глаза – стали как стекло.

– Откуда вы знаете?

– Графиня собирала секреты. Как другие – марки или бабочек. У неё была целая коллекция. Ваша история – одна из самых… ярких.

– Она… собиралась опубликовать?

– Нет. Она собиралась продать. Вам. За молчание.

Лейла откинулась на спинку кресла. Закрыла глаза. Потом – открыла.

– Да. Она мне сказала. Месяц назад. Сказала: «У меня есть история, которая может испортить вам жизнь. И карьеру. И репутацию. Пятьдесят тысяч франков – и она исчезнет». Я… не заплатила. Решила, что она блефует.

– А вчера? Что вы делали вчера вечером?

– После ужина я пошла в свой номер. Слушала музыку. Потом – легла спать.

– Одна?

– Да. Одна.

– Кто может подтвердить?

– Никто. Я была одна.

– А где вы были между 22:30 и 23:00?

– В номере. Спала.

– Вы спите с помадой?

Она нахмурилась.

– Что?

– На зеркале в номере графини – надпись. Алого цвета. Как у вас.

– Это не доказательство. Моя помада – не единственная алого цвета в отеле.

– Но ваша – единственная с таким оттенком. Я видел вас за ужином. Та же помада.

Лейла побледнела.

– Это… не доказательство.

– Нет. Но это – деталь. А когда все лгут – правда прячется в деталях.

Она встала. Поправила платье.

– Я не убивала её, месье Бельфонтен. Да, я хотела бы. Да, я рада, что её нет. Но я не убийца. Я – артистка. Я умею… притворяться. Но не убивать.

– Тогда почему вы соврали про помаду?

Она не ответила. Развернулась. Вышла. Не хлопнув дверью. Ещё хуже – тихо. Как будто знала: шум – это эмоции. А эмоции – это слабость.

Жюльен посмотрел ей вслед. Достал блокнот. Написал:

Лейла – мотив: страх разоблачения. Соврала про помаду. Нет алиби. Подозрение – повышено.

Он закрыл блокнот. Выпил абсент. Посмотрел на море.

– Ты где-то здесь, убийца, – прошептал он. – И я… тебя найду.

Глава 2. Первый осмотр

Утро в Каире наступило не с солнцем – с пыли. С той самой, мелкой, упрямой, золотистой пыли, что забирается в ботинки, в волосы, в кофе, в мысли, и остаётся там надолго, как незваный гость, который знает все твои секреты. Жюльен Бельфонтен проснулся рано – не потому, что хотел, а потому, что не мог больше спать. В голове крутились слова, детали, лица: Клод с её холодным взглядом, Лейла с алой помадой, надпись на зеркале, платок под кроватью, бокал с опиумом, амулет с иероглифами. Всё это – не просто улики. Это – пазл. И он знал: если сложить неправильно – картина получится страшной. Очень страшной.

Он встал. Налетел холодный душ – вода в отеле была прохладной, почти ледяной, как будто кто-то специально так настроил, чтобы напомнить: ты не в