— Не надо клятв, — прервал Норов. — Мы расходимся.

— Как расходимся? — оторопел Сережа. — Совсем? Из-за такой ерунды?

Норов, не отвечая, поднялся с плетеного кресла. Сережа смотрел на него во все глаза, все еще не веря. Когда Норов шел по дорожке к выходу, ему навстречу попалась Надя с тарелкой пирожков в руках. Он отступил, давая ей дорогу.

— Вы куда, Пал Саныч? — удивилась она. На ее круглом раскрасневшемся от кухонного жара поросячьем лице виднелись капли пота. — Если в машине что-то забыли, скажите, я к вашим ребятам сбегаю, принесу.

— Спасибо, я сам! — ответил Норов сухо.

Но спохватившись, что она ни при чем, выдавил из себя подобие улыбки.

***

— Как же он тут повесился? — вслух проговорил Норов. — Не понимаю…

— Чего ты не понимаешь? — отозвался Мишель. — Как все вешаются. На стул встал, видишь? А после спрыгнул и стул оттолкнул. Стул упал, и он — того…

Мишель опять высунул язык, изображая повешенного. Но Норов смотрел не на него, а на широкий старый стол с толстой потемневшей столешницей.

— Он ведь веревку со стола привязывал? — спросил он.

— Ну, наверное, — согласился Мишель. — Залез на стол и привязал.

— А потом?

— Потом встал на стул и спрыгнул!

— Он мог и со стола спрыгнуть.

— Мог, — озадаченно признал Мишель. — Тогда зачем ему понадобился стул?

— Вот и я об этом спрашиваю, — сказал Норов.

Мишель подумал и покачал головой.

— Не знаю, — признался он. — Зачем-то понадобился, ква?

— Стул при падении мог разбудить его жену, верно? — продолжал размышлять Норов.

— Мог, конечно, — подтвердил Мишель. Подумал и прибавил. — Но, видишь, не разбудил.

— Проще было повеситься в гараже, — заключил Норов. — Там никто не мешает.

— Там потолок низкий, — возразил Мишель. — Пришлось бы ноги подгибать. Вот так, — он присел в коленях, показывая. — Самоубийц вообще не поймешь…

Он посмотрел на часы.

— Скоро час! Чувствую, я без обеда остался! Дерьмо!

Эта тема явно занимала его больше, чем гибель Жана-Франсуа.

— А кто будет вести следствие? — спросил Норов. — Вы?

— Зависит от результатов вскрытия. Если что-то подозрительное найдут, то передадут в полицию. А если все нормально, то и следствия не будет. Черт, как думаешь, может Виктору позвонить? Сказать, чтобы он патрону напомнил, я ж не могу здесь весь день голодным торчать!

— Позвони, — рассеянно отозвался Норов, думая о своем.

— Да тут телефон плохо берет. Надо на улицу выходить. Ну что, ты будешь фотографию искать?

Норов уже успел забыть о своей выдумке.

— Нет, — сказал он, выходя из своих размышлений и встряхивая головой. — Пока мы провозимся, обед закончится, ты потом мне всю оставшуюся жизнь не простишь. Скажу Лиз, не нашел.

Мишель воспринял это решение с облегчением.

— Ну, смотри, — легко согласился он. — Может, так и правильно. А где ее искать, если мы не знаем?

***

Раздел бизнеса с Дорошенко прошел быстро и без осложнений. Норов дал распоряжение вывести Сережиного брата, формально его представлявшего, из состава учредителей своих фирм и, в свою очередь, убрал своих людей из транспортного дела, оставив Сереже в качестве компенсации все имеющиеся у них газели. Дорошенко, не рассчитывавший на подобную щедрость, так расчувствовался, что написал Норову длинное письмо, полное сожалений о его решении и заверений в своей благодарности. В заключение он выразил надежду, что Норов со временем передумает, и их отношения возобновятся. Норов не ответил.

В глубине души Норов сильно переживал по поводу их разрыва. Они дружили больше пятнадцати лет; Сережа был очень близким ему человеком, родным; Норов многое ему прощал. И вдруг Сережа взял и предал. Это было больно и обидно.

Слухи о том, что они разошлись, дошли и до Леньки. Тот позвонил Норову, чтобы узнать, что случилось. Ему Норов рассказал все, как было.

— Хохол он, Паш, хохол и есть! — с чувством заметил Ленька. — За шматок сала мать родную продаст!

— Брось, Лень, дело же не в национальности.

— Да нет, конечно. Это я так, с досады, надо же к чему-то придраться! Просто он всегда был мелким, донхуян криворожский. Зря ты его вообще вытащил. Сидел бы в своей Е. акваковке, драл бы толстожопых хохлушек и был бы счастлив! Кстати, Осинкин в курсе, что вы разбежались?

— Я ничего ему не говорил.

— Почему?

— Он его и так выгонять хотел, я упросил оставить.

— Зря уговорил! Пусть выгонит! Тебе его жалко что ли?

— Объективно говоря, он не самый плохой руководитель.

— Ага. Только пидарас и крыса.

— Все-таки он лучше, чем Петров или надутый идиот из «Стройграда», которого Петров воткнул на строительство. Вообще лучше многих в нашей администрации, Лень.

— Да уж! У вас там многовато кретинов собралось!

— И кретины, и тащат в пять концов.

— Да сейчас везде так! — хмыкнул Ленька. — Думаешь, в Москве лучше? Бесполезно с этим воевать. Скоро кроме дураков никого не останется. В России всегда одно и то же!

— Ну нет, я так не думаю.

— А я думаю. Ты же видишь, к чему все идет.

— К чему?

— Да к полной диктатуре! А закончится все 37-м годом! Сажать начнут и расстреливать. Эх, Пашка, валить отсюда надо! Высосать здесь все что можно и дергать!

— Леня, можно выражаться по-другому?

— А чем тебе не нравится? Я вещи своими именами называю. Ты посмотри вокруг: умные люди уже давно управление своими активами из России в оффшоры перевели. Недвижимость у всех на Западе; жены и дети — там! Здесь они только бабки зарабатывают, а живут-то либо в Америке, либо в Европе! Вовремя соскочить, Пашута, — великое дело!

Ленькина семья еще несколько лет назад обосновалась в Лондоне, в солидном старинном доме, купленном за пятнадцать миллионов фунтов. Дочь заканчивала частную школу и готовилась к поступлению в университет, — Норов все забывал спросить, в какой именно.

— Но сам-то ты не едешь! — возразил Норов.

— Алчность, Паша, — цинично хмыкнул Ленька. — Через нее и гибну! За металл. Разве от таких бабок уедешь? Но я — одно, а ты — другое! Я умею с кем нужно ладить, а ты здесь все равно не уживешься. Бери жену, сына, собаку, или кто там у тебя? Кошка? Домработницу еще прихвати, а то в Европе они дорогие, и — на самолет! В Лондоне хорошо! По-басурмански ты шпаришь, визу инвестора купишь, что еще нужно? Бизнесок в России какой-нибудь обязательно оставь, чтоб капало. Наезжать будешь в Саратов пару раз в год, бухгалтерию проверять. Заодно и от семейных забот отдохнешь, с телками оторвешься. Послушай умного