– Хорошо, я расскажу вам правду, – произнес мистер Вудсон.

Оливер пододвинул поближе к нему диктофон, наклонился и стал внимательно слушать.

– Я правда не изменял твоей матери. – Он погладил заплаканную Лили по руке и обратился к Оливеру: – Но я действительно причастен к тому, что случилось с Синди.

Лили громко вздохнула, но ничего не сказала, а мистер Вудсон продолжил:

– Мистер Джонсон – наш мэр, был моим давним другом. Мы с ним учились в одном колледже, – пояснил мистер Вудсон. – Это именно он пригласил меня в этот город. Тогда он был только заместителем мэра. Наверное, Лили, ты помнишь, как часто он приходил к нам в гости, – обратился он к Лили. – Но в отличие от меня он никогда не хотел семьи. Мы столько раз спорили по этому поводу. Я говорил, что мои девочки – это все, что у меня есть. А он, напротив, считал, что семья – помеха для карьеры. В те времена у него были такие грандиозные планы. – Он вздохнул. – Но девушки, конечно, у него все равно были, и Синди была одной из них. Она же до моей лесопилки работала в администрации. Они, конечно, никому не рассказывали о своих отношениях, но здесь, – он махнул, – все обо всем знают. Я много раз ему говорил: если она тебе нравится, то почему бы не быть вместе, как нормальные люди? А он мне отвечал, что у нее ребенок. И я этого никогда не понимал, какая разница? Если она тебя любит, то и Джеки ты принять рано или поздно сможешь. Но он был другого мнения, и, видимо, они с Синди поругалась по этому поводу, вот он и добился ее увольнения. И куда ей было идти после этого? Город маленький, работы немного, вот я и поговорил с твоей матерью, – он вновь обратился к Лили. – И решил, что пусть у нас работает. Работа, может, не такая чистая, как в мэрии, зато зарплата хорошая.

На лице мистера Вудсона играли тени от камина. Все вокруг замолчало. Оливер заметил, что за окном начинались утренние сумерки, и он вдруг подумал, что и вправду получился очень долгий и тяжелый день…

– А что же было дальше?

– А дальше… – мистер Вудсон тяжело вздохнул. – В этом кабинете поздно ночью раздался звонок. На том конце был мой друг, страшно взволнованный, и попросил срочно приехать на лесопилку. По его голосу я понял: дело серьезное, и, никому ничего не сказав, приехал к нему. И что же я тогда увидел, – он закрыл глаза. – Он сказал, что она попросила его приехать, они стали ругаться, и он ее толкнул с высоты амбара, там, где стоит будка. Случайно или специально, я не знаю, но она упала и ударилась головой. Он страшно переживал, не знал, что делать, ведь тогда бы ему точно о политической карьере можно было бы забыть. И тогда… – Он тяжело вздохнул и посмотрел на Лили. – Прости меня, я беспокоился за друга, – и вновь вернулся взглядом на Оливера. – Я предложил ему все скрыть, включить пилораму, положить ее туда, а всем остальным дать денег, чтобы молчали.

– Папа, – прошептала Лили, но руку его не отпускала.

– С этим не было проблем, а все остальные сами поверили в несчастный случай. Я оплатил похороны, но не мог забыть о Джеки. Она же осталась одна в этом бедном, несчастном городе. И перевел ей почти все, что у нас было, прости, – он погладил Лили по руке, – эти деньги были отложены на твое обучение.

– Ничего, я понимаю. – Лили покачала головой, утерев слезы.

– Но что насчет Джеки? – спросил Оливер. – Что она от вас хотела, когда вернулась?

– Правды, – вздохнул Вудсон. – Джеки пообещала мне, что никуда не пойдет, что ей просто надо знать, что случилось. Я взял вину на себя, но она мне не поверила. Думаю, она знала про связь ее матери и мэра, так что Джеки ушла, и больше я ее не видел. Но позвонил Джонсону и предупредил, что она может прийти к нему с вопросами… Вот, наверное, и все…

Оливер с трудом встал, забрал диктофон и нажал на красную кнопку, остановив запись. Достал телефон, посмотрел на экран – связь не ловила, – и он подошел к окну. Посмотрел на маленький сад, который прежде не видел, поднял взгляд и вдруг залюбовался рассветным небом над осенним лесом и белоснежными горами. Это был и вправду удивительный дом, где можно встречать рассветы и провожать закаты. И когда связь на телефоне появилась, он набрал капитана из департамента в Сиэтле.

– Оливер, случилось что-то серьезное, раз ты мне так рано звонишь?

– Капитан, мне очень нужен ордер на обыск и задержание…

– И это не может подождать до начала рабочего дня?

– К сожалению, нет, – ответил Оливер, – ордер нужен на мэра Хилтона.

Капитан тяжело вздохнул, а затем, после недолгого молчания, капитан произнес:

– Ты точно уверен? Для таких обвинений нужны железные доказательства и весомые улики.

– У меня есть лучше, – Оливер посмотрел на диктофон, – у меня есть признание одного из причастных к преступлению.

Глава 21

Оливер проснулся в гостиной на первом этаже особняка Вудсонов, напротив зажженного камина. И первое, что он увидел, – удивительный вид на Большое озеро. Он посмотрел на часы: около восьми утра, совсем скоро должны были позвонить из департамента с новостями об ордере. Оливер с трудом встал, у него уже почти не оставалось сил. Хоть он и держал лицо, но на своей памяти не мог припомнить, чтобы ему так часто доставалось. Он уже хотел пройти на кухню, откуда пахло яичницей и, но пейзаж за окном его настолько восхитил, что он, взяв куртку, вышел через веранду на улицу.

Вокруг все подморозило. Над озером еще стоял утренний туман, но небо было ясным, а вершины светились в первых лучах солнца. Медленно покачивались лодки у пристани, и было так тихо, что уши закладывало. Но все же где-то в лесу пела одинокая птица. Оливер прикрыл глаза и вдохнул, насколько мог, полной грудью холодный воздух.

– Детектив, – прозвучал голос помощницы по хозяйству. – Все