– Постараюсь повнимательней отнестись и к самой Мьюриел, и к ее любимцу. Но мне кажется, что корни дела, которое мы сейчас расследуем, уходят в глубокое прошлое. Судя по всему, Мьюриел давно здесь живет. Наверное, знала Джерваса Крауна с рождения и до тех пор, пока он не обосновался в Португалии. Ну да, еще были небольшие промежутки: когда он путешествовал по свету и сидел за решеткой… Копнем поглубже, Фил!

Джесс отправилась в «Средники». Она проехала по узкой улочке, на которой стоял «Ключ», и почти поравнялась с развалинами, как вдруг увидела впереди Роджера Трентона. Он вышагивал, как на параде, с прямой спиной, размахивая руками. Обогнав его, Джесс свернула на обочину и затормозила. Выйдя из машины, она стала ждать, когда Трентон к ней подойдет.

Роджер поднял руку в знак того, что узнал ее.

– Узнал вас, когда вы проезжали мимо, – пропыхтел он.

– Так я и подумала. – Джесс улыбнулась ему.

Лицо у него раскраснелось и блестело от пота; венчик волос казался еще более растрепанным, чем раньше.

– Позавчера вы заезжали к нам, но меня не было дома, – продолжал Роджер. – Поппи мне передала… Жаль, что мы с вами разминулись.

– Ничего страшного, мистер Трентон.

– Ну вот, теперь мы встретились. Я как раз шел в «Ключ» проверить, как там дела. Раньше, когда дом еще стоял, я тоже время от времени проходил мимо. Теперь на место пожара повалят зеваки – только их нам недоставало! О пожаре и обо всем остальном рассказали по местному телеканалу и написали в газете. Вот увидите, сюда наедут охотники за сувенирами; будут подбирать обгорелые деревяшки… Чем я могу вам помочь? – Он выжидательно посмотрел на нее.

Джесс улыбнулась про себя. Роджер уже успел переключить свой гнев с хиппи и бродяг, которые раньше селились в брошенном доме, на охотников за сенсациями. На любой заданный ею вопрос он ответит более-менее предсказуемой жалобой. Но Роджеру очень хотелось поговорить, и Джесс решила ему угодить, хотя почти ни на что не надеялась. Скорее всего, он не сумеет сообщить ничего нового.

– Расскажите, пожалуйста, о бродягах и хиппи, которые, по вашим словам, иногда жили в «Ключе». Вы запомнили их приметы или еще что-нибудь любопытное?

– Да они все выглядели более-менее одинаково, – ответил Роджер, мрачно покосившись на развалины дома. – Мужчины и женщины помоложе в каких-то балахонах и огромных ботинках или сапогах… Почти у всех длинные патлы, так что мужчину от женщины не отличишь. Среди них попадались типы в татуировках, утыканные гвоздями и булавками… кстати, не всегда мужского пола. Потом, здесь бывали другие, наркоманы. Я заметил, что девицы красили губы и ногти в черный цвет. Откровенно говоря, вид у них страшноватый. – Роджер покачал головой.

– Они, наверное, на это и рассчитывали, – кивнула Джесс.

– В самом деле? Чего ради? Был один мужчина постарше; он иногда появлялся здесь в одиночестве. Лица его я не разглядел, потому что он весь оброс бородой. Носил грязный дождевик, перевязанный вместо пояса веревкой. Еще у него была собачка. Кроме собачки, с ним никого не было. Он приходил один, а те, что помоложе, селились группами. Но старика я уже давно не видел в наших краях… Наверное, перебрался куда-нибудь или умер. Сами понимаете, своих имен они мне не называли.

– Вы когда-нибудь подходили к ним? Правда, мы не рекомендуем общаться с бродягами, – поспешила добавить Джесс.

– К молодым иногда подходил и говорил, что они нарушают границы частной собственности. А они только смеялись. Один даже ответил, мол, любая собственность – воровство. Такой нахальный молокосос! Тощий, длинный, как у них водится, в ушах полно металла и бритая голова. Со стариком в дождевике я поговорил только один раз, очень коротко, когда увидел, как он ковыляет по дороге. У него был синяк под глазом. Я спросил, не в «Ключе» ли он с кем-то подрался. Может, его кто-то обидел. А потом… м-м-м… дал ему пятерку. Он так трогательно меня благодарил! Скорее всего, денежки он пропил, но мне всегда казалось… – Роджер вдруг смутился, вспомнив о своей неожиданной щедрости, и зашаркал ногами.

– Да? – поощрила его Джесс. Признание Трентона удивило ее. Но люди вообще способны удивлять.

– Мне всегда казалось, что он – классический бродяга, понимаете? Так сказать, кочевник по собственной воле. Он не похож на тех, остальных. Раньше в нашей округе часто попадались старики вроде него. Помню их с детства. Некоторые из них – бывшие солдаты… У многих из них… не все в порядке с головой. И все же они были безобидны, вполне безобидны. Подойдет такой к черному ходу и спросит кусок хлеба. Моя мать, женщина очень милосердная, однажды отдала одному из них старое отцовское пальто. Отец страшно злился, потому что потом бродяга шатался по окрестным деревням в его пальто, и все его узнавали. Из-за этого над отцом даже подшучивали друзья в гольф-клубе… Я понимаю, тот старик с собачкой тоже нарушил границы частной собственности. Но мне показалось, что он никому не причинял вреда, в отличие от молодежи. После пожара я все гадал, кто тот погибший бедняга. Может быть, один из тех, других? Скажем, они поругались, подрались… а потом решили замести следы. Ведь такое случается, правда? – Роджер пытливо посмотрел на Джесс.

– Конечно, всякое бывает. Кстати, а вы никого здесь не видели в тот день? Может, наркоманов или хиппи?

Роджер с сожалением покачал головой:

– Их не всегда можно увидеть; чаще всего натыкаешься на безобразие, которое они после себя оставляют. Повсюду использованные шприцы, иглы… Пару раз мне удавалось достучаться до властей, и сюда присылали бригаду уборщиков. Они увозили шприцы и мусор. Правда, властям тоже не очень-то хотелось проникать в чужие владения, нарушать закон. Мне казалось, произошедшее как-то подтолкнет их к тому, чтобы связаться с Крауном и заставить его что-то сделать с «Ключом». По крайней мере, пусть бы он распорядился понадежнее запирать дом. Но никто палец о палец не ударил. Нет, Крауну всего лишь выписали счет за уборку. Счет послали его поверенному, и он все оплатил… Местные юнцы часто распивали здесь спиртное; потом повсюду валялись бутылки. Я их собирал. При этом я тоже вторгался в чужие владения. И все-таки я выбирал меньшее зло… Найденные бутылки я сдавал в пункт приема вторичного сырья.

– Похвально, мистер Трентон. Надеюсь, вам известно,