Домой я ехал медленно, пытаясь обдумать услышанное. Фары еле светили и, казалось, вот-вот погаснут. Чертова машина разваливалась прямо у меня на глазах.

Вернувшись домой, я вытащил из пальто пачки долларов и разложил на кухонном столе. Если вам все еще интересно, из-за чего я передумал, то вы плохо меня слушали.

Джо рассказывал о картеле из Омахи, о его руководителе. Нетрудно догадаться, кем был тот тип без зуба на парковке полицейского участка. Разгуливать по улицам с двадцатью пятью тысячами в кармане пальто – не лучшая идея. Меньше всего на свете я хотел, чтобы на меня посреди ночи напали в каком-нибудь темном переулке. И боялся я не того, что меня побьют. Кости, в конце концов, срастутся.

Потому я их и спрятал. Завернул пачки в пластиковый пакет и положил в ванную, за шкафчик под раковиной. Временно, пока не появится план получше. Несколько купюр я оставил себе на расходы, после чего решил, что пора бы наконец и выпить.

Глава 17

Мэри я нашел за барной стойкой. Она, как всегда, стояла, прислонившись к стене. Волосы с розовой прядью собраны в пучок, взгляд устремлен вниз, в стойку. В одной руке стакан, в другой – какая-то рваная тряпка. Увидев меня, она улыбнулась, перевернула стакан и, отставив его в сторону, взяла другой.

– Не думала, что увижу тебя здесь так скоро. – В ее голосе прозвучала дразнящая нотка. – Учитывая состояние твоего счета.

– Да. Ну что ж, я готов расплатиться по полной. – Я сел, вытащил стодолларовую купюру и положил на стойку.

Мэри взглянула на деньги и на секунду замерла.

– Вижу, ты нашел местную букмекерскую контору.

– Играю в покер в участке.

– Правда?

– Правда.

Вскинув брови, Мэри взяла купюру и внимательно ее осмотрела. О чем она думала? Не говоря ни слова, она пробила чек на кассе и отсчитала мне сдачу. В заведении было практически пусто. Джук-бокс играл «Sultans of Swing», в дальнем углу два здоровенных парня играли в бильярд. По телевизору над головой показывали подвергшийся нападению полицейский фургон. Под видео с места происшествия бесконечной лентой крутился один и тот же текст: дерзкое ограбление в ранний утренний час…

Мне стало не по себе.

– Здесь всегда так тихо? – спросил я.

– По большей части да, – сдержанно ответила Мэри и резко задвинула кассовый ящик.

– Оно, наверно, и хорошо.

– Наверно.

– Похоже, у меня не получится уговорить тебя составить мне компанию?

– Я не пью.

Я неловко поерзал на барном табурете.

– Не пьешь со мной?

– Вообще ни с кем.

– У тебя что, какие-то проблемы?

– Спрашивает мистер Джонни Уокер. – Она положила сдачу на стойку. – Что будешь?

– Я тебя чем-то разозлил?

– С чего бы мне на тебя злиться?

– Господи, Мэри, я просто тихонько зашел выпить.

– Ну так заказывай.

– Дай мне пива.

– Сейчас. – Она повернулась было к холодильнику, но остановилась. – Думаешь, я раньше не видела?

– Не видела чего?

– Таких, как ты.

– Таких, как я?

– Да, любителей позадаваться, показать, какие они крутые.

– Мэри…

– Говоришь, выиграл эти деньги в покер? А я хочу, чтобы ты сказал правду.

Я едва удержался, чтобы не бросить взгляд на телевизор, где все еще крутили сообщение о нападении на фургон.

– Это правда.

– Я пыталась предупредить тебя насчет этого места, – мягко сказала она, на мгновение стряхнув с себя недавнюю суровую маску. – Оно тебя затянет. Ты не должен поддаваться.

За спиной что-то звякнуло, и из музыкального автомата зазвучал голос Джонни Кэша. Я поднял голову. В горле стоял ком. У меня никогда так не получалось – махнуть рукой и оставить все как есть.

– Я не ребенок, Мэри. И могу сам о себе позаботиться.

– Господи, неужели до тебя не доходит?

– Знаешь, учитывая, в каком положении это заведение, я думал, ты будешь только рада, что кто-то приходит сюда тратить деньги. Не понимаю, с чего ты так завелась.

– Мне все равно, где и на что ты тратишь свои деньги. – Мэри сняла крышку и так грохнула бутылкой о стойку, что пиво внутри вспенилось. – Это не мой бар. И да, ладно, я завелась. Я злюсь – на тебя, на себя, на каждого гребаного придурка, которого заносит в этот город.

– Думаешь, я хотел сюда попасть?

– Хочешь совет?

– А у меня есть выбор?

– Убирайся из Купера к черту, – прошептала она, наклоняясь ближе, все еще держа бутылку в руке. – Садись в машину и возвращайся к своей прежней дерьмовой жизни, потому что она намного лучше всего, что будет у тебя здесь.

Я так растерялся, что даже не нашелся, чем ответить, не придумал, как съязвить. Пауза затянулась, а потом Мэри отступила, убрала руку и вытерла ее о фартук. Мне даже показалась, что рука у нее немного дрожит.

Позади меня что-то грохнуло, и музыка смолкла. Мэри подняла глаза и посмотрела куда-то мне за спину.

– Эй! – крикнула она.

Я обернулся.

Мэри направилась к лысому здоровяку у музыкального аппарата. Это был один из тех двоих, что играли в бильярд. На нем была майка-алкоголичка, и когда он повернулся, я увидел выпирающий из-под нее волосатый живот.

– Тронешь машину еще раз, и тебе крышка.

– Расслабься. – Здоровяк шагнул вперед и искоса посмотрел на Мэри. – Я не виноват, что эта рухлядь через раз запинается.

– Если и запинается, то оттого, что такие, как ты, постоянно ее пинают.

– Некоторым нравится, когда их пинают. – Он ухмыльнулся и отхлебнул немного из бутылки, которую держал в толстых пальцах. Из угла донесся хохот его приятеля, такого ж здоровяка.

– В чем дело? – спросил я.

Тот, что в майке, перевел на меня взгляд.

– А ты, черт возьми, кто такой?

– Люди тут слушают музыку, так что оставь автомат в покое.

– Томас, я сама справлюсь, – сказала Мэри.

– Слышал, Томас, что сказала леди? – Здоровяк вытер мокрые губы грязным большим пальцем. – Она справится.

Его друг у бильярда снова заржал.

– Держу пари, она-то уж точно справится!

– Бьюсь об заклад, она может. – Тип в майке окинул Мэри оценивающим взглядом. В груди у меня как будто что-то дрогнуло. Знакомое ощущение, словно укол жала.

Я соскользнул с табурета. Музыка смолкла, и в «Стингрейз» воцарилась почти полная тишина. Слышно было только тяжелое дыхание – не мое, здоровяка с бутылкой. Брюхо у него колыхалось, поднималось и опускалось, густая лужайка обнажившихся волос жирно поблескивала на свету. Я выдержал его взгляд, как бы говоря – ну давай, сделай что-нибудь. Будь я поумнее, вытащил бы револьвер. Или хотя бы показал жетон. Но тогда все закончилось бы слишком быстро, а я хотел немного растянуть удовольствие.

– Занимался бы ты своими делами, – сказал он. – Не помню, чтобы тебя кто-нибудь звал.

– Хочешь освежу память?

Из угла, от бильярда, к нам потопал его приятель.

– Вот что, парни, – вмешалась Мэри, – давайте-ка остынем.

– Слушай меня, – сказал тип в майке, – ты сейчас сваливаешь отсюда, и тогда мы с Джимми, так уж и быть, не надерем тебе задницу. Как тебе идея?

– Это когда ж ты, хрен жирный, в последний раз кому-то что-то надирал?

– Что ты сказал?

– Выглядишь так, будто если засунешь в это пузо еще кусок пиццы, то и завалишься килем кверху. У тебя проблемы? Волос на брюхе больше, чем на башке.

Мэри подняла руки вверх.

– Все. Хватит. Я хочу, чтобы вы, ребята, ушли.

– Слышали, что она сказала? – спросил я. – Тебе с твоим дружком Джимми лучше убраться, пока я не выбил из вас все ваше