Круиз вообще был свободным. Новые туристы могли взойти на борт в любом из населенных пунктов, где планировались стоянки, и провести на борту кто три, кто четыре, кто шесть ночей. Далеко не все путешествовали по полному кругу. Шестнадцать дней в путешествии – это много, да и больших денег стоит. Таисия, к примеру, вряд ли решилась бы на столь дорогой тур, если бы папа ей не помог. Александр Ермолаев был уверен, что дочь нуждается в хорошем отдыхе, а главное – в смене впечатлений.

На мгновение в голову вдруг ударила шальная мысль, такая неожиданная, что Таисия перестала дышать, словно пропустила хук справа. А что, если это папа подстроил все так, чтобы она оказалась в длительном путешествии одновременно с Иваном Орловым? Хотя нет, это просто невозможно. Папа никогда не был замечен в сводничестве, да и с Орловым они расстались если не врагами, то точно не друзьями. Плохо они расстались, чего уж там.

– Боже, какая все-таки вокруг красота, – произнесла Анна Михайловна, вырвав Таисию из дум. – Но на ходу сидеть на палубе слишком холодно. Красотами Москвы я, пожалуй, полюбуюсь из окна своей каюты. Да и Лиза уже вернулась. Спрошу, как ей понравилась экскурсия. Хотя, признаться, я никогда не любила этот город.

Она ушла, и Таисия, которая вдруг ощутила, что тоже продрогла, выждав для приличия пару минут, тоже спустилась вниз, к себе, решив, что до следующей стоянки, пожалуй, с удовольствием что-нибудь почитает.

На Южном речном вокзале на борт поднялась одна семейная пара с ребенком лет пяти, а также две молодые женщины, примерно ровесницы Таисии, может, чуть старше. В отличие от вчерашних красоток и интернет-див, выглядели они естественно и вполне прилично. Таисия увидела их с балкончика собственного номера, где расположилась с книжкой.

Одна из девушек, явно подруг, была высокая, худощавая, со светлыми волосами, собранными в хвост, вторая – низенькая пышечка с короткой стрижкой и подвижным смешливым лицом. У высокой помимо чемодана с собой была еще сумка с ноутбуком, а у низенькой – плетеная корзинка, из которой торчали горлышки каких-то банок.

– Нинка, зачем ты пошла на поводу у моей бабушки и согласилась тащить все эти варенья и соленья, – в сердцах выговаривала высокая. – Она же неподъемная, эта корзина. Ну неужели в Козьмодемьянске варенье и компоты не продают.

– Если и продают, так что с того. – Пышечка говорила, запыхавшись, видимо, корзина и впрямь была тяжелая. – Твоей бабушке было приятно, что она передала гостинцы моей маме. Ты же знаешь это старшее поколение. Они убеждены, что в гости нельзя заявляться с пустыми руками, а я не хочу расстраивать твою бабушку, и ради этого мне нетрудно допереть эту корзину от такси до каюты.

– А в Козьмодемьянске наоборот, – фыркнула высокая.

– А в Козьмодемьянске наоборот, – согласилась девушка, названная Нинкой. – Вера, не делай проблему там, где ее нет. И вообще корзину тащу я, а не ты.

– Потому что я заранее отказалась. Но бабуля нашла выход из положения. В твоем лице.

– Да, я слабое звено. – Видимо, пышечка не любила спорить. Она повернула голову, и вдруг лицо ее осветилось, словно она увидела невесть что приятное. – Костик, привет. Ты что, тоже путешествуешь на этом корабле?

В поле видимости Таисии попал модник, представившийся Константином и навязчиво пристающий чуть ли не ко всем пассажирам. Впрочем, при виде Нины он никакого восторга не выразил.

– Оу, привет, Нинка. Вот уж не ожидал здесь тебя увидеть. Тоже домой? В Козьмодемьянск?

– Да, вот решила показать подруге город. А по реке прикольнее добираться, чем поездом. А ты? Решил Марию Игнатьевну проведать?

По подруге Костик лишь скользнул взглядом, лицо у него было скучающее.

– Нет, у меня бизнес-дела. Надо кое с кем в Нижнем встретиться, перетереть, – туманно пояснил собеседник. – Хотя к маман зайду, конечно, когда в Козьмодемьянске остановимся. Не без этого. Деньжат подкину.

– А чем ты сейчас занимаешься? – полюбопытствовала Нина.

Костик зачем-то огляделся по сторонам и чуть понизил голос:

– Дарю людям надежду. За деньги, разумеется. Ладно, Нинка, это неинтересно и тебя точно не касается. Без лоха и жизнь плоха. Слышала такое выражение? Впрочем, ты не поймешь.

– Ну, у нас только ты один в чем-то понимаешь. – В голосе Нины прозвучала насмешка. – Ладно, бывай, увидимся еще.

Они с Верой зашли на корабль и пропали из вида. Минут через пятнадцать теплоход начал процесс отшвартовки от причала. В этот раз все происходило по правилам. Заиграл марш «Прощание славянки», экипаж деловито совершал необходимые действия, впереди был отрезок водного пути длиной почти в сутки. Часы показывали половину двенадцатого дня, а на следующей стоянке – в селе Константиново – они должны были появиться только завтра в девять утра.

Именно с этого момента, по представлению Таисии, и начиналось настоящее путешествие. Она посмотрела на водные бурунчики, поднимаемые электроколесом, спрашивая себя, не жалеет ли о принятом решении. Ей предстояли две недели круиза, и последняя возможность сойти на берег и остаться в Москве была уже упущена.

– Если мне надоест, я могу покинуть теплоход в любую минуту, – напомнила себе Таисия, чтобы избежать наступающей легкой, но все же паники. – И вернуться в Москву поездом. Или автобусом. Или позвонить папе, чтобы он приехал за мной на машине.

Даже странно, что отпускное приключение, совершенно простое и незатейливое, заставляло ее так сильно нервничать. Или дело было вовсе не в путешествии, как в таковом, а в Иване Орлове, которого сегодня Таисия вообще еще не видела? Интересно, кстати, почему они с профессором сидят взаперти в каюте? Зачем платить огромные деньги за поездку, крутизной которой ты не наслаждаешься? Или все еще впереди?

Отогнав глупые мысли, которые не несли ничего, кроме риска испортить настроение, Таисия отложила книжку на столик, встала с кресла и начала собираться на обед. Она была полна решимости сделать все, чтобы получить от своего отпуска максимум удовольствия.

День третийКонстантиново

В девять утра теплоход пришвартовался у причала в селе Константиново. Туристы толпились у сходней, потому что собирались на автобусную экскурсию, которая должна была начаться прямо здесь, у причала, а закончиться уже в Рязани. Двухчасовая «константиновская» часть включала в себя пешеходную прогулку по усадьбе Есениных.

Экспозиция сохранила внутреннее убранство дома в том же виде, в котором оно существовало в двадцатых годах прошлого века, когда, уже будучи прославленным поэтом, Сергей Есенин приезжал сюда к родителям. Затем в планах значилось посещение Литературного музея, а потом – усадьбы Кашиной. Признаться, Орлов