— Нет, он вопить будет. Перекиньте лучше мне, сам схожу, — Игорь покосился на вспыхнувший сообщением экран телефона, — вроде она. Точно она. На труп я выезжал, у неё такой же маникюр был, я запомнил. Кому-то придётся очень нелегко, но я надеюсь, что её опознают либо первые заявленцы, либо этот.

— Для нас новость хорошая, а для кого-то страшная, — покачал головой Малинин. — Иди тогда, спроси ещё специалиста, а я ребят попрошу завтра мужика сюда доставить. Благо, что ехать недалеко.

Игорь снова погрузился в мрачные коридоры местного «кримуария», как называли его в народе. Он постучал в кабинет к Пирожкину, но, не застав того на месте, пошёл дальше по извилистому пути старого здания. Проходя мимо прозекторской, он заметил в приоткрытую дверь, как между тел ходит Пасников, внимательно вглядываясь в их покинувшие жизнь лица.

Резко открыв дверь, Лашников зашёл в помещение и остановился. Пасников вопросительно воззрился на него.

— Начальника ищу!

— У секретарши чаи гоняет, — Пасников вернулся к подоконникам и стал тереть облезающую краску грязной тряпкой. — Спокойные они.

— Не понял, — остановился на пороге Игорь.

— Не с тобой говорю, начальник, — огрызнулся санитар. — Иди своей дорогой.

Наконец, отыскав поющего соловьём басни и пьющего чай Пирожкина, Игорь показал ему фотографию.

— Познакомить хочешь? — уставился на него Андрей Валерьянович. — Так я женат.

— На вторую жертву похожа? — устало выдохнул Игорь.

— Ах, вот оно что, — Пирожкин вытер о салфетку руки и выхватил телефон у Игоря. — Да, да, она, — закивал он.

— Спасибо, — задумчиво проговорил Лашников. — Слушай, мрачный этот тип там трётся в прозекторской.

— Игорь, работа у него такая, — перебил его доктор. — Здесь весёлых нет, а от постояльцев наших жалоб не поступало. Ты думаешь, с таким менталитетом, прорисованном на его не тронутом интеллектом лице, у него есть успех у женской аудитории? Вот и я думаю, что пообщаться с красивыми барышнями он может только у нас, — Пирожкин сделал паузу. — Игорь, он только разговаривает с ними. Я слежу за своей богадельней, — Пирожкин воззрился на Лашникова. — Иди отсюда, у меня ещё ночная смена, дай с единственным светлым человеком поговорить. У которого, кстати, вы забыли забрать моё заключение, — Андрей Валерьянович вытянул из папки документ. — Всего доброго.

После этих слов Лашников покинул странное место и его молчаливых обитателей.

— Я смотрю вашему главному доктору в морге поперёк слово не скажи, — усмехнулся Малинин, заводя машину.

— Есть такое дело, — покивал Игорь. — Он раньше терапевтом работал, специалист классный, но характером своим кого хочешь доведёт. Бабки и дедки реально боялись с ним в коридоре столкнуться, он им такие допросы с пристрастием устраивал. Как принимаете лекарства, какое давление и так далее. Если те блеяли в ответ невнятное что-то, всё, ахтунг, костил на чём свет стоит. Мамаш молодых просто измучил. Здравоохранением у нас заведует мудрая тётка, она же выбила ему ставку и поставила править моргом. У нас раньше не заведение с усопшими было, а рюмочная, по-моему. Но сейчас Пирожкин такую красоту навёл, что ты. Причём всё строго по букве закона. Если родственники покойного небогаты, то он поможет и объяснит, как получить помощь от государства, — Игорь показал Малинину, куда сворачивать дальше. — Но однажды мужик из Москвы нарисовался. Мать хоронить. И такой муторный, такой скользкий и душный. Приехал на последнем мерине, видно, что хорошо нафаршированный. И жался за каждую копейку. Товарищ заведующий так загонял его, тот разве что не плакал через три дня. И всё исключительно в пределах законодательной базы. То буковка не там, то бумажка не так оформлена. Короче, Пирожкин на своём месте, — закончил повествование Игорь, когда они подъехали к крыльцу больницы.

Постучавшись, они вошли в палату и столкнулись с высокой девушкой в белом халате.

— Николай Сергеевич, я думаю, нам здесь надо филиал полицейского участка открыть, — бросила она на ходу. — Какой смысл в этом лечении? Если вы то звоните, то ходите, — активно жестикулируя кистями рук, проговорила девушка и ушла.

— Что-то не любит нас сегодня медицинский персонал, — поднял брови Малинин. — Приветствую, Николай Сергеевич.

— Я всё знаю. Пирожкин звонил, — Воронский слабо пожал протянутую руку. — На днях мне замену подыщут, я из этой передряги нескоро выберусь, причём если. Поэтому хочу всё уладить сегодня, пока я ещё начальник, — кратко и быстро строил свои фразы Воронский. — Полковник Малинин, я хочу официально довести до вашего сведения, что майор Лашников… — голос Воронского ослабел, и он закашлялся. Резко постаревший Николай Сергеевич пил воду, и кадык его дёргался под посеревшей кожей. — Простите ребята, очень плохо мне. Итак, свадьба официально была расторгнута несколько дней назад. Значит, к моменту смерти, — лицо полковника исказила судорога, но он продолжил, — Ларисы Николаевны Воронской, Лашников не имел к ней никакого отношения. Поэтому я настаиваю, чтобы его включили в состав следственной рабочей группы. Мои показания и протокол были оформлены ещё до моего приступа. Всё акты подшиты к делу.

Монитор пациента, стоявший рядом с Воронским, стал рисовать тревожными линиями биение сердца.

— Я понял, — кратко ответил Малинин.

— Егор Николаевич, выйди. Я хочу Игорю пару слов сказать, — Воронский слабым жестом подозвал к себе Лашникова. — Я тебя не виню. Ты поступил честно. Причина смерти Ларочки скорее во мне. Я уже, видимо, не оклемаюсь, но ты найди его. Найди! Пообещай мне!

— Я клянусь, — твёрдо сказал Игорь.

— Уходи. Врача мне позовите, что-то жмёт сильно. А вы идите, не теряйте здесь времени, спасите тех, до кого он ещё не успел добраться.

В палату вбежали медицинские сёстры и дежурный кардиолог. Они молча оттеснили Лашникова, смотрящего, как медленно проваливается в кому Николай Сергеевич, который сегодня должен был стать его тестем.

Малинин и Лашников удалялись под дробный топот ног и крики молодого врача: «Разряд, ещё разряд!».

— Кремень мужик, — Малинин остановился. — Надо подождать, что врачи скажут.

— Очкастый в палате — мой приятель. Позвонит. Пойдёмте. Мне через час на погружение, а я хотел ещё на поляну ту заехать. Сейчас Вострикову позвоню, чтобы тоже подъехал.

— А я не мог его в морге видеть? Очкастого, как ты его назвал, — нахмурил лоб Малинин.

— Могли. Ещё его можно в бригаде скорой помощи увидеть, в районной поликлинике по вечерам и в частной клинике по выходным, когда питерские заезжие специалисты не работают. А что хотите? — Игорь развёл руками. — Трое детей. Один от первого брака, жена бросила его и мальчишку и слиняла. И двое во втором браке. Он шутит, что у него выходных два дня: Новый год, если в травме