Ее слова не шокируют и не вызывают вопросы. Нет ничего удивительного или подозрительного в том, что мой муж подписан на блог, где разбирают психологические проблемы.

— Разумеется, не только он, — поспешно добавляет Ника. — Там тьма тьмущая мозгоправов всех мастей и нуждающихся в помощи людей из разных социальных кругов. Я даже отца твоего нашла… Он же бывший алкоголик?

— Ника! — от возмущения у меня срывается голос.

— Ева, не кипятись, — миролюбиво бросает Лазарева, протягивая мне вино. — Я это не к тому, чтобы осудить или в чем-то обвинить. Демидов — умный мужик. Не исключаю, что самый умный из всех, кого я знаю. И он в теме. ПТСР — его конек и визитная карточка, плюс связи в определённых кругах. Если ты ненавязчиво попытаешься узнать у него, знает ли он что-то об этом центре…

— Позвони и спроси сама, — не дав ей закончить, резко бросаю я.

Меня возмутило вовсе не то, что Лазарева решила через меня получить бесплатную и внеочередную консультацию моего мужа. Она изначально солгала, заявив, что нуждается в моем совете.

— Рехнулась? Он меня на дух не выносит! — выпаливает Ника. — И мы обе знаем, что это так и есть. Демидов даже говорить со мной не станет! Я для него пустое место и раздражающий элемент, который он вынужден терпеть, потому что я твоя единственная подруга.

— Ты преувеличиваешь, — сбавив тон, сдержанно отзываюсь я.

— Вовсе нет. Он — патологический собственник, Ева. И каждого, кто отвлекает тебя от его персоны, воспринимает в штыки. Неужели ты сама этого не замечаешь?

— У Александра прекрасные отношения с моим отцом, — привожу весомый на мой взгляд аргумент.

— Потому что Олег Петрович пляшет под его дудку и подобострастно заглядывает в рот.

— Да с чего ты это взяла?

— Годы наблюдений, Ева, — сухо отвечает Ника, пригубив вино. — Я не собираюсь лезть в твою личную жизнь со своим мнением. Боже упаси, мне бы со своей разобраться, но ты иногда ведешь себя как наивный ребенок, смотрящий на мир сквозь розовые очки.

— Зато в тебе до сих пор бушует подростковый максимализм, приправленный амбициями и рискованным безрассудством, — холодно парирую я, жаля в ответ.

— Я этого и не скрываю, — примирительно улыбается Лазарева. — Вообще, считаю, что мы с тобой идеально дополняем друг друга. Скромная тихоня и безбашенная бунтарка. Согласись, что без меня тебе было бы безумно скучно?

— С тобой невозможно спорить, — качнув головой, признаю очевидный факт. — Я точно не смогу заставить тебя отказаться от этой бредовой идеи?

— Нет, — отвечает Лазарева, наконец-то закрыв ноутбук и убрав его обратно в сумку. — Пойми, после всего, что я выяснила… — Ника прерывается, чтобы смочить горло, и, закинув на диван свои длинные ноги, обтянутые узкими светлыми брюками, устремляет на меня пронзительный взгляд. — Я не смогу спать спокойно, если завтра снова кого-то убьют.

— Это безумие… — обреченно выдыхаю я, понимая бессмысленность любых моих аргументов. Вероника слишком упертая. Всегда такой была. И если она что-то для себя решила, сдвинуть ее с намеченного пути нереально.

— Знаю, — с мягкой улыбкой соглашается подруга. — Поможешь мне? Пожалуйста, Ев. — она складывает ладони в умоляющем жесте. — Встреча в этом центре состоится завтра в восемь вечера, и мне больше не к кому обратиться.

— Как ты себе это представляешь? — с усталым вздохом интересуюсь я. — Саша в другом городе до конца недели, занят с утра до ночи. Предлагаешь позвонить ему и выдать все, что ты тут мне наговорила? Догадываешься, какой будет его реакция?

— Он покрутит пальцем у виска и скажет, что твоя подруга окончательно слетела с катушек.

— Нет, скорее предложит тебе записаться на прием к психиатру. И желательно, не к нему, — горько усмехаюсь я.

— Ну да, на оплату его услуг я пока не заработала, — иронично отзывается Ника. — Поэтому тебе ни в коем случае нельзя упоминать меня. Даже вскользь, — поморщившись, добавляет она. В ее глазах вдруг вспыхивает воодушевление, не сулящее мне ничего хорошего. — Я уже все придумала, Ев. Ты скажешь, что зарегистрировалась на этом форуме, чтобы провести аналитику для своего агентства.

— Какую ещё аналитику? — недоверчиво спрашиваю я, прекрасно зная, как Александр относится к подобным «социальным проектам».

— Например, исследование динамики онлайн-групп поддержки для одной из московских клиник или фонда. Ну или анализ новых рисков в сообществах для уязвимых слоев населения — сейчас все этим интересуются, правда?

— И что, Саша поверит?

— А куда он денется? Ты же не собираешься утаивать, что это часть работы. Объяснишь, что твоя задача — обычный анализ контента и поведения пользователей.

— Допустим… Но как мне аккуратно подвести разговор к закрытым программам?

— Очень просто, — с энтузиазмом продолжает Ника. — Скажи, что тебе в личку несколько раз приходили однотипные приглашения на некие закрытые программы помощи. Текст сообщений выглядит формально и вполне профессионально, но при этом нет ни имён специалистов, ни лицензий, ни официальных контактов. Ты проявила скепсис, но руководству показалось, что это обычная практика для подобных площадок. А ты, как честный исполнитель, не смогла закрыть глаза на сомнительные приглашения и хочешь получить совет, как это трактовать — опасно ли это, стоит ли бить тревогу, с чем это может быть связано.

— То есть просто консультативно спросить его мнение?

— Именно! — Ника облегчённо выдыхает. — Просто задай вопрос как исследователь. Можешь даже обобщить: «Мол, есть ли сейчас такие истории в вашей профессиональной практике, что за тренд, может ли быть что-то серьёзное за подобными приглашениями?» Ты же специалист по анализу, тебе простительно интересоваться деталями.

Я невольно улыбаюсь. Лазарева, конечно, гениально выкручивается, но на душе все равно кошки скребут. Хотя, учитывая обстоятельства, иначе и быть не может.

— Ох, Ника, вляпаюсь я с тобой, как пить дать…

— Нормально все будет, — с показной лёгкостью улыбается она. — Если Демидову что-то известно об этом центре, тебе он точно расскажет. Ну или хотя бы предупредит, что туда лезть не стоит.

— Можно подумать, тебя это остановит, — усмехнувшись, констатирую я.

— Предупрежден, значит, вооружен, — многозначительно произносит она.

— Ладно, я попытаюсь, — соглашаюсь с тяжелым сердцем. — Но ничего не обещаю.

— Ура! Спасибо! Обожаю тебя, — верезжит Ника, сжимая меня в крепких объятиях.

В этот момент бокал выскальзывает у меня из пальцев, оставляя на идеально белой обивке дивана расползающееся бордовое пятно. Мы обе на секунду застываем, мрачно уставившись на красные подтеки, пугающе ярко напоминающие кровь.

— Вот так всегда, — выдыхаю я, пытаясь стереть капли салфеткой, но делаю только хуже. Пятно стремительно разрастается, будто впитывая мои тревоги. — Стоит выпить чуть больше нормы, и все валится из рук, — стараюсь перекрыть болтовней зреющее