– Капитан-майор Блэйк! Не знал, что вы вернулись! Вам резервировать столик? Как обычно, на двоих? – Новак улыбнулся с таким понимающим видом, словно на каждом балу мы цепляем девиц с ним вместе. – Ещё есть свободные места.

И только я расплылся в улыбке и хотел согласиться…

– Сегодня нас посетил обер-прокурор, – сказал парторг, многозначительно понизив голос и дёрнув глазом так, словно хотел подмигнуть, но в последний момент передумал.

Бля-я-я… Вот уж чего мне сейчас точно не хотелось, так это дребезжать хвостом перед проверяющим из штаба. Нет, Хольм мужик нормальный – для обер-прокурора, конечно, – но мне и так хватает удовольствия любоваться на руководство всех рангов. Я-то рассчитывал познакомиться с красотками, потанцевать, а вместо этого политкорректному мутанту в моём лице придётся весь вечер сидеть за столом со всей начальственной шайкой-лейкой и изображать восторг от того, как в нашей части искоренили расовую дискриминацию, дедовщину и прочее угнетение прав военнослужащих. И никаких тебе девочек.

Так что я вздохнул и, скрепя сердце, ответил:

– Извините, никак не могу. Может, на следующий бал.

После чего, не дожидаясь ответа, сделал целеустремлённое лицо и направился в сторону спортзала.

В праздники жизнь части становится даже более предсказуемой, чем обычно, – например, в спортзале гарантированно никого не будет, так что это идеальное место, чтобы спрятаться.

Отключить голову. Включить музыку. Громче, ещё громче. И приступим.

***

Из зала я вышел поздно, когда бал уже должен был быть в разгаре. Издалека доносился искажённый аппаратурой голос Главного, но здесь, в этих сумрачных коридорах, было пусто и пыльно. Почему пыльно? Не знаю. Почему-то, когда в казённых помещениях нет людей, они всегда кажутся пыльными и очень старыми.

Быстрый душ – и спать. Даже свет решил не включать. Иногда бывает приятно лечь и заснуть вместе с солнцем, как делали люди давным-давно, когда у них не было электричества и всяких технологичных штучек.

Как мне всё-таки повезло в своё время урвать эту угловую комнату: здесь есть окно. Конечно, имеются и другие плюсы офицерских комнат – собственный санузел и кухня с доставкой, но окно – это вообще роскошь, особенно когда из него видно закат, сияющий огнём на полнеба. Если учесть, что утренний кофе я обычно пью в своём кабинете – перед окном, которое выходит на восток, – то я имею редкую для работающего человека возможность видеть солнце целый день.

Полюбовавшись огнём заката, я со всем удовольствием растянулся на кровати и вскоре почувствовал, как меня уводит в дрёму.

Однако затем раздался какой-то шум, от чего я уже по привычке распахнул глаза и мигом сел на кровати. Что за нахрен и кого там черти несут?! Неужто так трудно оставить меня в покое хотя бы на один день?!

Тряхнув головой, чтобы окончательно проснуться, я прислушался. В дверь кто-то скребётся и дёргает ручку – выламывает уверенно так, будто к себе в комнату. Может, не открывать? Наверняка это опять Новак. Или, того чище, сам Главный под ручку с обер-прокурором! Нажрался пунша и решил похвастаться перед начальством, как хорошо и политкорректно живётся мутантам под его руководством. Мне живо представилась эдакая повисшая друг на друге пьяная парочка, при этом Главный тычет пальцем мне в пузо и говорит заплетающимся языком: «А в этой комнате у нас проживает генномодифицированный гражданин. Да-с. Живой. Да вы потрогайте, господин обер-прокурор, он не укусит!»

Ладно, открою. Тем более, что я всё равно проснулся, и проще за минуту решить вопрос, чем потом слушать нытьё, что я не открыл дверь, когда был так необходим. Натянув первые попавшиеся серо-камуфляжные штаны – а вот нехрен в личные комнаты ломиться, не буду я ради вас искать в шкафу свежую униформу, – я распахнул дверь.

А там – опа, лейтенант Фрэнк. Этому-то что нужно?

Не успел я ничего понять, а Фрэнк отступил в сторону – и за ним обнаружился Эрик. Который уставился на меня своими чёрно-голубыми глазами с таким сосредоточенным видом, словно видит впервые в жизни и категорически не узнаёт. И что всё это значит?

– Ваша комната, капитан, – пояснил ему Фрэнк.

– Ага, – ответил Эрик.

И упал.

Как стоял – так и рухнул солдатиком в мой коридор. Ну ладно хоть падает по-армейски, тоже всё-таки навык. Я к стене отступил, конечно, и вот мы с Фрэнком стоим и смотрим на это бухое чудо-юдо, сопящее под ногами.

– Пожалуйста, – помощник указал мне на него с таким удовлетворением, словно ждёт похвалы. Мол, воссоединяйтесь со своим дублем, я привёл.

– Буянил?

– Никак нет. Пил коньяк сначала в буфете, потом в Большом зале.

Фу ты блин, именно в Большом проходят все праздничные мероприятия. Но ладно, сейчас по корпусу шляется много посторонних – в основном девушек, конечно, но хватает и парней, примеряющихся к военной службе, – и всем местным строго-настрого приказано вести себя любезно, чтобы не уронить престиж нашей доблестной армии в глазах гражданских, так что вряд ли кто-либо решился бы затеять разборку с мутантом. И если Эрик не шумел, то, надеюсь, командованию было не до того, чтобы обращать внимание на каждого присутствующего в зале алкаша.

– Один пил?

– Так точно.

– А на какие средства?

– Так я сказал, чтобы записали на ваш счёт.

Я смотрел на Фрэнка. Фрэнк смотрел на меня – с непрошибаемым чувством собственной правоты. Так что я сказал:

– Спасибо.

И закрыл дверь. Подпихнув Эрика ногой к противоположной стене, а то из-за него дверь не закрывалась.

Так, и что мне с ним делать? Тащить в казарму в таком состоянии нельзя. А больше деть и некуда. Что ж, придётся оставить здесь.

Хлопнул я ладонью по экрану замка крайне раздражённо – потому что всё, хватит с меня визитёров! До завтра меня нет ни для кого, даже если сам обер-прокурор приползёт к моей двери на коленях.

Вооружившись на кухне кувшином воды, отволок бесчувственное тело в комнату, затащил на кровать и со всей дури хлопал по щекам до тех пор, пока Эрик не приоткрыл один глаз.

– Пей. – Я принялся заливать ему в зубы кружку с водой.

И ещё одну. И – выдав ещё одну порцию лещей в ответ на сонно закатившиеся глаза – ещё одну кружку. Я знаю, что это противно, но также я знаю, что утром будет гораздо хуже, если сейчас этого не сделать. Судя по его свинскому состоянию, Эрик пить не умеет, а у меня – приличный стаж посиделок с сослуживцами.

Себе я постелил на полу – одно покрывало вместо простыни и второе в качестве подушки.