- Слушай, мужик, - не выдержал Мамонт, - при всем уважении, прости, но женщины не продаются.

- Как скажешь, дорогой, - отозвался монгол. – Обидно, конечно, да. Но смотри, правила торговли таковы: что не продается, то берется силой!

Все блохари мигом скатились со своих транспортных насекомышей, будто с горок. Едва их ноги коснулись снега, как небольшая орда тут же  ощетинилась саблями.

- Давай уж тогда один на один, - Сева вышел вперед. – По честноку.

Я оглянулась на сани в поисках поддержки. И зря, все мужчины потупились, явно демонстрируя нежелание бороться за своих же жен.

- Все с вами ясно, - пробормотала с горькой усмешкой.

Порой брюки носят те, кому они вовсе не положены по статусу трусливого зайца.

- Держи, - спешившись, сунула сверток с Фунтиком в руки Семе, вооружилась, за неимением других вариантов, кукурузиной, сунув ее в карман, и подошла к Севе.

- Чего пришла? – процедил он. – Иди обратно.

- В шовиниста вздумал поиграть, Добрыня Никитич? – огрызнулась я.

- Дашка, ну неудобно же перед мужиками, - смущенно прошептал мой богатырь. – На стрелки без баб же ходят.

- А я и не баба.

- А кто?

- Боевой товарищ и портальный напарник.

- Отойди, ну пожалуйста, застыдят же.

- Ладно, но если что, включусь в драку и всех это, отжекичаню!

- Обязательно, - он закивал. – А теперь иди.

- Удачи тебе, - я чмокнула его в щеку. – Это чтобы думали, что я за этим подошла. Надери ему зад!

Глава 23 Отджекичанить

Сева не подкачал, бой был недолгим. Вскоре блохарь оказался уложен мордой в снег. Но остальные джентльменский кодекс не уважали, поэтому гурьбой набросились на моего Мамонта. Я замерла, глядя на этот беспредел – как победитель исчез под вопящими негодяями. Мимо пронесся кричащий Сема. Следом за ним прыжками, прямо как гепард, продвигался Фунтик.

Это отрезвило. Я-то чего стоЮ?

Подскочив, понеслась на помощь нашему богатырю.

- А ну отпустите его, …! – не выбирая слов, обрушилась на мерзавцев – вместе с котом и чертенком.

Вытащив кукурузину из кармана, принялась охаживать ею напавших скопом на одного блохастых, и те начали отваливаться в стороны и отползать.

Душа вскипела радостью. Вот, против русской женщины, да вкупе с котячьим кусем и чертом на десерт даже местные бандиты не устояли, знай наших!

- Прощения просим! – встав на колени и кланяясь, взмолились татаро-монголы.

- Ты что с ними сделала? – удивленно простонал Сева, приподнявшись.

- Наподдавала, как следует, - заявила гордо, взмахнув срамотой.

Враги тут же вскрикнули и еще усерднее принялись бить поклоны, прося пощады.

- Тебе кто-нибудь говорил, что ты уникальная женщина? – спросил Мамонт, вытерев лицо пригоршней снега.

- Всякое говорили, - кивнула и села рядом с ним. – Но такого не слышала. Ты как, не ранен?

- Помяли знатно, - он поморщился. – Но жить буду, не боись.

- Вы бы сразу сказали, что у вас Ключ имеется, - заискивающе сказал монгол, на коленях подползая к нам. – Мы ж не знали, что вы Проводники.

- А откуда вы это узнали? – осторожно уточнила я после того, как мы с Мамонтом переглянулись.

- Так вот же, - он с благоговейным трепетом кивнул на кукурузину в моей руке. – Ключ при вас. Стало быть, Проводники вы, по мирам гуляете, их работу проверяете.

- Вот, значит, как. – Мой напарник хмыкнул – видимо, как и я, ровным счетом ничего не понимая.

- Если потребуется чего, - блохарь широко улыбнулся, демонстрируя гнилые пеньки зубов, - дайте знать. Тут же явимся и подмогнем! – кивнул на свою «братву». – Мы шустрые! Вот, - снял с шеи и протянул серебристую трубочку. – В свисток дуньте, примчимся!

- Спасибо, - Сева убрал его в карман. – А теперь давайте прощаться!   

О том, что столица появилась на горизонте, я поняла по тонкому попискиванию, которое начал издавать чертенок, сидящий на коленях Севы. Вытянув голову со смешными маленькими рожками, он вглядывался вперед и радостно улыбался, ерзая.

Я тоже приподнялась в седле, рассматривая луковки строений. Какая-то диковинная смесь, в самом деле, старорусского Кремля и арабского стиля. Но плевать на архитектуру, мы не привередливые. Главное, добрались. Теперь надо портал найти и вернуться домой. Наподдавать Мушкину под тощий зад, вышвырнуть его вместе с синтезатором в Череповец и…

Я покосилась на Мамонта и улыбнулась. А там будет видно!

Мы въехали в город. Копыта зацокали по брусчатке. Вокруг кипела жизнь. Разномастный люд сновал по своим надобностям. То и дело проезжали то телеги, то кареты. Мальчишки катили вперед тележки, полные всяких разностей. Кричали торговцы, птицы, кошки, лаяли собаки, что-то гремело. После снежной тишины было особенно громко. Но и радостно – все же теперь, когда долгий путь остался позади, оказаться среди людей было приятно.

Постоялый двор мы нашли не сразу, пришлось поспрашивать у местных. И тут нам впервые повезло – внутри обнаружилась женщина, что тут же упала на колени, увидев нас.

- Мамка! – вскричал Сема и понесся к ней, рухнул рядом, обнял и разрыдался. – Мамочка! Я вернулся, мамулечка моя родненькая!

- Семочка! – выдохнула она, так стиснув его, что я даже забеспокоилась за рогатенького. – Сыночка! Где ж ты пропадал-то все это время? Я ж все обыскала, все перевернула, под каждую каменюку заглянула!

- Так украли меня, - зачастил мальчик, рассказывая свою непростую историю, что, слава Богу, закончилась хэппи эндом. – Увезли в харчевню свою лютые люди. А потом вот эти появились, - указал на нас. – Я с ними сбежал, они меня к тебе привезли, помогли!

- Спасибо, люди добрые! – мать разрыдалась. – Вернули мне дитятку мою любимую!

- Да мы просто попутчиком его взяли, - смущенно признался Сева. – Смышленый он у вас, сам справился.

- Вы в дверях-то не стойте, проходите, гости дорогие, - мама Семы поднялась и засуетилась, не отпуская от себя сынулю, - накормлю вас пирогами, только из печи, вон, доходят на столе! – она быстренько протерла его, придвинула стулья и принялась кидать поленья в камин. – Садитесь, садитесь!

- Мы таверну поищем, - буркнул лидер пришлых, с неприязнью глянув на чертиху.

- Как знаете, - я пожала плечами и равнодушно посмотрела на них.

Видимо,