При таком мудром правиле в поступках своих подвижники Христовы получали самые спасительные плоды от подвигов и трудов своих и достигали великого совершенства в духовной жизни.

Смысл и значение аскетизма

Столпники и отшельники, жизнь и подвиги которых мы только что рассмотрели, имели великое значение для современного им общества. Они разливали вокруг себя силу и жизненность христианских начал, возбуждали своим примером в среде людей, их окружающих, ревность к духовным подвигам, удостаивались за святость жизни благодатных дарований и знамений и становились учителями, руководителями и благодетелями народов. Отличительной чертой этих великих деятелей был дух аскетизма или христианского подвижничества. Против аскетизма в настоящее время много распространено предубеждений. Его называют направлением, противным человеческой природе и вредным для жизни общественной. Почему же Церковь так высоко чтит подвижников, приписывает им такие великие заслуги и возлагает на них такие светлые надежды? Раскроем истинный смысл и значение аскетизма в противоположность современной, враждебной ему науке и господствующему направлению жизни в современном мире.

Аскетизм есть добровольное ограничение себя в удовлетворении естественных потребностей, отречение от дозволенных удовольствий и иногда обречение тела на лишения и страдания для духовных целей. Это начало нравственности, противоположное современному представлению, которое говорит: «Природа твоя одна может предписывать тебе законы: делай все, чего она требует и к чему влечет тебя». Христианские подвижники знают, что такое природа и в какой степени обязательны для человека ее законы. Они признают ее созданием Божиим, и законы ее — законами божественными. Зачем же они идут против природы? Они идут не против природы, а против расстройства в своей собственной природе, и особенно — против развращенной воли человека, неспособной держать его при удовлетворении потребностей в пределах, предписываемых природой. Прежде, нежели человек стал грешником против законов, предписываемых божественным Откровением, он был грешником против природы или против законов, вложенных в нее Творцом. Все в природе имеет нужду в пище для продолжения жизни, но один человек способен обращать питание в наслаждение, доходящее до страсти, и утучнять себя пищей до потери здоровья. Все в природе имеет нужду в питии, но один человек находит наслаждение в таких видах и в таком количестве пития, которые лишают его самосознания и самообладания. Все в природе имеет нужду в отдыхе и сне, но один человек может просыпать срок, назначенный для деятельности, и обращать сон в негу, расстраивающую правильность кровообращения и законную деятельность телесных органов. Все живущее в природе имеет инстинкт продолжения рода, но один человек обращает этот инстинкт в источник отвратительных пороков и ужасающих болезней. Все живое любит свободу жизни и движения, но один человек доводит свою свободу до своеволия и буйства, которые плодят такое множество преступлений, что законодатели доселе не придумают достаточных мер и законов для их предупреждения и прекращения. Всякое создание Божие в природе в часы свободы и благоденствия радуется от играющего в нем чувства жизни, но один человек стремится всю жизнь свою обратить в непрерывный праздник, истощается в изобретении удовольствий и в праздности губит или оставляет неразвитыми лучшие свои силы и способности. Итак, чтобы быть только верным природе, человек должен быть аскетом. Это сознавали еще древние языческие философы. Может ли не быть аскетом христианин, желающий воплотить в своей расстроенной природе тот высокий идеал истинно человеческой жизни, который изображен для него в Евангелии.

Мы привыкли присваивать имя аскетов только пустынникам и инокам, но это несправедливо. Правда, что высшие аскетические подвиги явлены миру в пустынях и иноческих обителях, но аскеты могут быть и всегда были и в среде христианских обществ. По обету или без обета, по одной твердой решимости они предпринимали подвиги ограничения себя в удовлетворении естественных потребностей и отречения от удовольствий, или так называемого умерщвления плоти, с двоякой целью: во-первых, чтоб удалить от себя соблазны ко греху и в своей плоти иссушить почву, на которой может возникнуть и разрастись нечистое семя греха; во-вторых, чтобы приобрести больше свободы и силы для исполнения воли Божией и служения Христу. Если вам скажут, что можно быть истинным христианином, не подвергая себя особенным трудам и лишениям, не верьте. Слово Божие и опыт говорят противное. Предвидя такие ошибочные мнения своих последователей, Господь сказал, что нельзя с одинаковой ревностью служить двум господам, Богу и богатству (Мф. VI, 24) или миру; и апостол Павел решительно объявил, что в настоящем состоянии человека совершенное равновесие между духом и плотью невозможно; что всякая уступка плоти сопровождается вредом для духа, и все делаемое в пользу духа сопровождается тягостью и стеснением для плоти (Гал. V, 17). Победа останется на той стороне, куда склонится своей любовью сердце и своим тяготением и стремлением воля человека. В христианской жизни ничего не делается без важной причины и достойной цели. Если безцельным и напрасным самоискажением представляются многим из современных мыслителей аскетические подвиги, то это потому, что они не потрудились вникнуть в их истинное значение. Аскет ест и спит мало, чтобы не дать отучнеть и отяжелеть своему телу и не развести в нем гнезда ревности и сладострастия, чтобы не сделать из него гнилого болота, из которого непрестанно поднимаются в область духа вредные испарения праздных и нечистых мечтаний и вожделений.

Суровую пищу он предпочитает роскошной и лакомой, потому что при употреблении первой легче соблюсти строгое воздержание. Он остерегается вина, потому что оно производит волнение крови, пробуждающее страсти, и излишней веселости, чрезмерно развязывающей язык. Он остерегается быть в обществе лиц другого пола, особенно отличающихся красотой и свободой обращения, потому что в таком обществе трудно сохраняется внутренняя чистота и целомудрие. Он избегает зрелищ, игр, праздных бесед и других развлечений, потому что они прерывают строгое настроение его ума, расслабляют дух, наполняют воображение образами и воспоминаниями, по меньшей мере пустыми, которые человеку, духовно настроенному, носить с собою тягостно и неприятно. Он отрекается от имений, от законного супружества, чтобы житейские заботы не лишили его свободы в служении Богу.

Нам скажут: «Все это еще понятно, но зачем эти власяницы и вериги, эти келий, в которых нельзя ни встать, ни