Царей, дым дорогих сигарет и сигар туристов плотнее. Однако это сокрытое в течение столетий во мраке лесов на вершине холма кладбище древних туземных правителей ничем не уступало ей ни своей загадочностью, ни величием. Их надгробия не обладали тем же богатством и роскошью, что гробницы египетских фараонов, — они бедны, их государство и культура были дикими и первобытными, по-детски просто и незатейливо они возвели свой скрытый в пещере дворец, родовое кладбище и пограничные столбы. Стоя под кроной этого огромного дерева на вершине холма в тени угасающего дня, я словно прикоснулся к другому миру в безграничной вечности веков, по сравнению с которым Веды и пураны записаны всё равно что вчера.

На моих глазах кочевники-арии, перевалив через горную цепь на северо-западе, хлынули волной на Древнюю Индию, управляемую тогда туземными племенами. Последующая история Индии — летопись этой самой арийской цивилизации. Никому и в голову не приходило писать историю побежденных туземцев, а если она и существует, то сокрыта в укромных горных пещерах, полумраке лесов и пыли скелетов. Победители-арии никогда не стремились прочесть и понять эти письмена. Даже сегодня несчастные потомки побежденных туземных племен всё так же забыты, презираемы и отвергнуты. А кичащиеся своей цивилизацией арии никогда даже не смотрели в их сторону, не пытались понять их культуру, и сейчас не хотят. Мы с Боновари были представителями тех самых победителей, а старик Добру Панна, юные Джогру и царевна Бханумоти представляли побежденный, поверженный народ, и в этот сумеречный вечер мы стояли друг с другом лицом к лицу. Задрав нос от гордости за свою богатую арийскую цивилизацию, я смотрел сегодня на благородного потомка древней царской династии Добру Панна как на престарелого сантала, царевна Бханумоти виделась мне простой девушкой-работницей из племени мунда, а показанный мне с воодушевлением и гордостью царский дворец я принял за примитивную, темную, душную пещеру с полчищами змей и бхутов. Эта великая трагедия истории разыгралась этим вечером перед моими глазами, и ее героями были глава бедного, побежденного и всеми забытого неарийского племени Добру Панна, юная царевна Бханумоти, молодой царевич Джогру Панна, а также я и мои спутники, сборщик налогов Боноварилал и наш проводник Буддху Сингх.

Мы спустились с холма засветло, пока царское кладбище и подножие баньяна полностью не погрузилось в сгущающуюся вечернюю тьму.

На обратном пути я увидел в лесу камень, покрытый киноварью, и явно посаженные человеком кусты ночной красавицы и бархатцев. Впереди стоял еще один большой камень, также украшенный киноварью. Должно быть, это святилище тут уже давно и принадлежит родовому божеству царской семьи. В прошлом здесь приносились человеческие жертвы, и стоящий рядом крупный камень использовали для заклания. Теперь жертвовали голубей и куриц.

— Что это за божество? — спросил я.

— Это Танробаро, божество диких буйволов, — объяснил царь Добру Панна.

Мне вспомнилась история, рассказанная как-то Гону Махато прошлой зимой.

— Танробаро неусыпно следит за всеми. Если бы не он, охотники давно перебили бы всех диких буйволов ради шкур и рогов. Он их охраняет. Если стадо вот-вот угодит в ловушку, он становится перед ними с поднятой рукой и останавливает их. Многие это видели, — продолжил он.

В светском обществе никто не стал бы поклоняться божеству этого лесного племени и едва ли когда-либо слышал о нем, но то, что он не плод чьего-либо воображения и действительно существует, казалось мне само собой разумеющимся, пока я стоял в той безлюдной лесной обители диких животных, окутанной аурой красоты и таинственности.

Много лет спустя, вернувшись в Калькутту, как-то раз, в полуденный зной месяца джойштхо, я увидел, как какой-то приезжий возница на базаре безжалостно хлещет кожаным кнутом двух буйволов, запряженных в нагруженную повозку, и в тот день я мысленно обратился к Танробаро: «Это, конечно, не леса Чхотонагпура или Мадхья-Прадеш, но, может, твоя милостивая рука может защитить и здесь этих забитых животных? Но нет, это Калькутта двадцатого века, сияющая светом арийской цивилизации. Здесь ты так же беспомощен, как побежденный племенной царь Добру Панна».

Вскоре после наступления сумерек я покинул царя, поскольку мне нужно было доехать на автобусе из Нава́ды в Гайю. Боновари вернулся с нашими лошадьми к палатке. Перед уходом я еще раз увиделся с царевной Бханумоти. Она ждала нас в дверях дома с чашкой буйволиного молока в руках.

Глава 12

1

Однажды Раджу Панде послал в контору новость о том, что дикие кабаны каждую ночь приходят на его поле и уничтожают урожай проса. Поскольку в стаде есть несколько взрослых особей с клыками, всё, что он может сделать, — это просто бить в жестяную банку в надежде отпугнуть их. Если контора не поможет с ними справиться, от его урожая ничего не останется.

Как только мне доложили об этом, я сам в тот же день после обеда отправился к нему, захватив с собой ружье. Хижина и участок Раджу располагались в лесу Нарха-Бойхара. Там по-прежнему почти нет никаких поселений, землю под урожай тоже толком никто не арендует, поэтому неудобства, причиняемые дикими животными, — частое дело.

Когда я приехал, Раджу работал в поле. Заметив меня, он тут же бросил все свои дела, бросился ко мне и, взяв из моих рук поводья, привязал мою лошадь к миробалану.

— Давно не виделись, Раджу. Почему не заглядываешь в контору? — спросил я.

Хижина Раджу была со всех сторон окружена зарослями сахарного тростника, изредка перемежавшегося с хурмой и миробаланом. И как только он жил совсем один в этом безлюдном лесу! Тут ведь даже двумя словами вечером перекинуться не с кем. Удивительный человек!

— У меня совсем нет времени, чтобы навестить кого-нибудь, господин. На защиту урожая уходят все силы, а ведь у меня еще есть буйволы.

Я хотел было спросить Раджу, неужели выпас трех буйволов и возделывание полутора бигхов земли отнимают у него столько времени, что он не может даже выбраться в гости, но он сам перечислил мне такой внушительный список его ежедневных дел, что я понял — ему и передохнуть некогда. Работа в поле, выпас буйволов, их доение, приготовление масла, совершение пуджи, чтение Рамаяны, приготовление еды — у меня самого дыхание перехватило, пока слушал. Раджу был действительно трудолюбивым человеком! А ведь еще нужно было не спать и ночами напролет бить в жестяную банку, чтобы отпугнуть кабанов.

— Когда они приходят? — спросил я.

— Они не приходят в определенный час, господин, но каждый раз выходят с наступлением вечера. Посидите немного и сами увидите, сколько их придет.

Но больше