– Нет, это я должен был принять участие в том совещании. И да, сигнализацию нужно было включить, но я и так требовал от тебя слишком многого. Я вижу, сколько у тебя работы, особенно теперь, когда тебя нет и ее никто не делает. Пожалуйста, возвращайся. Если тебе кажется, что я в отчаянии, – так и есть. Ты успешно выполняешь задачи и следишь за моими сделками, у тебя свой подход к клиентам, и с отделом кредитования нашла общий язык. Я так не могу. Все всегда заканчивается скандалом.

Я улыбаюсь, смакуя этот довольно неожиданный подхалимаж.

– Я вернусь. Но нам надо заранее еще раз поточнее договориться об условиях: я не хочу задерживаться на работе или проверять рабочую почту по выходным. В офисе я готова трудиться не покладая рук, но только в те часы, которые мы обговорим, не больше, потому что меня ждет и другая очень ответственная работа. – Я обвожу взглядом комнату: разбросанные по полу игрушки Теда, вещи Полли, комнатные цветы Эмми, а рядом с ними – воспоминания о Дуге, которые мы бережно храним в баночке. – Здесь, дома.

Ноябрь

Глава тридцатая

– Хуже, чем в прошлый раз, точно не будет, – говорю я, выключая двигатель и поворачиваясь к Полли.

Она морщит нос:

– Думаю, над напутственной речью тебе стоит еще поработать.

– Но ведь я права?

– Думаю, да.

– Так ты готова?

– Нет.

– Пойдем. Обещаем болеть за тебя громче всех. Знаю, ты терпеть не можешь подобных разговоров, но твой папа тобой бы гордился. И мама будет гордиться.

– Ладно. – Она отстегивает ремень безопасности. – Пойдем.

– Две секунды!

Я хватаю помаду из отделения для всяких мелочей у рычага переключения передач и, глядя в зеркальце на козырьке, подкрашиваю губы. В отражении вижу Теда, разглядывающего меня со странным выражением лица:

– А можно мне карандаш?

– Это не карандаш, а помада, – объясняю я. – Помада – для взрослых.

– Ты должна делиться, – грозит мне пальчиком он. – Надо по очереди.

– Будь это карандаш, я бы поделилась, но это не карандаш.

Он обиженно надувается, и я корчу рожицы, пока он не начинает смеяться.

Ставить сумки у торгового автомата было большой ошибкой, так как теперь Тед прижался лицом к стеклу и не отходит. Все же отлепив его и подталкивая в сторону родителей, я замечаю Грега. Он выглядит напряженным. Сегодня важный день для команды.

– Ни пуха ни пера, – желаю я.

– Спасибо. – Он легонько касается моего плеча.

Краешком глаза я вижу, как мама с папой переглядываются. Как бы они ни делали вид, что им все равно, они явно очень хотят, чтобы я уже начала с кем-то встречаться.

– Как там Полли?

– В порядке, – откликаюсь я. – Нервничает, конечно, но с прошлым разом не сравнить. Так что можешь из-за нее не переживать.

– Ладно. Что ж, мне пора к бассейну.

– Суперски.

«Суперски»?!

– Тетя Бет рисовала на лице карандашом, – влезает Тед, указывая на мои губы. – В машине. А делиться не захотела.

– Серьезно? – смеется Грег. – Здорово выглядит.

Я подталкиваю Теда в сторону бабушки и дедушки:

– Ну спасибо, приятель.

Мама с папой старательно не смотрят на меня, отвернувшись к бассейну, спокойному и пока еще абсолютно пустому.

– О, привет, милая, я тебя не заметила, – здоровается мама, целуя меня в щеку.

К ней присоединяется папа, встречая нас с деланым удивлением, и я закатываю глаза.

– Просто знайте: врать вы не умеете. Она еще не выходила?

– Вон там.

Папа показывает на скамейки в дальнем конце бассейна. Все пловцы выглядят одинаково в резиновых шапочках и очках на макушке, но я узнаю темно-синий купальник с ярко-зеленой неоновой полоской на боку – запомнила его с того раза, когда Полли нервно ходила туда-сюда по раздевалке, отказываясь одеваться: на купальник смотреть было безопаснее. Я внимательно разглядываю ее лицо, насколько это возможно с такого расстояния. Она явно нервничает, но разговаривает с товарищами по команде – с обстановкой на прошлом соревновании не сравнить.

Пока мы ждем первого заплыва, я проверяю телефон и вижу сообщение:

«НАДЕЮСЬ СОРЕВНОВАНИЕЕ ПРОЙДЕТ ХОРОШО Я НЕ ЗНАЮ КАК СТИРАТЬ ТАК ЧТО НАПИСАЛ СОРЕВНОВАНИЕ С ОШИБКОЙ С ЛЮБОВЬЮ АЛЬБЕРТ»

Телеграммный стиль Альберта вызывает у меня растущую нежность. Могу только представить, как долго ему приходится набирать каждое сообщение. Я уже печатаю в ответ «спасибо» и собираюсь написать, что хорошо бы увидеться в саду, обменяться новостями, как «Фейсбук» присылает уведомление о запросе в друзья. От Сэди Грейс.

Я смотрю на него, не отрываясь. Сэди Грейс. Она не указала фамилию, чтобы ученики ее не нашли. Джори в своем профиле тоже оставил только «Джори К», так как знал, что если бы написал «Джори Колин», то некоторые (я) не дали бы ему жить спокойно. Я знала, что Сэди зарегистрирована под таким именем, потому что уже нашла ее страничку, но понятия не имею, с чего бы ей добавлять меня в друзья. Подкрадывается леденящий ужас: вдруг я каким-то образом оставила улики своего цифрового шпионажа. Замираю с поднятым пальцем, не в силах решить, нажать «Принять» или «Отклонить». Дружить я с ней не хочу, но в то же время не хочу, чтобы она об этом знала. А почему бы не принять запрос? Нажимаю на «Принять» и убираю телефон в карман, вновь концентрируясь на все нарастающем шуме у бассейна.

Первый заплыв Полли – индивидуальное плавание четырьмя разными стилями, и результат хороший: она финиширует второй. Мы хлопаем, кричим и прыгаем, и мне опять приходится сдерживать слезы, которые в последнее время что-то часто наворачиваются на глаза. В следующих нескольких заплывах Полли не участвует, что очень кстати, потому что мне приходится вести Теда в туалет. Когда мы возвращаемся, все уже нервничают в ожидании смешанной эстафеты на двести метров – той самой, где в прошлый раз все пошло наперекосяк. Паренек, который обычно плывет последним и чьего папу Тед назвал «удодом», что-то серьезно обсуждает с Грегом.

– Он показывает на свою ногу, – говорит мама и поворачивается в сторону его отца. – У него что-то с ногой?

Тот мрачно кивает:

– Говорил я ему, не плавай брассом. Всегда после него проблемы… Классическое колено брассиста, воспаление сустава. Он не сможет участвовать в эстафете. И это после всех тренировок…

Теперь Грег говорит с Полли. Голова у нее опущена. Оба активно показывают в сторону стартовых тумбочек и кивают.

– Он поставит вашу девочку последней. Надеюсь, никаких неожиданных срывов у нее в этот раз не будет.

Я чувствую, как папа рядом напрягается, и сжимаю его