тем утром!
– Вы знаете, Дмитрий, наша Катя, ну вы, наверно, помните её, так вот, она даже предположила, что вы сказали: «Не улетай! Я сейчас приеду за тобой!» Нам всем очень интересно, это было так? – продолжала тараторить девушка.
– Ваша Катя очень прозорлива. Примерно так всё и было.
Он понял. Девушка, говоря всё время не «я», а «мы» и «нам», явно даёт ему понять, что их подслушивают, а заодно подсказывает нужную для неё версию побега Елены.
– Простите, – решив, что в таком случае ему надо ей подыграть, произнес Дмитрий. – Я забыл, как вас зовут.
– Вика Шиманова.
– К сожалению, я вас плохо помню.
– Но это ничего. Давайте увидимся. Вы меня сразу вспомните, и тогда поговорим.
– Вы хотите говорить о Елене?
– Ну конечно! Когда мы прилетим в Москву, я обязательно хочу навестить её больную маму в больнице. Может, Леночка захочет ей что-нибудь передать?
– Я, право, не знаю, – засомневался Измайлов. Он не мог понять, она действительно хочет встретиться или от неё этого требуют, но то, что она приплетает больную маму, прекрасно понимая, что он отлично знает, что мама тут вообще ни при чем, ещё раз подтверждает, что рядом с ней кто-то есть.
– Послушайте, почему вы колеблетесь? Вы меня боитесь? Я ведь вас не съем, – рассмеялась Вика. – Мы пообщаемся, и всё! А может, Леночка потом сама изъявит желание меня увидеть? Всё-таки её мама при смерти. Я уверена, она захочет написать ей хотя бы письмо. Я обязательно его ей передам!
– Хорошо, – решился Измайлов. Ему показалось, что Шимановой действительно надо с ним увидеться, чтобы поговорить без свидетелей. – Сегодня после спектакля я подъеду к театру. А кто же вам разрешит встретиться со мной? – вдруг вспомнил он рассказ девушек о своей несвободе. – Ведь вы сами говорили, что ходить вам можно только группой! Если я правильно помню, не меньше четырёх человек!
– Ну, не до такой степени, – рассмеялась Вика, вопросительно взглянув на Кудряшова. Тот утвердительно закивал головой, а его глаза засветились, выражая удовлетворение от мастерства Шимановой, выманившей Измайлова на свидание. – Это совсем не обязательно. Но всё-таки, чтобы не было лишних разговоров, увидимся не со служебного входа, а с центрального. Я туда подойду, – сказала Вика и повесила трубку.
– Молодец, – выдохнул полковник. – Может, мы уже сегодня её найдём?!
Он был счастлив. Он верил Шимановой.
Глава 6
В первый же день после обеда откровенно рассказав княгине и её сыну о том, что с ней произошло, Елене стало легче. Она поняла, её здесь во всем поддерживают и относятся к ней с большой симпатией.
– Ничего. Всё будет у вас хорошо, – ласково сказала балерина. – Вам недолго придётся прятаться. А вот мы с Володей, спасаясь от большевиков, бежали из Петербурга и скитались по югу России вместе с великим князем Андреем два с половиной года.
– А почему вы не могли выехать? – удивилась Леночка.
– Мы и не пытались. Дело в том, что Андрей был с матерью, великой княгиней Марией Павловной, а она всё надеялась, что меньшевистско-большевистский кошмар вот-вот закончится. И в итоге мы тридцать месяцев были на грани между жизнью и смертью. Это было очень страшное время. Только в двадцатом году, когда Колчака разгромили, вера великой княгини в силу Добровольческой армии рухнула, и она, наконец-то, согласилась сесть на корабль, чтобы сохранить жизнь своей семьи и своих подданных. Ведь её сопровождали многочисленные фрейлины со своими детьми.
– А её муж в это время воевал на стороне белых?
– Что вы! Великий князь Владимир Александрович не дожил до этих страшных дней. Он умер ещё в девятом году. Очень хороший и добрый был человек, – глубоко вздохнула Матильда и тут же добавила: – Но вы, Элен, вероятно, не знаете, что ни один великий князь не мог воевать, как вы говорите, на стороне белых. Никто.
– Почему? – удивилась Леночка.
– Потому что это была Гражданская война. А ни один член царской династии не имел права лично поднимать оружие против своего народа. И хотя все они были прекрасными и храбрыми командирами, отличившимися на фронтах с внешними врагами, никто из Романовых не воевал в Добровольческой армии. Никто и никогда!
– Я этого не знала.
– Думаю, вы многого ещё не знаете.
– Это правда. Ведь нас учили: все красные – хорошие, а все белые – плохие. Мне сейчас многое приходится переосмысливать, и это не так просто.
Владимир, молчавший до сих пор, поднялся с дивана и прошёлся по гостиной.
– Эти «плохие белые», как вы говорите, Элен, представляли собой цвет русской нации, – взволнованно сказал он. – Большевики подняли народ, бросив лживый лозунг: «Вся земля – крестьянам», и те им поверили. Ленин врал: «Заводы – рабочим!» И те тоже ему поверили. А когда народ поднимается с такой верой в своё будущее, то существующий строй обречен. Вот этого и не учли наши генералы! – великий князь говорил с болью в голосе, и было видно, что у него ещё до сих пор кровоточит незажившая рана от потери Родины. – У Добровольческой армии был один лозунг: «За Россию!». Конечно, для истинных патриотов в этом лозунге было заложено всё! А что обещал этот лозунг основной массе рабочих и крестьян? Ничего! Я уверен, что именно поэтому лживая пропаганда большевиков взяла верх, а мы проиграли, – говоря это, он остановился около чёрного рояля, стоящего между большими окнами, выходящими в сад, и захлопнул крышку, которая была почему-то открыта. И громкий хлопок, прозвучавший как выстрел, показался символическим.
– Ладно, дорогой, – улыбнулась Матильда. – Не будем вспоминать прошлое. А то посмотри, какой у девочки перепуганный вид.
– Нет-нет, – взволнованно ответила Леночка. – Мне это всё очень интересно, но понять пока сложно. Ведь я очень верила тому, чему меня учили с детства. А теперь всё рушится. Всё, во что я свято верила. Это очень больно! И страшно!
– Ничего, дорогая. Вы жили в стране лжи, а теперь будете жить в стране искусств! И вам надо думать о будущем, – весело сказала Матильда, пытаясь оградить девушку от возможной депрессии, вечной спутницы крушения идеалов. – Франция – прекрасная страна. Здесь всё дышит творчеством. И я, между прочим, хочу подготовить вас к показу в труппу Гранд-опера!
– Да-да! – тут же повеселела Леночка. – Как бы мне хотелось взять у вас несколько уроков!
– Вот такое настроение мне нравится! Пока вам нельзя выходить, мы можем позаниматься здесь. В моей спальне есть балетный станок. Прямо завтра и начнём. Зачем время терять.
«Как же мне повезло, что я попала в этот дом! – подумала девушка. –