Внезапная мысль сверкнула в ее голове. Молча достав сэндвич и выудив из кармана свечку с зажигалкой, Алекса воткнула свечку в хлеб и подожгла фитилек.
– Что ж, второй день рождения на работе. С началом осени, господа. – Алекса резко задула язычок пламени.
– У тебя день рождения первого сентября? – Глаза Тревиса непривычно округлились.
– И ты ничего не сказала? – возмутилась Джулс, стирая молочные пятнышки с губы. – Мы бы хоть символический подарок подготовили.
– Для меня лучшим подарком от вас будет спокойная смена и пораньше уйти домой, – пожала плечами Алекса. – Соседка вчера уговорила досмотреть серию, и в итоге я жутко не выспалась. Полцарства за отоспаться!
– Не вопрос, – моментально согласился Тревис, делая очередной глоток кофе. – Я прослежу за Джулс. Мы закроем кофейню и пришлем тебе отчеты.
– Мои вы хорошие. – Алекса сложила ладони, словно в мольбе, и с облегчением усмехнулась. – Тогда я в пять уйду. И смотрите, чтобы завтра мне никто не жаловался из-за оставленного бардака.
– Будет исполнено, – отсалютовала чашкой Джулия.
– Отлично. – Алекса взглянула на часы. – Так, у нас пять минут до открытия – допивайте быстрее и по местам.
С приходом осени менялся не только интерьер кофейни – осенний декор развешивали ежегодно в ночь с тридцать первого августа на первое сентября – или меню, в котором появлялся безалкогольный глинтвейн и множество напитков с тыквой и пряностями, но и музыка. Плейлист обычно составляли сами сотрудники, но в эту особенно не ожидаемую осень Алекса открыла поисковик и кликнула по первому же видео продолжительностью двенадцать часов.
Звуки фортепиано разогнали тишину кофейни, дополняя негромкое бормотание кофемашины и кондиционера. Алекса щелкнула замком на двери и перевернула табличку. Очередной рабочий день официально начался.
Один за другим сонные люди заходили в зал и недовольно отряхивали куртки и зонты от разошедшегося дождя. Когда тепло помещения наконец пробивалось сквозь слои одежды, посетители уже чуть более умиротворенно подходили к кассе и делали заказы у мило улыбающейся Джулии.
Друг за другом шли одни и те же наименования: латте, корица, тыква. Одинокий американо – и все по-новой: латте, корица, тыква. К полудню у Алексы, которая сегодня стояла за кофемашиной, дергался глаз. Будто остальные напитки исчезли из меню.
За спиной раздался звон колокольчика, оповещающий об очередном госте. Алекса даже не обернулась, молча запустила кофемолку, заглушая заказ. Вновь то же самое. Веселый мужской голос вторил десяткам предыдущих: «Тыквенный латте с корицей». Алекса закатила глаза и не заметила, как ее слова, которые ни к кому не были обращены, прозвучали в тишине:
– Конечно, других напитков-то нет.
Кофемолка предательски замолчала перед первым словом. Осознав происходящее, Алекса замерла. На щеки хлынул стыдливый румянец.
– С ума сошла? – прошипела ей в спину Джулия, и Алекса зажмурилась. Радовало лишь отсутствие других людей в кофейне.
– У вас есть предложение получше для первого дня осени? – обратился к Алексе гость.
Она дважды выдохнула и, собравшись, повернулась к нему лицом. Перед ней стоял высокий молодой парень с уложенными каштановыми волосами и светящимися серо-зелеными глазами. Несмотря на грубость, он разглядывал Алексу с широкой улыбкой, не стесняясь небольшой щербинки между нижними зубами.
Алекса быстро оторвала взгляд и подошла ближе, прокручивая горячий холдер в ладонях.
– Разумеется, – уверенным тоном начала она, но сердце готово было выпрыгнуть из груди, видимо желая спрятаться от стыда. – Вместо латте – более кофейный капучино, вместо тыквы – топпинг с круассаном, придающий кофе вкус выпечки, а на пенке – кориандр вместо корицы.
– А знаете, звучит гораздо заманчивее, – кивнул парень, не сводя взгляда с дерзкой бариста. – И можно объем побольше, пожалуйста.
– Конечно, три минуты, и будет готово. – Алекса быстро отвернулась к кофемашине. Уверенность и резкость растворились в паре стимера. Даже будучи в плохом настроении, она никогда не дерзила гостям кофейни.
Залив в эспрессо топпинг и молоко, Алекса посыпала пенку кориандром и закрыла крышку. Затаив дыхание и взмолившись всем богам, которых смогла вспомнить, она развернулась к гостю и поставила стаканчик перед ним в зоне выдачи.
– Ваш большой капучино с круассаном и кориандром.
Парень сделал несколько глотков и серьезно посмотрел в глаза Алексы. Подавив разочарованный вздох, она лишь приподняла бровь в немом вопросе, уже поняв, что прогадала и придется готовить злополучный тыквенный латте.
– Вы знаете… – медленно нахмурился молодой человек, но не смог до конца отыграть недовольство и расплылся в улыбке, – это лучший напиток из всех, что я пробовал! Обязательно приду к вам еще, мне нравится экспериментировать.
– Будем рады вас видеть! – нервно подрагивая, улыбнулась Джулия.
Парень уже собирался уйти, но, сделав всего шаг, развернулся и бросил в прозрачную вазочку, с любовью называемую бариста «чаюшницей», пятьдесят долларов. После он подмигнул девушкам и, пожелав хорошего дня, вышел из кофейни.
– О боже! – Алекса закрыла лицо руками и медленно опустилась на засыпанный молотым кофе пол. – Вот позорище!
– Я, конечно, понимаю, что у тебя сегодня день рождения и все такое, – наклонилась к ней Джулия, – но, по-моему, это не повод дерзить людям. Почему ты даже не извинилась?
– Решила идти до конца. – Алекса прислонила голову к тумбе. – Лишь бы отзыв не написал – от начальства влетит по самое не хочу.
– Гений мысли, – рассмеялась Джулия. – Иди-ка ты домой. Мы с Тревом доработаем – теперь уже людей много не будет до самого вечера. Чего тебе еще час без работы сидеть?
– А может, в наказание внеплановую инвентаризацию устроишь? – раздался смех с кухни, и в зал вышел Тревис с подносом свежих булочек. – Если что, вас с кухни было прекрасно слышно.
– Ладно, шутники, я отсыпаться. – Алекса направилась в подсобку, снимая черный фартук и освобождая длинные кудрявые волосы. – Узнаю, что накосячили, – прибью в понедельник.
– В смысле накосячили сильнее, чем ты? – рассмеялся Тревис.
– Трев, – Алекса наградила его испепеляющим взглядом, отчего тот замолчал.
Попрощавшись с ребятами, она вышла из теплой кофейни, на ходу накидывая пальто и шарф. Ледяной ветер тут же пробрал до костей, напоминая о времени года. Алекса включила бодрую музыку и быстрым шагом направилась в сторону дома. В прогнозе холод и дождь стояли лишь в первые три дня осени, а после весь сентябрь и октябрь обещали быть теплыми. Только в ноябре температура должна была стремительно упасть, готовя жителей штата к снежной зиме.
Алекса задумалась. Когда-то она искренне любила осень. Орегон в это время года окрашивался в бесконечный желто-оранжевый океан, и маленькая Алекса вместе с отцом ездила по пустынным дорогам, окруженным бескрайними лесами. Тогда казалось, что осесенние краски покрывали все вокруг, даже камни, а небо становилось невероятно светлого голубого оттенка.
Девушка подняла взгляд на небо – оно было затянуто серыми тучами, словно кто-то постирал мягкую игрушку с черными вещами и вытащил из нее синтепон на просушку. Алекса тихо вздохнула и свернула в магазин – ее соседка все равно заставит отметить день рождения.
– Я дома! – крикнула Алекса, закрывая входную дверь на замок.
Из комнаты к ней с громким мурчанием выбежал полосатый серый кот. Он радостно боднул ноги хозяйки, приветствуя. Следом за ним в коридоре появилась высокая голубоглазая девушка с ярко-красными волосами. На ней была лишь футболка-топ с круглым принтом в виде эмблемы супергероя, носки с тем же символом и черные трусики-хипстеры.
– Опять голая ходишь? – насмешливо проворчала Алекса. – Если хозяйку квартиры так встретишь, у нее инфаркт будет. Ну или подумает не то.
– Эй, это самые парадные трусы из всех! – притворно возмутилась девушка. – Вообще, я тебя к девяти ждала.
– Понятно, пока меня нет, ты ходишь по всей квартире и соблазняешь моего кота. – Алекса прошла на кухню и поставила пакет с продуктами на стол.
– Ты меня раскусила. – Соседка подошла к Алексе и обняла ее. – С днем рождения, вредина!
– Спасибо, Эмбер, – улыбнулась Алекса, утыкаясь в подмышку подруги. – Сегодня был даже по-своему веселый день.
– Так, дай мне минуту на поиск штанов, и я готова слушать! – Эмбер красным вихрем унеслась в комнату.
Алекса лишь качнула головой. Она давно привыкла к своей соседке, которая не стеснялась появляться перед ней в нижнем белье или нелестно отзываться о других людях. В первые дни Эмбер казалась неприступной стервой, но сейчас, прожив рядом три года, Алекса считала ее
