— Утром всё племя придёт, чтобы убить бога, — в темноте прибежала сестра Аханы и поведала нам неприятную весть.

— Хорошо, мы уйдём ночью, но никому не говори, дом останется таким же, как будто мы спим внутри, — успокоил я девушку, и она убежала домой, пока никто не увидел.

— А как мы будем жить одни, без племени? — Ахана умница, но оторваться от племени для неё означает смерть.

Поодиночке никто ещё не выживал, а мы попробуем, главное, уйти как можно дальше. Но сейчас надо не просто собраться, а оставить всё так, как обычно и бывает в моём доме. Тушку степного зайца я разместил у огня, наподобие доисторической шаурмы. Так американские индейцы размещали тушу оленя, отрезая тонкие ломти по мере приготовления.

Расставил по местам посуду с остатками еды, как будто мы не доели ужин. А вот в доме я устроил парочку сюрпризов, которые явно не понравятся тем, кто ворвётся внутрь. Надеюсь, это будет шаман, ему понравится, если он успеет что-то понять.

Чёрт, дубину я так и не доделал, но не беда, обойдусь и так. У меня есть топор из камня, мотыга, а у жены копьё и булава с каменным навершием. Собрав в котомки запас еды, я подкинул в костёр дров, и мы улизнули из селения в неизвестность. Благо, вскоре из-за туч выглянула луна, и мы хорошо видели дорогу.

Это всё началось, когда я поехал в Калмыкию на цветение тюльпанов. Завораживающая картина, которую надо увидеть хоть раз в жизни. И пусть это не тюльпаны, а лазорики, но они цветут потрясающе. Были там и тюльпаны, дикие даже пахнут приятно, не то, что на наших рынках перед праздниками. Вот так, гуляя по степи, я и забрёл в ложбину, которую местные боятся посещать. Мгла наползла стремительно, стало так темно, что своих рук не видел, а ещё страшные звуки, вроде стона и скрежета, как будто ползёт что-то гигантское.

Всё кончилось неожиданно, и я выбрался наверх. Никаких тюльпанов и вообще, я где-то в другом месте, рядом лес и горы, которых здесь быть не должно. Ничего себе, попал называется, и что теперь делать? Вскоре показались люди, тащившие на длинной жерди оленя. Одетые в шкуры и с каменными копьями, они производили серьёзное впечатление.

Первая мысль была, что это какие-то ролевики, модное хобби городских лоботрясов. Попытка заговорить не привела ни к чему, языка они не знали, с удивлением слушали меня и трогали мою одежду. Пришлось следовать за ними, когда удивление прошло. Пришли мы только к вечеру, я чертовски устал, а ещё пришлось вытерпеть удивление всего племени, когда все трогали меня и говорили что-то непонятное.

Я уже понял, что произошло смещение во времени и я оказался где-то в древности, в каменном веке. Хотелось спать, а дождаться ужина не было никаких сил. Заснул у костра и свалился на пол пещеры. Надо отдать должное, люди не агрессивные и трогать меня не стали, устал человек, пусть спит. Снилось мне, что меня провозгласили богом, но при этом боятся и хотят убить. Проснулся резко, а осмотревшись, заметил, что все спали, кроме парнишки, который следил за огнём.

Посидев так около часа, я заснул и не заметил, что и парнишка уснул. Проснулся уже от крика. Кто-то из дикарей встал пораньше и обнаружил. Что огонь потух, мужчины пытались найти хоть уголёк, чтобы раздуть пламя, а женщины плакали от горя. Так и не сумев разжечь огонь снова, они впали в великое уныние. Шаман свалил всё на моё появление, сказав, что надо убить меня и парня, иначе духи не успокоятся.

Это я потом понял, а тогда догадался по жестам.

— Стойте! — крикнул я властно, как только умел.

Потом показал на солнце, на его путь по небу, и показал, что до захода солнца огонь вернётся. Предстояло поработать, ведь на закате нас казнят. Крутить палочку ладонями я сразу не рискнул, не те ладони у меня. А вот сделать подобие лука, это уже можно. Пару часов ушло на подготовку, ведь надо было найти подходящие палочки, проделать камнем углубление в толстой палке и в небольшом камне, которым я сверху прижимал палочку.

Петля на тетиве, на которую пошёл шнурок от кроссовок, палочка вращается, а я вожу луком туда-сюда. Шаман посмеивается, предвкушая кровавое действо, парень трясётся, умирать никому не охота. И вот, от палочки потянулся дымок, всё сильнее. Наконец, я увидел искры и тут уже мне подали сухую траву, слегка подув, я зажёг её и вопль радости пронёсся по племени, у меня едва не вырвали с рукой огонь и принялись кормить его сухими веточками.

В племени снова воцарился мир и покой, люди жарили мясо и ели прямо тут. Меня кормила очаровательная девчушка, чумазая, но славная. Всё племя с восхищением смотрело на меня, кроме шамана. Этот косился, как на злейшего врага. Потом начались другие беды, закончился кремний, его стали экономить, но я нашёл вулканическое стекло. Оно не такое прочное, но остроту держало и ножи из него резали мясо вполне.

Вспомнив ролик из интернета, я попробовал слепить миску из пепла, которого оказалось довольно много. Получилось вполне и дикари стали смотреть на меня с восхищением. На охоту меня не брали, но я стал сверлить камни, благо, костей вокруг достаточно. Так получились булавы и топоры, довольно красивые. Первый же достался вождю, а второй я сделал для себя.

И тут охотники пропали на целых две недели. Женщины собирали коренья, дети охотились на крыс и даже мышей. В общем, выживали, как могли. Вернувшиеся охотники сообщили, что звери откочевали далеко, теперь нужно идти целую неделю, чтобы найти стадо оленей или кабанов. Вообще-то кабаны и на кабанов не сильно походили, скорее на что-то переходное между волком и свинкой, но мясо вполне съедобное.

Начались голодные времена, но к тому времени я уже освоил их примитивный язык. Поговорив с вождём, попытался убедить его перекочевать туда, где гуляет еда.

— А где жить? — резонно спросил он.

— Дом можно построить, топоры теперь есть.

Охотники рассказали, что леса там хватает, я не сомневался, построим. Вообще-то, я не строитель, но в интернете много всего насмотрелся, уж как-нибудь, построимся. С трудом убедил, и все однажды снялись и ушли вслед за охотниками, придерживаясь берега реки. Всё имущество тащили на себе, двигались медленно, но дошли через две недели до места.

Хорошее место, зверя много, поэтому сразу я распределил