Следующая плавка ушла на шиты, тоже металлические, что для того времени было большой редкостью. Хорошенько подумав, он изготовил будущим ополченцам копья и небольшие топорики, с «клювом» вместо обуха. Вот теперь можно надеяться, что люди вернутся из похода живыми. Оставалось не больше месяца, и Василий отковал и небольшие нагрудники. Не бог весть какой доспех, но лучше, чем ничего.

— Теперь нужна кожа на ремни, я приклепаю их, и вы сможете надеть это на стёганый жилет, — учил Василий крестьян.

Кожа оказалась сыромятной, но уж, что есть. Теперь и шлемы, и нагрудники можно было закрепить. Крестьяне ушли в ополчение, а он очень переживал за них. Пусть показал все простые приёмы, но они же не воины. Впрочем, в те времена часто использовали необученных людей, выставляя впереди дружины. Их не жалко, а в случае победы, они обходились малой долей.

Ворота, а сказать по правде, просто дверь в свой «замок», Василий отлил из чугуна. Сделал однажды форму, а потом всю большую плавку пустил на дверь, оставив отверстие для окошка. Весила она немало, но с помощью треноги из брёвен и скобы в стене, Василий установил её на место. Дверь эта изрядно гремела, зато и покушений на ворота больше не было.

Жилища он себе так и не построил, используя для ночлега пещеру, только навес над наковальней, чтобы работать в любую погоду. Впрочем, внутри было тепло, какая-нибудь печь горела всегда, то уголь надо жечь, то металл выплавлять, а то и кузнечный горн разжигать.

Ополченцы вернулись после войны и принесли ему деньги, хвастаясь, что его доспехи не раз спасли их. Показывали отметины на шлемах, щитах и нагрудниках.

— Только Кривой Эд погиб, испугался и побежал, вот ему в спину стрела и попала. — рассказывали они. — Нас там один рыцарь научил, как правильно стоять против конницы вот мы и выстояли. Король разрешил нам вычистить карманы всех, кто валялся рядом. Даже лошадей позволил взять, которые не сильно ранены. Я вообще, думаю пойти к нему в дружину, только надо полный доспех собрать и меч.

— Отдайте эти деньги семье Эда, мне хватает на жизнь, — махнул рукой Василий.

Крестьяне очень удивились, а потом ушли домой, но на другой день принесли столько продуктов, что ему не съесть всё это. Пришлось оставить только те, которые могут долго храниться. Зато теперь можно было не думать о еде, а работы добавилось. Зато слава о его доспехах побежала по всему королевству и потянулись рыцари. Кто победнее, просил либо меч, либо шлем, у кого водились деньги, те хотели полный комплект защиты.

Богатые рыцари заказывали доспехи подороже, и Василий отделывал их медью, и бронзой. Серебро шло на кубки и кольца, а однажды ему заказали диадему, явно для короля. Он хорошенько обдумал, а потом отлил заготовки и сделал её в виде дракона, обвивающего голову короля. Пришлось поработать штихелями и другим инструментом, но заказчик остался доволен.

Чего только не приходилось ковать ему за эти годы, но больше всего заказывали оружие, мечи и шестопёры, топоры и кинжалы, с дорогой отделкой и вовсе без неё. С особой радостью он ковал инструмент для крестьян. Приятно осознавать, что твой труд принесёт реальную пользу людям. Забота о пропитании полностью исчезла из его жизни, крестьяне носили ему всё, что необходимо.

Когда наползал туман, Василий отправлялся на то место, где переместился в это время, но годы шли, а он так и оставался здесь. Постоянно думал о Катюше и детях, но потом работа отвлекала его, снова находились заказы, и он стучал молотом в кузнице. Для себя он выковал топор, с которым ходил за дровами, да хорошую кирку для работы в пещере.

И вот однажды, едва не проспав туман, он побежал на то место, где сидел на пеньке. Тот уже основательно сгнил, но в этот раз всё получилось. Василий вернулся в своё время, наблюдая за самолётом, который летел в небе. Катарина, а проще Катенька, даже не поняла поначалу, что он куда-то пропадал, поскольку вернулся Василий в тот же день, из которого и перенёсся в средневековье.

«Замок» его так и стоял нетронутым больше года, а потом смелые крестьяне забрались внутрь и растащили помаленьку инструмент, продав его потом на ярмарке. Рыцари перестали приезжать, узнав об исчезновении колдуна, и только в таверне ещё долго обсуждали его, периодически наминая бока друг другу.

Разрушил «замок» епископ, не сам, куда ему самому. Понаехали королевские солдаты с таранами и требушетом, и давай стены ломать. Сломали, а заодно и печи разнесли, ломать не строить. Только память людская и сохранила легенду о замке, в котором жил колдун. Постепенно обросла она такими подробностям, что и выдумать непросто.

И только крестьяне вспоминали его, когда брали в руки инструмент, сработанный «колдуном». Хороший инструмент, который передавали по наследству детям и внукам. А Василий больше никуда не пропадал, да и хватит ему шляться по временам и пространствам, дома дел хватает.

Глава 31. Нелегко быть богом

Нелегко быть богом, но не я им решил стать, это дикари меня им выбрали. Впрочем, я и сам виноват, сначала подарил им огонь, потом научил делать посуду из пепла, оружие из камня и орудия труда. Вот теперь строю им дома, а это непросто, пещеры, вот беда, расположены там, где с добычей дела обстоят не очень. Вот и уходили мужчины надолго, чтобы найти оленя или ещё кого съедобного.

А теперь можно построить хижину неподалёку от мест обитания дичи, огородить их, чтобы дикие звери не беспокоили, да ещё и огород развести поблизости. Вот за это меня и невзлюбил местный шаман. Как любой жрец, он запугивал соплеменников, поняв, что страх может трансформироваться в материальные блага. Стоит нагнать страху, и соплеменники уже тащат тебе мясо, лепёшки, ведут красивую девушку, бусы там всякие и прочее. Чтобы ты, пребывая в молитве, испросил у неба милости и избавления от бед.

Но вот Ахана отказалась идти к нему, предпочтя моё общество. С этого всё и началось. Шаман из кожи лез, чтобы оклеветать меня, любую неприятность объясняя тем, что я оскорбил небо, взяв в жёны девушку, которая предназначалась небу. Он бы убил её и меня, если бы мог,