Голод, болезни, и осмелевшие банды мародёров, пришедшие по следам катастрофы, забрали множество жизней его подданных за последние месяцы. Заработанные же наемничеством деньги стремительно подходили к концу, истраченные на закупку продовольствия по астрономическим ценам. Ситуация со временем становилась лишь хуже. Положение было отчаянным.

Столкнувшись с последствиями гнева стихии, он мог лишь тщетно надеяться на помощь друзей, большинство из которых и сами переживали не лучшие времена, ведя учёт каждой рисинке.

В тот момент, предложение Ëринобу переметнуться в стан большого и успешного соседа, активно сотрудничающего с новой деревней шиноби, показалось ему единственным верным вариантом. С такой поддержкой спасение страдающих людей и восстановление разрушенных деревень уже не виделось невозможным, нужно было лишь "доказать серьёзность своих намерений"…

Почему же сейчас на душе так тяжело? Не потому ли, что шанс оказался лишь фарсом, приманкой для таких жадных глупцов как Усокоро? Или была иная причина?

Пусть лично он и не рубил голову Кеншину и двум другим чересчур упрямым правителям, но он позволил этому произойти, просто трусливо отвернулся и даже не нашёл в себе духу взглянуть в глаза другу, который умер проклиная его подлую чёрную душу. А ведь днём раньше, тот с искренним беспокойством предлагал принять часть беженцев в собственном доме, здесь, на этом острове…

Тряхнув головой, избавляясь от образов того рокового дня и навязчивого шёпота совести, Курай расправил плечи и через силу вернул себе безжалостную решимость до конца пройти по избранной им скользкой тропе предательства.

Нельзя было медлить — чем скорее будет достигнута цель наблюдающих за их возней шиноби, тем скорее его страна получит хоть какую то помощь.

* * *

С удобством расположившись на краю обрыва, оставаясь незамеченным для находящихся в двух шагах от него стрелков, Хозуки смотрел за идущим внизу сражением.

— Интересное оружие у этого старика, — обратил он внимание на необычное копьё главы рода Аизава; — не плохо было бы его захватить, жалко только, что копьё, а не меч — больно уж громоздкое, — беззаботно болтая ногами, вслух высказал свои мысли шиноби, ни капли не заботясь, что кто-то может его услышать.

Созданные благодаря изучению способностей его призывного зверя непревзойдённые иллюзорные техники идеально скрывали присутствие не только визуально, но, также, существенно затрудняли обнаружение по звуку или запаху, так что о том, что обычные люди каким то образом его обнаружат он совершенно не переживал. Да и какой смысл был переживать, если он, будь у него на то желание, мог бы в одиночку захватить эту крохотную страну.

— Хм-м… а где же девчонка? — потёр подбородок джонин, блуждая взглядом по склонам холмов, в поисках пробудившей его профессиональный интерес особы; — Ага, вот она! — наконец заметил он троицу девушек, что прятались за камнем на противоположенной от него стороне ставшей полем боя лощины, — только похоже она пока не спешит ввязываться в драку…

Благодаря всему, что он видел до сих пор, у Хозуки уже сложилось некоторое представление о личности здешней принцессы: она явно была не из тех капризных избалованных аристократок, на которых ему довелось налюбоваться при дворе даймё Воды.

Да что там, у бывалого шиноби, которым Генгецу и являлся, язык не повернулся бы всерьёз сравнивать инфантильных кукол, что пугаются любых громких звуков и падают в обморок от вида крови, со свирепой бестией, что, даже оказавшись в плену на вражеском корабле, сумела вырваться на свободу, разорвав несколько десятков вооружённых людей чуть ли не голыми руками.

Подобную жажду крови и безжалостность, как к врагам, так и к себе, он раньше видел лишь у некоторых шиноби, снискавших славу боевых маньяков. Потому джонин справедливо полагал, что юное дарование, которое он приглядел на роль будущей ученицы, не будет долго отсиживаться в стороне, но похоже слегка ошибся.

— Что ж, это даже хорошо, что у неё есть достаточно выдержки, чтобы не кидаться в бой сломя голову, — покивал мужчина, — но не вечно же мне здесь сидеть.

Оценив ход сражения и поняв, что защитники вскоре будут вынуждены отступить под защиту укреплений, он сложил серию ручных печатей и выдохнул несколько невидимых облачков чакры, с помощью которых ввёл в иллюзию трёх увлёкшихся битвой молодых самураев, заставив их игнорировать приказы, после чего перевёл взгляд обратно на Аой; — посмотрим, что ты будешь делать… — прошептал шиноби, для верности посылая в её сторону неуловимое гендзюцу слегка подогревающее эмоции и повышающее импульсивность решений.

И девчонка не заставила его долго ждать: стоило ей увидеть, что троица отставших парней, пропустила отход союзников и оказалась в безвыходном положении, как она тут же позабыла об осторожности и кинулась их спасать, подтверждая успех его манипуляций.

В прошлый раз, когда принцесса устроила резню на флагмане Усокоро, у него не получилось разглядеть подробностей, теперь же он мог видеть всё из первых рядов.

И выступление девочки его не разочаровало. Хозуки мог лишь восхититься той безжалостной эффективностью и жуткой грацией, с которыми принцесса врубилась в толпу пиратов, прокладывая путь своим друзьям. Жестокое зрелище истребления морского отребья было в его глазах невероятно завораживающим.

Катана порхала будто крылья бабочки, выводящей замысловатые виражи. Отполированная до зеркального блеска сталь с удивительной лёгкостью рассекала всё на своём пути. Руки, ноги, головы и красочные подробности внутреннего мира преграждающих дорогу головорезов взлетали в воздух распыляя повсюду рубиновые капли утекающей жизни. Фонтаны яркой, будто пылающей на фоне серого неба, артериальной крови, отмечали каждый пройденный девушкой шаг, словно распускающиеся алые цветы.

Генгецу сам не заметил как прикипел взглядом к этой прекрасной картине ничем не замутнённого насилия, поражаясь лёгкостью с которой юная химэ в считанные минуты организовала кровавую просеку в рядах наёмников.

Да, её сила и скорость не стали для него чем то удивительным, честно говоря, большинство генинов в скрытом тумане были и сильнее и быстрее, но то мастерство, с которым девушка орудовала клинком его действительно впечатлило. Такому мастерству могли бы позавидовать многие опытные шиноби. Складывалось ощущение, что девчонка родилась с мечом в руках. Легендарный талант — только так Генгецу мог объяснить увиденное, ведь иначе ему на полном серьёзе пришлось бы предполагать реинкарнацию какого-нибудь демона меча из древних мифов.

Но вот её подруги… Они были для неё обузой. Пусть те и старались не отставать, довольно ловко обращаясь с нагинатами, но было очевидно, что поддерживать темп госпожи они не в состоянии, а та, в свою очередь, намеренно себя сдерживала, чтобы