Отряд 6 — под командованием Шу Яна, старейшины деревни Травогорье. У него было десять культиваторов Основания Духа — сильное преимущество. Его отряд почти не нуждался в поддержке, дисциплина у них была завидной.

Я возглавлял отряд под номером 7.

Ведя за собой людей, я чувствовал внутреннюю тяжесть. Эти тридцать человек прошли со мной путь в полтора года, а теперь я должен был вести их в бой, от которого не все вернутся.

Но я привёл лишь двадцать. Остальные десять я оставил в деревне — в качестве резерва и охраны. Это решение далось мне непросто, но оно было логичным. В случае потерь или других непредвиденных ситуаций, нам нужны будут те, кто способен удержать внутренний порядок и сдержать возможные угрозы.

По распоряжению клана, каждая деревня обязана была выставить 100 культиваторов Закалки Тела и 10 культиваторов Конденсации Ци. Я не выполнил эту норму буквально, но компенсировал её качеством:

Я привёл 20 культиваторов Конденсации Ци.

В пересчёте по военной шкале, один культиватор Конденсации Ци приравнивался к десяти культиваторам Закалки Тела. Таким образом, мои 20 бойцов покрывали полный эквивалент 200 обычных воинов, и это было более чем достаточно.

На фоне других командиров я выглядел… нестандартно. Без пышного сопровождения, без армейских знамен и почётной охраны. Но мои люди шли с прямыми спинами, с ясными глазами, и каждый знал своё место в боевом построении.

Наблюдая, как остальные командиры выстраивают своих людей, я заметил одну важную деталь: не все деревни смогли отправить нужное количество культиваторов Конденсации Ци.

По правилам, за каждого отсутствующего культиватора этого уровня приходилось добавлять по десять человек уровня Закалки Тела. И я видел, как некоторые отряды были перегружены — сотни молодых и неуверенных бойцов, не готовых к реальной войне.

Три дня. Столько нам дали на подготовку.

Я стоял на помосте у казармы седьмого отряда, обозревая своих людей. Передо мной тысяча культиваторов, почти все — впервые в строю.

Из этой тысячи — 700 были деревенскими, простыми мужчинами и женщинами, отозванными по приказу клана Ван.

Остальные 300 — регулярные войска клана, слаженные, с дисциплиной, отточенной годами.

Я заранее понимал, что работа будет трудной.

Но к счастью, я был не один.

— Тан Фэн, — раздался хриплый, чуть глуховатый голос позади.

Я обернулся. Передо мной стоял пожилой мужчина в сине-серой броне, его длинные усы были собраны в кольца, взгляд твёрдый, но без агрессии.

— Капитан Ван Шун. Регулярные солдаты клана в этом отряде — мои люди. Меня прислал молодой мастер Ван Цзин. Сказал, что ты будешь командиром. Я здесь, чтобы помогать.

— Рад знакомству, капитан, — я кивнул. — С твоей поддержкой дело пойдёт быстрее.

Он кивнул в ответ, без лишних слов.

И дело действительно — пошло.

На следующий день мы начали реорганизацию.

Я разделил отряд на десятки и сотни, расставил звеньевых и старших. Моих двадцать учеников из деревни заняли ключевые командные посты.

А капитан Ван Шун распределил своих людей так, чтобы по десять солдат из регулярной армии входили в каждую сотню. Эти десять становились ядром дисциплины, они помогали учить, следить, контролировать. И сработали как каменные опоры в хлипком деревянном заборе.

— Пусть твоих учат мои. А твои пусть тянут остальных, — сказал Ван Шун. — Деревенские — не тупые. Просто не знают, как.

Он оказался прав.

К вечеру второго дня отряд уже был не просто толпой, а движущейся структурой.

Люди тренировались, слушали приказы, учились понимать сигналы, менять позиции, выстраиваться в базовые формации.

Я не мог не задуматься о масштабе происходящего.

Наш седьмой отряд — один из десяти.

Всего в армии уезда собрали 10 000 человек. Из них:

7 000 — представители деревень, как мои.

3 000 — солдаты клана Ван, распределённые по отрядам, чтобы поддерживать дисциплину.

Над всеми нами стоял ещё один уровень.

Главный штаб.

— В штабе сейчас около 5 000 регулярных солдат клана, — говорил мне Ван Шун. — Это костяк армии. Их задача — поддерживать нас, снабжать, лечить, бить по важным целям. Там же и руководство.

— Ван Цзин с отцом там?

— Да.

Теперь понятно. Мы, десять отрядов — линия фронта. Первая волна.

Штаб — вторая линия, готовая отреагировать и прикрыть нас.

Все выдвигаются к временным крепостям, которые мы должны построить в ключевых точках.

Основной удар зверей сдерживают другие — крупные секты и армии провинции. Но фронт огромен, и часть зверей всё равно прорывается вглубь.

Мы — заслон. Второй щит.

Если мы рухнем — звери пойдут дальше. До самого сердца провинции.

Я снова взглянул на свой отряд.

Они были усталые, запылённые, местами неуверенные, но они старались.

— У нас три дня, — повторил я, обходя ряды. — Через три дня — вылет.

Через три дня вы больше не будете просто седьмым отрядом.

Вы станете опорой этой земли.

Выживите — и станете героями.

А если умрёте — пусть хотя бы умрёте с мечом в руке.

Тысяча человек. Когда я произнёс это число вслух, оно показалось мне чужим. Но теперь, когда я обошёл лагерь, посмотрел в глаза каждому десятому, ощутил тяжесть их взглядов — это стало весомо.

Я стою на пригорке рядом с палаткой штаба. Ветер шевелит полы моего серого плаща. Ни эмблем, ни знаков различия — только спокойствие и скрытая тяжесть.

«Тысяча человек. Шестисот — на стадии закалки тела. Почти четыреста — на конденсации Ци. Трое — на основании духа. Не армия… но и не просто толпа.»

Спускаюсь по склону и направляюсь к центру расположения. Повсюду кипит жизнь — кто-то чинит доспехи, кто-то точит оружие, а кто-то просто сидит, смотрит в костёр, молча. Усталость уже легла тенью на лицах, но дисциплина пока держит.

Прохожу мимо тренировочной площадки. Один из моих людей, Лянь Чжоу, командует десятком бойцов:

— Быстрее, псы деревенские! Если зверь прорвёт барьер, вам не будет второго шанса!

Я чуть улыбаюсь. Его голос — как колокол. Резкий, грубый, но надёжный. В прошлом — дровосек. Широкоплечий, с кулаками размером с миску риса. Сейчас он командует одной из трёх боевых групп. Его назначение было очевидным — он прирождённый фронтовик.

«У него нет таланта к стратегиям, но когда придёт момент врезаться