Другие же твари тут же устремили свои голодные взоры на нас, увидев двух истощённых культиваторов, стоящих едва ли на ногах.

— Быстро! Уходим, пока есть шанс! — закричал я, хватая Ван Цзиня за плечо и дёргая его вперёд.

Он едва стоял на ногах, почти полностью исчерпав духовную силу, однако всё ещё держался за меч, готовый до последнего защищаться.

Не мешкая, мы бросились прочь, скользя среди деревьев и стараясь держаться подальше от эпицентра кровавой схватки. Сзади доносился рёв, треск разламываемых деревьев и звериный вой, пробирающий до самых костей.

Мы бежали почти вслепую, с трудом сохраняя сознание, ноги заплетались. Моя духовная сила была почти полностью истощена после самоуничтожения формации. Тело отчаянно просило отдыха.

Через несколько минут беспорядочного бега мы внезапно оказались на краю пропасти — глубокого и зловещего ущелья, наполненного густым, молочным туманом, закрывающим дно.

— Это плохо, — прохрипел Ван Цзин, тяжело опираясь на меч и глядя в бездонную пропасть под нами.

Вдалеке вновь прозвучали крики и вой зверей, которые постепенно приближались.

— Назад нам точно нельзя, — произнёс я и вытащил из пространственного кольца летающую лодку. — Другого выхода нет. Будем лететь!

Ван Цзин молча кивнул, понимая, что спорить бесполезно.

Мы вместе шагнули вперёд, падая прямо вниз. Мгновение полёта казалось бесконечным — ветер обдувал лицо, дыхание замирало в груди, а сердце бешено билось в груди.

Я направил оставшиеся крохи духовной энергии в артефакт, но лодка, слегка дёрнувшись, отказалась взлетать. Она начала дрожать и терять устойчивость.

— Что за… — я не успел закончить мысль, как почувствовал, что пространство вокруг нас странно изменилось.

Из глубины ущелья, словно живое существо, возникла неведомая сила. Эта сила резко и неотвратимо затянула нас вниз, будто мы были мелкой добычей, попавшей в смертоносный водоворот.

Я почувствовал, как тело пронзила дикая боль. Давление, словно тысячи невидимых нитей, сдавило меня, лишая возможности двигаться и дышать. Ван Цзин рядом отчаянно пытался стабилизировать своё тело, но он был слишком истощён, чтобы хоть что-то изменить.

— Что происходит?! — вскрикнул он, пытаясь ухватиться за край лодки.

— Нас втягивает внутрь! — прокричал я в ответ, цепляясь за борта артефакта.

Лодка хрустнула, покрылась трещинами и, не выдержав давления, разлетелась на осколки. Мы начали падать вниз ещё быстрее, туман густел, теперь полностью заслоняя свет солнца. Нас окружила абсолютная, мёртвая темнота.

Несколько секунд, казавшихся вечностью, мы летели вниз, погружаясь в темноту всё глубже и глубже.

Затем всё внезапно прекратилось.

Я ощутил, как моё тело со всего размаху ударилось о что-то твёрдое, но удивительно мягкое. Я открыл глаза, пытаясь понять, что происходит.

Вокруг нас мерцал слабый, едва заметный свет, словно сами стены ущелья излучали тусклое свечение. Это место выглядело странно и незнакомо. Туман вокруг рассеялся, и мы оказались в центре небольшой площадки, окружённой гигантскими каменными стенами, которые словно вырезали её из тела горы.

— Где… мы? — тихо спросил Ван Цзин, тяжело поднимаясь на ноги.

— Не знаю, — ответил я, прислушиваясь к окружающему пространству.

Повсюду была плотная концентрация духовной энергии, даже выше, чем в жилах духа, которые я встречал ранее. Эта энергия была древней, мощной и абсолютно нетронутой. Я никогда не встречал такого прежде — даже в своей прошлой жизни.

— Это место явно непростое, — пробормотал Ван Цзин, осторожно шагая к одной из стен, покрытых странными, сложными узорами и письменами.

Я подошёл ближе и, приглядевшись, ощутил, как моё сердце резко ускорило ритм.

— Это формации… древние формации. Их возраст — тысячи, если не десятки тысяч лет.

— Значит, мы нашли… — начал было Ван Цзин, но резко замолчал, нахмурившись.

— Мы ничего не нашли, — отрезал я. — Это место само нашло нас.

Где-то глубоко под землёй внезапно послышался низкий гул. Стены задрожали, формации на них вспыхнули призрачным светом.

— Что это было? — воскликнул Ван Цзин, напрягаясь.

— Не знаю, — честно ответил я, собирая последние силы. — Но нам лучше подготовиться. Я чувствую, что это место не просто так затянуло нас сюда.

Мы переглянулись и, не говоря ни слова, поняли друг друга.

Судьба снова повернулась неожиданным образом, сталкивая нас не просто с угрозой, а с загадкой, которой, возможно, тысячи лет.

Я глубоко вздохнул, пытаясь восстановить хоть немного ци. Что бы ни случилось дальше — нам придётся встретить это лицом к лицу.

Ибо пути назад больше не было.

Прошло пять минут. Странный, глубокий гул, сотрясавший стены ущелья, постепенно стих, оставив за собой лишь зловещую, глухую тишину. Никакого движения, никакой атаки, никакой угрозы извне.

Вокруг нас только тусклый свет древних формаций, едва освещающий пространство.

Мы оба застыли, напряжённые до предела, внимательно вглядываясь в узоры на каменных стенах, ожидая худшего.

Но ничего не произошло.

Понемногу я стал ощущать болезненную усталость, накопившуюся за бой с Химерой и падение в эту бездонную пропасть. Раны и внутренняя пустота ци делали себя всё ощутимее. Я осторожно опустился на землю, стараясь не показывать, насколько истощён.

Мой взгляд невольно упал на Ван Цзиня. Молодой культиватор всё ещё стоял прямо, словно силой воли заставляя своё тело не поддаваться слабости. Лишь дрожь в его пальцах, сжимающих меч, говорила о том, что и он близок к пределу.

Наши взгляды встретились.

Именно в этот миг мы оба осознали новый, совершенно неожиданный поворот ситуации: теперь мы — два человека, которые знают секреты друг друга.

Я видел, как он сжёг собственную основу ради одного удара, использовал запрещённые приёмы и техники. Он видел мои формации, мою истинную силу, понимал, что я далеко не обычный староста деревни. Мы оба понимали, какие последствия может иметь эта информация в руках другого.

На несколько мгновений мы просто смотрели друг на друга, словно оценивая, прикидывая, взвешивая каждый возможный исход событий. Напряжение росло медленно, но неотвратимо, подобно туго натянутой струне. Кто-то из нас обязательно должен был заговорить первым.

— Ты не староста деревни Танцзянь, — спокойно сказал Ван Цзин, не отводя взгляда. — По крайней мере, не просто староста.

Его голос звучал ровно, без агрессии и враждебности, но я чувствовал напряжение в каждом слове.

Я улыбнулся уголком губ, поддерживая эту игру в спокойствие:

— А ты не просто молодой мастер клана Ван, верно? Применять запретную технику — дорогая цена для человека твоего положения.

Ван Цзин на мгновение сжал губы, но быстро вернул себе прежнее самообладание.

— Каждый делает то, что должен, чтобы выжить, — ответил он холодно. — Однако