— Мое имя — Морлан, — произнес он. — Если тебе это о чем-то говорит.

Имя. Оно вспыхнуло в моей памяти, подкрепленной обрывками метазнаний. Морлан. Первая ассоциация — энергетический вампир. Вторая — Наследники. Пазл сложился. Это один из худших из возможных вариантов.

— Что касается моей цели… — Морлан медленно повернул голову к дивану, где в беспамятстве лежал Питер. Его мертвенно-спокойный взгляд был красноречивее любых слов. Он пришел за ним.

— Хотя, знаешь… — Морлан снова посмотрел на меня, и в его глазах мелькнул намек на… интерес? Он обманчиво-елейным голосом, насколько елейным может быть голос мертвеца, протянул: — Девочка… тоже выглядит аппетитно. Все же полноценный Паучий Тотем. Но, эх… я сейчас на диете. Предпочитаю не переедать. Поэтому, Джон… предлагаю тебе выбор. Простой, на самом деле.

Он сделал паузу, смакуя момент.

— Кого. Мне. Съесть?

Кого мне съесть…

Фраза ударила набатом по вискам, проламывая остатки самообладания. Ситуация только что перешла из простого пиздеца в степень пиздеца в кубе.

Выбор.

Отдать этому ублюдку Питера? Парня, который доверился мне. Которого я уже мог назвать другом. Союзником. Которому я обещал силу и защиту.

Или… Гвен? Моя Гвен. Девушка, которая встала на мою сторону против Фьюри. Которая поддержала меня, когда я сам начал сомневаться. С которой я… хотел прожить жизнь.

Блять. БЛЯТЬ!

Какой бы выбор я ни сделал, я стану мудаком. Чудовищем. В первую очередь — для самого себя.

Вспышка!

Руки вспыхнули огнем — плазма, температура, увеличенная ровно до того предела, чтобы остаточной температурой не убить Питера. Линзы из карбиновых наноботов мгновенно сфокусировали энергию в ослепительные лучи. Железная Кровь закипела в венах, душа начала невидимые духовные скальпели внутри кулаков — сюрприз для ублюдка.

Мысли… исчезли. Осталась только ярость. Чистая, первобытная ярость.

Рывок! Еще быстрее, чем в прошлый раз. На грани возможностей Экстремиса.

Удар!

Я достал его! Прямо в грудь! Ублюдок даже не успел среагировать! Или… не захотел?

Еще удар! Правой! Левой! Снова! И еще! И еще!

Я бил, вкладывая всю свою силу, всю ярость, всю боль от этого невозможного выбора. Десятки ударов, способных сносить горы — стена за Морланом начала крошиться и плавиться от остаточной энергии моих атак. Температура, способная испарить сталь. Духовные скальпели, рвущиеся наружу, пытаясь проникнуть сквозь его защиту…

Только когда мои руки — кости, мышцы, наноботы, даже духовные клинки — превратились в кровавое месиво до самых локтей, я понял.

Он просто… игрался со мной.

На его темном костюме — ни царапины. На его бледном лице — ни тени удивления или боли. Лишь легкое, почти незаметное любопытство.

Концептуальная физическая неуязвимость? Или что-то еще хуже?

Морлан… Мне не по зубам.

И именно по этим самым зубам я и получил ответный удар. Легкий, почти ленивый тычок костяшками пальцев в челюсть. Но мир взорвался болью. Чтобы я не улетел через половину Нью-Йорка, вампир элегантно придержал меня за плечо свободной рукой.

Я… словил ошибку восприятия. Комната поплыла. Во рту — вкус крови и крошащихся зубов. Чистого кальция.

Следующий удар я даже не увидел. Просто почувствовал, как что-то твердое — кулак? колено? — вошло мне под ребра с чудовищной силой. Мои внутренности лопнули. Превратились в булькающий кровавый кисель.

Все, на что меня хватило, — это выблевать этот кисель на пол, скрючиваясь в агонии и чувствуя, как земля уходит из-под ног. Сознание меркло.

— Н-нет! ОСТАВЬ ЕГО!

Крик Гвен. Отчаянный, полный ужаса. Я сквозь кровавую пелену увидел, как она бросилась на монстра.

— Дргх… дура… б-беги… — прохрипел я.

Поздно.

Морлан даже не повернулся. Он просто вытянул руку в сторону, и Гвен, налетев на нее, была схвачена за шею. Он легко приподнял ее в воздух, как котенка. Ее ноги болтались, не доставая до пола.

Шея… Нечеловечески прочная шея Гвен, усиленная паучьими силами, способная выдерживать огромные нагрузки… В этот момент она показалась мне самой хрупкой вещью на свете. Одно легкое движение. Нет. Одно желание Морлана — и ее не станет.

— Еще раз, Джон, — голос ублюдка был все таким же спокойным, пока он смотрел на меня сверху вниз, держа Гвен в своей хватке. — Питер… или Гвен? Выбирай.

Почему? Почему он это делает? Зачем ему этот спектакль? Зачем спрашивать меня — букашку, которую он только что раздавил, — что-то подобное?

Он же… он же знает. Он должен знать, какой выбор я сделаю.

И… пусть этот выбор неправильный. Пусть правильного здесь нет. Но он будет честным. Для меня.

Я буду корить себя за него до конца своих дней. Я буду просыпаться в холодном поту, думая, мог ли я что-то сделать иначе. Я стану тем самым мудаком, которым боялся стать. Но…

— Г-кх… Вен! — прохрипел я, поднимая залитые кровью глаза и глядя на девушку, которая уже начала задыхаться в его хватке. Я выбрал спасти ее.

Прости Питер…

Мир застыл. Движение Гвен, пытавшейся вырваться. Усмешка на лице Морлана. Все замерло.

А у меня в голове снова раздался голос. Уже другой. Веселый, чуть игривый, молодой.

— Неправильный выбор.

Я мгновенно понял. Это было испытание. И я его… провалил?

Глава 89

10 тысяч Библиотек! Я в шоке, большое спасибо за активность и поддержку моего творчества! Со своей стороны могу лишь продолжать писать и радовать вас главами и дальше, а также держите внеплановую бонусную!)

------------------

— Правильный выбор.

Голос. Тот самый, молодой, игривый голос, что звучал в голове мгновение назад. Он эхом отозвался в сознании Питера, и вместе с ним всепоглощающая тьма Кналла начала рассеиваться, словно утренний туман.

Он все еще стоял на коленях, тяжело дыша, сердце бешено колотилось в груди, отдаваясь гулом в ушах. Руки дрожали. Он медленно поднял голову.

Он был все на той же крыше небоскреба. Но мир вокруг изменился. Исчезла живая, маслянистая тьма, поглотившая небо. Исчезли драконы кошмара. Исчез сам Бог Тьмы, Кналл. Исчезли крики умирающего города.

Исчезли дядя Бен и тетя Мэй.

Вокруг была… пустота. Безликая, серая, неодушевленная декорация города, лишенная звуков, движения, жизни. Небо было просто серым холстом, без солнца, без звезд. Тишина давила на уши.

Хотя нет. Он был не один.

На краю крыши стоял человек. Высокий, мускулистый, темнокожий. На верхней части его лица покоилась яркая, оранжево-желтая маска, из которой, словно экзотический венец, торчало множество перьев невиданных Питером птиц. Из-под маски выглядывали густые черные дреды. Мужчина был