Меньше суток — и Соколов стал новым, легитимным главой Левиафана. А вся советская ячейка Гидры (по крайней мере, ее верхушка) была арестована и ждала трибунала. С точки зрения мира, в СССР произошла очередная антикоррупционная чистка. С точки зрения знающих… самую неприятную и недоступную голову Гидры только что отрубили и прижгли. Ее же собственными руками.

Трое суток. Мы не спали трое суток.

И ладно Гиперион — с его нечеловеческой физиологией это не подвиг. Ладно я — сейчас мне достаточно пары часов сна в неделю. Но остальные — Фьюри, Бартон, Хилл, Колсон, Наташа — держались исключительно на силе воли и моих таблетках усталости, на собственном опыте оценив их «полезность».

Итоговые результаты операции «Ночь Отрубленных Голов» были… ошеломляющими.

Гидра была практически полностью обезглавлена. Пирс, Малик, Штрукер, Кракен (Уайтхолл), Гадюка, Карпов, Фаустус. Семь голов из восьми известных нам — нейтрализованы. Единственная оставшаяся на свободе — Горгон — теперь была отрезана от всех ресурсов и связей. Ближайшие месяцы, а то и годы, он точно не будет высовываться. Но я обязательно придумаю, как выловить и этого ублюдка. Работу нужно доводить до конца.

Тем более что возможностей у Горгона теперь стало на порядок меньше. Из-за потери Алгоритма Золы вся оставшаяся Гидра была ослеплена и дезорганизована.

Параллельно их банковские счета были обнулены (спасибо данным Золы и Пирса). Их арсеналы — захвачены или уничтожены. Даже их вера — культ Малика — была подорвана уничтожением Монолита (Гиперион все-таки забросил его на Солнце).

Оставшиеся тысячи безымянных агентов Гидры по всему миру — это были просто люди. Без денег, без лидеров, без связи и без цели. Они больше не были Гидрой. Они стали просто безработными террористами, которых обновленный ЩИТ (теперь под абсолютным руководством Фьюри) будет тихо отлавливать в течение следующих нескольких лет.

Снежный ком завершил свой путь.

Мы — я, Фьюри, Бартон, Гвен, Хилл, Колсон, Наташа — собрались в кабинете директора в Трискелионе. Впервые за эти трое суток мы чувствовали себя здесь… в безопасности. Свободно.

По кабинету разнеслась череда усталых, почти синхронных вздохов облегчения.

— До последнего считал, что это невозможно, — Бартон потер виски, глядя в пустоту. Он говорил тихо, почти про себя.

— Воистину, — подхватила Мария Хилл, ее голос был полон усталости, но и стальной решимости. — Кто бы мог подумать, что организация, существовавшая тысячи лет, обломит зубы об… — она посмотрела на меня.

— …Об абсолютный контроль, из-за которого я теперь хрен усну спокойно, — закончил за нее Фьюри. Но в его голосе уже не было прежней ярости. За последние трое суток мы прошли через ад, и эта тема, кажется, отошла на второй план перед лицом вскрывшейся бездны.

— Ты и до этого не мог спать спокойно, Ник, — неожиданно вступился за меня Гиперион. Он стоял у окна, глядя на рассвет над Вашингтоном. За эти дни он увидел достаточно дерьма, чтобы понять: Гидра — это не просто «шпионские игры».

— Я просто хочу верить… — начал было Фьюри, но я его прервал.

— Ты можешь верить, Ник. Гидра — это первая наша совместная победа. Надеюсь, не последняя. И поверь, для некоторых грядущих угроз моего инструмента точно не хватит. Какому-нибудь Халку мой «Червь» — что слону дробина, — пожал я плечами.

— Просто пообещай, — Фьюри посмотрел мне прямо в глаза, и в его взгляде читалась отчаянная попытка найти точку опоры, — что не будешь использовать это в целях, которые не предусматривают защиту человечества.

— Обещаю, — серьезно кивнул я. — Будь моя воля, я бы вообще создал какой-нибудь ограничитель. Но мы оба понимаем, что любой замок можно взломать.

— Джон… — Осторожный голос Наташи Романофф заставил всех замолчать. Последние дни она держалась особняком, витая в своих мыслях, избегая прямого контакта. Исключением была лишь операция «Московский Гамбит», где она работала с холодной эффективностью. Теперь она смотрела на меня, и в ее глазах была отчаянная надежда. — Ты можешь… вернуть ее? Елену?

— Агент Романофф! — рявкнул Фьюри. — Не забывайся!

— Если есть хоть малейший шанс… — Наташа даже не повернулась к нему. Ее голос был тихим, но твердым. — …и ради него мне придется лишиться должности — плевать. Томпсон уже доказал, что способен на невозможное. Почему бы в его арсенале не быть и этому?

Елена Белова. Я мгновенно прогнал варианты. Мозг почти уничтожен. Душа покинула тело практически сразу. Вивисектор из Арканума? Нет, травмы слишком серьезны. Зелья лечения? Требуют искру жизни. Воскрешение? Таких зелий в моем списке нет. Странная Наука? Работает с существующими душами…

— Пока нет, — тихо ответил я, качая головой.

Ей хватило этого.

— Пока… — эхом повторила она, и в этом слове была вся ее надежда. Она кивнула. — Я буду ждать. Сколько понадобится. Ты же… спасешь ее?

— Конечно, — легко ответил я. — Как только появится возможность.

А в том, что возможность появится, я почему-то не сомневался. Система — слишком имбалансная штука. Способы воскрешения из условного D&D вполне могли выпасть в любой момент.

Мы обсудили дальнейшие планы еще минут десять: углубление сотрудничества между моей компанией и обновленным ЩИТом (которому я теперь мог доверять), зачистка остатков Гидры, передача технологий… Наконец, мы разошлись.

Я, Бартон, Фьюри и Гвен полетели на джете ЩИТа обратно в Нью-Йорк. Остальные — Хилл, Колсон, Наташа, Гиперион — остались в Трискелионе разбираться с последствиями: чистить мелких агентов, гасить информационные вбросы, которыми остатки Гидры еще пытались огрызаться.

Здание «Томпсон Корп» встретило меня утренним солнцем. Теперь я мог дышать здесь свободно. Еще одна проблема была решена.

Отправив Гвен спать (она буквально валилась с ног), я вошел в главный холл и увидел Питера. Он сидел в кресле, глядя на восход через панорамные окна. Он выглядел уставшим, но… обновленным. Спокойным. Довольным.

Он удачно завершил медитацию. Его лицо говорило об этом лучше любых слов.

А значит… не будем тянуть. Самое время обрести силы, положенные ему мирозданием. Ну, или немного обмануть это самое мироздание. Точнее, просто воспользоваться лазейкой.

Глава 86

— Джон, я… — начал было Питер, когда я вошел в холл, его голос был полон сдерживаемого волнения.

— Вижу, — мягко оборвал я его, видя это сияние завершенности в его глазах. — Все прошло успешно. Теперь — следующий этап. Нужна небольшая, тихая комната. В принципе, подсобка