Иоанн и Иоанна смотрели на него снизу вверх. Он прижал Алису к себе и снова поцеловал, на этот раз в губы.

— Ты целуешь Алису больше, чем нас, — сказал Иоанн.

Генрих опустил девочку на пол.

— Что ж, она наша гостья, поэтому мы должны убедиться, что она знает, как мы ей рады.

— Алиса наша гостья? — спросил Иоанн. — Говорят, она наша сестра.

— Она станет вашей сестрой, а сейчас она наша гостья. — Он взял один из ее локонов и накрутил на палец. — И я хочу, чтобы она знала, что более желанной гостьи в моем королевстве никогда не было. Что ты на это скажешь, маленькая Алиса?

Она ответила:

— Милорд добр.

Он опустился на колени, делая вид, что хочет ее лучше расслышать, но на самом деле чтобы приблизить свое лицо к ее.

— Ты мне очень нравишься, — сказал он. Он погладил ее по лицу, и его руки скользнули на ее плечи и прошлись по ее детскому, еще не сформировавшемуся телу.

Он встал.

— А теперь я сяду, и вы расскажете мне, как продвигаются ваши уроки. — Он посмотрел на Иоанна, чье лицо стало немного унылым.

— Ну-ну, сын мой, — сказал он, ибо настроение его было лучше, чем когда-либо со дня известия о смерти Бекета, — мы не будем слишком углубляться в этот предмет, если он тебе неприятен, ведь сегодня у нас повод для радости.

Он взял Алису за руку одной рукой, а Иоанну — другой и повел их к окну. Он сел там. Иоанн прислонился к одному его колену, а Иоанна — к другому.

— Подойди, Алиса, дитя мое, — сказал он и, притянув ее между колен, крепко обнял. — Ну вот, — сказал он, — теперь у нас дружная компания. Иоанн, сын мой, я пришел к тебе, потому что у меня для тебя хорошие новости.

— Для меня, милорд? — вскричал Иоанн, подпрыгивая на месте.

— Нельзя так делать, — сказала Иоанна.

— О, мы позволим ему выказать немного радости, дочка, — сказал король, — ибо это самая радостная новость. Я нашел ему невесту.

— Невесту? — сказал Иоанн. — А что это такое?

— Он слишком мал, чтобы понять, — сказала Алиса.

— Конечно, — сказал король, нежно поглаживая ее руку. — Но ты-то нет, моя крошка. Ты ведь обручена, не так ли… с моим сыном Ричардом?

— Да, милорд, — сказала Алиса.

— Ты еще слишком юна, чтобы отправиться к нему, — продолжил король и сам удивился тому, какое облегчение испытал. Было бы невыносимо отдать это прекрасное дитя какому-то неуклюжему мальчишке. Ричард, конечно, был красив, но он был еще слишком молод.

— Но это будет скоро, — сказала Алиса.

— Нет, — твердо сказал король. — Еще есть время.

— А как же я? — спросил Иоанн.

— Вы только послушайте нашего юного жениха! Иоанна, Алиса, мои дорогие, послушайте его!

— Ты сказал, это моя невеста, отец.

— Так и есть, сын мой. Я нашел тебе невесту, которая принесет много добра тебе и нам, и мы с ее отцом договорились, что, когда вы подрастете, вы поженитесь. Ее имя… о, у нее самое красивое имя на свете. Как ты думаешь, какое? Алиса! Такое же, как у моей дорогой дочки здесь. Алиса, я уже успел полюбить это имя.

Она восхищенно улыбнулась. Когда она улыбалась, на ее щеке появлялась ямочка.

— Ты милое дитя, — сказал он, — и я люблю тебя. — Он крепко прижал ее к себе и тепло поцеловал в щеку.

Иоанн нетерпеливо задавал вопросы. Какого роста его невеста? Умеет ли она играть в игры? Красивая ли она? Хорошо ли она учится?

— Она все это умеет, — сказал король, — и она очень счастлива стать моей дочерью и твоей женой.

Иоанн восхищенно рассмеялся. Очаровательный мальчуган, его младший сын. Остальные всегда как-то его недолюбливали. Это было влияние их матери, он был уверен. Теперь в детской все было совсем по-другому. Надо навещать ее почаще.

Конечно, его незаконнорожденного сына Джеффри здесь больше не было. Его обучали рыцарскому искусству. Славный мальчик, Джеффри. Он всегда предпочитал его выводку Алиеноры. Но его сын Генрих был так красив, что ему хотелось бы иметь с ним более тесную связь. Что до Ричарда, то он был настолько маменькиным сынком, что, казалось, они никогда не смогут чувствовать друг к другу ничего, кроме вражды.

Иоанн был другим — младший ребенок, чья любовь к отцу никогда не была отравлена ядом матери.

С этого дня Иоанн станет его любимцем. Он будет часто заходить в детскую, и это будет не обязанностью, а настоящим удовольствием. Главной причиной была эта очаровательная маленькая Алиса. Будущая красавица, если он хоть что-то в этом понимал, а с его-то опытом он должен был понимать немало.

Милое, прелестное создание, какую услугу она ему оказала. Она заставила его перестать думать об изменившемся отношении Розамунды и, главное, об убийстве Томаса Бекета.

***

Он будет готов отплыть в Ирландию в августе. До сих пор ему удавалось держать папских легатов на расстоянии. Он знал, что они на этом не успокоятся. Чего они от него захотят? Какой-нибудь епитимьи, полагал он, и если он откажется ее исполнить — отлучение от церкви. Нехорошо королю такое терпеть. Его подданные суеверны, и если они убоятся, что рука Божья против него, они отвернутся от него, и даже те, кто останется верен, падут духом. Он верил, что, идя в бой, люди должны быть хорошо снаряжены для битвы, не только материально, но и духовно. Они должны верить в победу, чтобы ее достичь. Это было одним из твердых убеждений его прадеда, Вильгельма Завоевателя, который настаивал на том, чтобы видеть добрые знамения там, где другие опасались дурных. «Я верю в предзнаменования, только когда они