– По всему видать, держат путь поганые к речке Сюурлий, – сказал старший из дозорных. – Идут нехристи без обозов, со множеством запасных коней.

Горячий Всеволод предложил напасть на отдыхающих половцев и, пользуясь внезапностью, разметать всё их воинство.

Игорь решил иначе.

– Пускай поспешают ханы к речке Сюурлий, – сказал он, – мы отклонимся в сторону и пропустим их. Слава Богу, Степь широка. Сражаться тут с донскими половцами, когда нам в спину могут ударить лукоморские орды, бессмысленно.

Спешно снявшись с лагеря, русичи повернули на запад.

Игорь гнал войско вперёд, не давая передышки. Он знал, что, не найдя русские полки на реке Сюурлий, ханы бросятся в погоню по их следам. Имея заводных лошадей, половцы очень скоро смогут настичь уставшую пешую рать Игоря, к тому же отягощённую обозом.

Вскоре опять примчались дозорные с известием, что от реки Самары двигаются навстречу русичам несметные половецкие рати, покрыв степь на сколько хватает глаз конницей, крытыми кибитками и стадами.

«Скорее всего, это идут лукоморские ханы. Обходя речку Сюурлий с запада, они хотят одновременно с донскими ханами, идущими с востока, взять нас в мешок!» – быстро сообразил Игорь.

Он повернул войско к северу, намереваясь к ночи выйти из расставленной ловушки. На пути войска стали всё чаще попадаться солончаки и топкие болота, где вязли лошади, намертво застревали повозки, а пешие ратники продвигались с трудом.

Смеркалось.

Люди и лошади валились с ног от усталости, но Игорь и слышать не хотел об отдыхе. Нужно непременно до ночи выбраться из этого гиблого места! Нужно проскочить в ту лазейку, какая ещё оставалась, покуда половцы не разгадали Игорев маневр!

Сначала Игорь велел бросить повозки, а их содержимое – серебряные блюда и сосуды, чеканные золотые чаши и подносы, дорогие паволоки и плащи из аксамита[91], шёлковые покрывала и шаровары, бухарские ковры и шкатулки из слоновой кости, полные монет, – швырять в вязкую болотную грязь, наводя гать для идущего войска.

У Ольстина при виде этого выпучились глаза. Он бормотал, как помешанный, шагая по скаткам ценнейших тканей, по золоту и парче, втоптанным в болотную жижу:

– Господи, по злату-серебру на смерть идём! С бою богатство взяли и за просто так в грязь втоптали!.. Что творится, Господи!.. Что творится!..

Когда совсем стемнело, а болоту всё не было конца, Игорь приказал убивать пленных степняков и их телами мостить дорогу. Стоны и вопли несчастных, которых закалывали копьями и рубили топорами на глазах у жён, сестёр и дочерей, находившихся тут же, далеко разносились в ночной тишине.

Наконец, преодолев заросли камыша, измученное войско выбралось на берег полувысохшего озера, воды которого таинственно серебрились в голубоватом свете ущербной луны.

Ратники в изнеможении падали на потрескавшуюся от зноя землю, от которой исходил запах тухлой рыбы и сухих водорослей. Под копытами коней хрустели россыпи засохших ракушек.

Игорь немедленно выслал вперёд дозорных, желая знать, свободен ли путь.

Опытные Игоревы сторожи, воротившись, поведали князю:

– За озером в лесочке половцы на ночлег устраиваются. Видать, только подошли. К востоку, за холмистой грядой – другой стан половецкий. Воинов там, судя по всему, немного. Зато полным-полно кибиток с семьями поганых. К Северскому Донцу путь перекрыт, княже. Но можно идти на север к Малому Донцу, туда дорога свободна. Только надо выступать немедля!

Игорь, усталый, забрызганный грязью, собрал князей и воевод на совет.

Сидя прямо на земле, чуть в стороне от лежавшего вповалку войска, князья и воеводы слушали негромкую речь Игоря:

– Не ведают степняки, что мы через топи прошли и к речке Каяле вышли. Это нам на руку. Ежели без промедления пойдём дальше, сможем добраться до Малого Донца. И будут тогда Кончак и Гза локти себе кусать!

– Пешие ратники вконец обессилели, не под силу им дальше идти, – сказал Бренк. – Передохнуть надо хоть самую малость, княже.

– Нельзя медлить, воевода! – жёстко проронил Игорь. – Заря вот-вот взойдёт. Придётся уходить с конными полками.

– За ночь далеко утечь можем, – торопливо вставил Ольстин.

– А пешцев что же, бросим? – помрачнел Бренк.

Игорь промолчал, не решившись произнести страшные слова. Но по его лицу было видно, что он готов пойти на это.

– Что скажешь, Владимир? – обратился Игорь к сыну.

– Твоё решение – моё решение, отец, – негромко отозвался Владимир.

Игорь взглянул на Святослава.

Тот вскочил на ноги, лобастый, взъерошенный.

– Не добро замыслили, братья. Сами на конях утечём, а смерды и чёрные люди в добычу поганым достанутся! Бесчестьем покрыть себя хотите!

Ольстин подливал масла в огонь:

– Чёрных людей оставим – дружины сохраним. А кому с того польза, коль все зазря полягут?

– Не знать мне прощения от земли родимой, – тихо проговорил Игорь. – Путь один вижу – уходить. А что чёрных людей на смерть и полон обречём, за то грех на себя беру.

– Здесь стоять буду! – упрямо сказал Святослав. – Всё равно кони мои притомились, не выдержать им большого пути.

– Я с тобой останусь, племяш, – промолвил Всеволод. И добавил, обращаясь к Игорю: – Мы отвлечём поганых на себя. И ты, брат, без помех доберёшься до Малого Донца.

Игорь нахмурился.

Слова Всеволода задели его за живое. Не был он трусом и не будет. Битва так битва!

– Пусть будет, как Господь приведёт, – решительно сказал Игорь. – Вместе мы сюда пришли, вместе и выбираться будем. Лучше с честью голову сложить, чем с позором влачить дни свои.

Бренк, Вышата и Вышеслав поддержали Игоря.

И только Ольстин недовольно пробурчал себе под нос:

– Бесчестье – не жернова, к земле не тянет. Эх, князь!..

Глава семнадцатая. Кровавые зори на Каяле-реке

Коротка майская ночь.

Игорю показалось, что он только погрузился в тяжёлое забытьё, а его уже толкают, будят.

Это утро русичи встречали голодными, поскольку оставили в топях весь съестной припас вместе с награбленными богатствами.

– Ничего, други, натощак и шагается легче, и сражается злее, – приговаривал Омеля, подбадривая воинов.

Игорь повелел дружинникам спешиться, чтобы в сече и смерды, и горожане, и бояре стояли плечом к плечу. Князь хотел, чтобы ни у кого из гридней не возникло желания спасаться бегством. Пусть все знают, что путь к спасению можно проложить лишь мечом.

Ещё не рассеялся в низинах утренний туман, а русское войско уже оставило негостеприимный берег озера и выступило на север, сохраняя боевой порядок.

С ближних и дальних холмов за идущими полками наблюдали половецкие всадники. Но попыток преградить путь русичам не было.

Видимо, степняки не располагали достаточной для этого силой.

Сначала Игорь вёл войско вдоль речки Каялы. Затем, видя,