Он был одет в вышиванку поверх рабочего комбинезона, и это смотрелось диковато, особенно в сочетании с его очками, аккуратной причёской и в целом интеллигентным видом.

– Но при этом вы, как я вижу, демонстрируете всем своим видом патриотические чувства, – не удержался от укола я. Очкарик близоруко прищурился, разглядывая мой бейдж.

– Что-то вы не похожи на специалиста. А сегодня на выставку допущены только специалисты и официальные делегации. Как вы попали на закрытое мероприятие? – спросил он меня с нажимом на последнюю фразу.

Я мысленно охнул, осознав, что действительно обнаглел, и тут же представил себе последующий допрос в СБУ: «Кто вам передал документ для прохода на закрытое мероприятие? Фамилию, имя, должность назовите! Укажите особые приметы».

«Миттельшнауцер Бандера. Попрошайка с Бессарабского рынка. Рыжая кучерявая наглая скотиняка».

Я не удержался и захохотал, впрочем, очкарик тоже заулыбался, посмотрев, как веселюсь я.

– Мы все сегодня на этой выставке шутим, что поставщики, что чиновники, что журналисты. Вы же не специалист, а журналист, верно? – спросил пожилой инженер.

Я кивнул.

– А из какого издания? – вдруг уточнил очкастый, снова безуспешно буравя близоруким взглядом мой бейдж на груди.

– Федеральное агентство новостей, Россия, – честно ответил я. Мне не хотелось врать этим людям – мне было их жаль, как бывает жаль профессиональных неудачников. Вроде и стараются, а шансов на успех нет и быть не может.

Этой моей шутки они не оценили. При упоминании ФАН лица инженеров вытянулись, они заёрзали в креслах, осторожно оглядываясь по сторонам.

– Вы опубликуете беседу с нами? – уточнил пожилой.

– В ближайшее время нет. Разве что через два-три года, в книжке. Так пойдёт?

– Через три года здесь уже никакой страны не будет, так что пойдёт, – ответил очкастый, нервным движением поправляя воротник вышиванки.

Рядом вдруг началось множественное одновременное движение больших групп людей, включая операторов и фотографов. По ангару широкой размашистой походкой шёл Турчинов в окружении свиты. Секретарь Совета безопасности Украины соизволил, наконец, приступить к осмотру экспонатов.

Я тут же встал, попрощался с инженерами и побежал за массовкой.

Первым объектом Турчинов выбрал восьмиколёсный армейский грузовик Tatra, который чехи любезно привезли в Киев в надежде продать хоть парочку таких машин.

Я смог пристроиться с камерой прямо за правым плечом Турчинова, снимая сцену торговли между производителем и потенциальным покупателем.

– Мы здесь впервые показываем публике машину Tatra 8×8, ещё никому не показывали, – торжественно сообщил Турчинову Властимил Кучера, менеджер Tatra. Имя и должность были написаны у него на бейдже.

Турчинов, поглядывая на камеры вокруг, снисходительно кивнул ему.

– Эта выставка – крупнейшее мировое событие. Вы не прогадали, – заявил он.

– Задача какая у машины? – потом деловито уточнил Турчинов, как будто в самом деле собрался её покупать.

– Э-э, логистическая. Это же армейский грузовик.

– Мощность двигателя?

– 420 лошадиных сил.

– Стоимость такой базы?

– У меня нет сейчас прайса.

– Бесплатно, что ли? Для Украины надо бесплатно!

Менеджер сначала опешил от такого заявления, но поглядев на телекамеры вокруг, ухмыльнулся.

– Да, вам бесплатно сейчас отдадим. Принесите бесплатную машину, – бросил он своему окружению.

– Для нас цена очень важна, – снова повторил Турчинов, грозно хмуря круглое личико.

Властимилу Кучере принесли модель грузовика в картонной коробке.

– А вот вам ваша обещанная бесплатная машина – первая поставка.

Кучера отдал Турчинову модель Tatra, а также огромную рекламную книгу о концерне. Все подарки Турчинов бережно сложил в пакетик и передал помощникам, после чего перешёл к соседнему экспонату – пакистанскому беспилотнику.

Возле модели самолётика снова начались разговоры о подарках и бесплатных поставках. Я с большим интересом смотрел на выражение лиц пакистанских представителей. Сами те ещё попрошайки, они явно были потрясены ультимативным тоном украинских официальных лиц, буквально требующих бесплатных поставок.

– Мы здесь сдерживаем агрессию России, мы спасаем весь мир от России. Вы просто обязаны поставлять нам оружие безвозмездно, иначе как мы спасём этот мир от России? – всерьёз выговаривал Турчинов представителям пакистанской оборонной промышленности, когда те начали кривить морды от подобных выгодных предложений.

Я вдруг подумал, что могу бросить камеру в голову ближайшего телохранителя чиновника, после чего одним движением свернуть жирную шею Турчинова, раз и навсегда прекратив это позорное торжище. Но потом мне стало стыдно от таких мыслей – журналист ведь не должен вмешиваться в события, он обязан только фиксировать их. Так нас учит западная школа журналистики, так учит нас DW, и мы не можем нарушать правила, установленные там, даже если они сами постоянно нарушают собственные правила.

Турчинов вместе со свитой ушёл куда-то в глубины ангара, где какие-то вертлявые молодые люди в укороченных пиджачках и ушитых брючках стали доказывать ему, что прямо сейчас продемонстрируют полёт «уникального дрона собственной украинской разработки».

Дрон представлял собой уменьшенную крашеную фанерную копию американского Predator, и как такой плагиат можно было всерьёз выдать за собственную разработку, понять было невозможно. Но в итоге дрон ещё и не полетел – что-то с самого начала не заладилось у него с движками, которые то верещали на запредельных оборотах, то скисали до негромкого жужжания, но так и не смогли сдвинуть машинку с земли.

После первой неудачи хипстеры в ушитых брючках уговорили Турчинова подождать «минуту, пока они решают вопрос», после чего представители компании сгрудились вокруг модели, что-то там буквально заколачивая в хвостовую часть при помощи молотка и деревянной киянки. Звук в ангаре раздавался такой, будто овцу забивали микрофоном.

При этом все участники действа ещё и орали на безумном суржике, понять который было невозможно, похоже, даже им самим.

– Слушайте, а у вас вообще хоть раз такое было, чтобы всё работало нормально? – с видимым интересом спросил Турчинов у ближайшего окружения. Свита молчала.

– Вот только не надо грязи! – вдруг раздражённо огрызнулся на этот выпад один из хипстеров, ковыряясь в модели паяльником.

Тогда Турчинов отчётливо и громко послал его на хер и пошёл на выход, бормоча проклятия на чистом русском языке.

Глава 10

74-я годовщина создания УПА – Украинской повстанческой армии – стала на Украине воистину национальным праздником. Уже за неделю до 14 октября, знаменательной даты для всех украинских националистов, местное телевидение словно взбесилось, яростно рекламируя намеченные на этот день акции неонацистов даже в детских передачах.

– Хорошие детки пойдут на «Марш нации» вместе с папой и мамой, – уговаривала своих юных зрителей милая ведущая детского утренника.