Ознакомительная версия. Доступно 19 страниц из 101

– Почему не раздеваешься? – спросил тот.

– Нужно сделать еще кое-что.

– До утра не подождет?

– Нет, я бы не стала откладывать. – Серена поднялась со стула с высокой спинкой, подошла и поцеловала мужа. – Только мы, – прошептала она, пока их губы еще соприкасались.

Пембертон проводил ее до двери. Когда Серена сошла с крыльца, навстречу ей из ночных теней вдруг скользнула фигура Гэллоуэя.

Они направились к зданию конторы, и Пембертон проводил их взглядом. Вскоре показался и Вон, который пригнал машину Гэллоуэя из-за конюшни. Когда же однорукий и Серена вновь оказались на крыльце, Пембертон заметил, что жена что-то держит: когда она проходила прямо под желтой лампочкой над дверью конторы, в руке у нее тускло блеснул какой-то небольшой предмет.

Гэллоуэй протянул Вону ручку с блокнотом, и юноша принялся что-то записывать, хотя на миг прервал это занятие, чтобы поднять указательный палец, когда Гэллоуэй отдал новое распоряжение. Стоя в дверном проеме, Пембертон наблюдал за тем, как Серена и Гэллоуэй спускаются с крыльца и уезжают; отсветы автомобильных фар еще долго скользили по дну долины, прежде чем исчезнуть. Вон, также следивший за этими призрачными огнями, вернулся затем в контору и прикрыл за собой дверь, но всего через несколько минут снова появился на крыльце. Выключив лампу над дверью, он быстрым шагом направился к своему бараку.

Пембертон вернулся в дом, но спать не лег. Вместо этого он разложил на обеденном столе счета-фактуры, чтобы попытаться вникнуть в объемы пиломатериалов и стоимость их перевозки. С момента отъезда Серены и Гэллоуэя он старался выбросить из головы все догадки о том, куда они могли держать путь. Разве он мог помешать, даже не догадываясь об их намерениях?

И все же догадки множились, поселив в Пембертоне сомнение: шепнула ли Серена «Только мы» – или другое, единственное слово[33]? Остановить поток скачущих мыслей можно было только при помощи стоявшей в шкафу початой бутылки канадского виски. Пембертон не стал доставать стакан. Вместо этого он поднес бутыль к губам, опрокинул ее и глотал, пока не захлебнулся – алкоголь обжег горло, – и лишь со второй попытки осушил бутылку до дна. Усевшись в одно из мягких кресел и прикрыв глаза, он стал ждать, пока виски подействует, надеясь, что выпитого окажется достаточно, и стараясь помочь алкоголю: в воображении Пембертон уподобил мысли, ищущие логическую связь у него в голове, десяткам проводков, подключенных к доске коммутатора, – тех самых проводков, которые виски, опытный телефонист, начнет оттуда выдергивать, пока в эфире не повиснет тишина.

Уже через несколько минут Пембертон ощутил, как в голове воцаряется покой: проводки выдергивались один за другим, и суматоха мыслей постепенно стихла, не оставив после себя совсем ничего, кроме ровного электрического гула. Закрыв глаза, лесопромышленник позволил себе еще глубже погрузиться в кресло.

Когда часы на каминной доске пробили полночь, Пембертон снова вышел за дверь. Из-за выпитого движения сделались неуклюжими; ему пришлось схватиться за перила крыльца, чтобы обвести спящий лагерь замутненным взглядом. Окна конторы оставались темны; машины Гэллоуэя все еще не было видно. Со стороны лавки донесся собачий лай, который вскоре стих. В одном из бараков негромко играли на гитаре – не ударяя по струнам, а неспешно пощипывая каждую и давая ноте полностью отзвучать, прежде чем вызвать к жизни следующую. Впрочем, через несколько минут гитара замолчала, и лагерь погрузился в полную тишину. Борясь с головокружением, Пембертон задрал лицо повыше. Вскоре в бараках погасили последнюю керосиновую лампу, но далеко на западе изредка продолжали вспыхивать бесшумные зарницы. Ночная тьма сгустилась, так и не рассыпав звезд по небу, в котором висела только луна, бледная, как голая кость.

Глава 26

Шериф Макдауэлл приехал в лагерь в самый разгар утра и не потрудился постучать, прежде чем войти в контору. Посчитав манеру шерифа типично беспардонной, Пембертон вспомнил, что, когда лагерь лесорубов только строился, именно Уилки потребовал оставить Макдауэлла на посту. По мнению Уилки, шерифу из числа местных будет проще совладать с горцами, если те возмутятся размахом лесозаготовительного промысла. Пембертон не предложил гостю присесть, да тот и не просил о таком одолжении. Пембертон еще ощущал последствия выпитого накануне виски: не только похмелье, но и остатки опьянения.

– Что за важное дело могло привести вас сюда, которое нельзя обсудить по телефону? – сухо осведомился лесопромышленник, озирая стопки накладных на своем столе. – У меня слишком много работы, чтобы уделять время незваным гостям.

Макдауэлл молчал, пока Пембертон не поднял на него недоуменного взгляда.

– Вчера вечером в Кольт-Ридже совершили убийство.

Глаза шерифа с жадностью впитали удивление, возникшее на лице Пембертона. Повисшее в комнате молчание сделало бы тишину полной, если бы не часы, стоявшие на низком комоде. По мере того как Пембертон вслушивался, их тиканье, казалось, делалось все громче. Оборванные алкоголем проводки в его сознании включились и загудели, налаживая оборванные связи. Пембертон почувствовал, как внутри что-то тихо, но ощутимо сдвинулось – так легкий поворот круглой ручки позволяет распахнуться тяжелой двери.

– Убийство? – переспросил он.

– Убийство, – с нажимом повторил шериф. – Единственная жертва – некая Адалина Дженкинс, старая вдова, никому не делавшая худа. Ей перерезали горло. Лезвие шло слева направо, и это означает, что убийца, кем бы он ни был, – левша.

– Зачем вы мне это рассказываете, шериф?

– Затем, что убийцы не потрудились обойти кровь на полу, и я нашел два набора отпечатков подошв. Один – простые рабочие ботинки, разве что размер не особо велик для мужской обуви, а вот второй – нечто особенное. Носок узенький, таких поблизости не купишь. Судя по форме и размеру, определенно их носила женщина. Мне всего-то требуется найти точное совпадение – и мой визит к вам должен подсказать, что я знаю, где искать.

– На вашем месте я не спешил бы с обвинениями, – поднял ладонь Пембертон. – Понятия не имею, кто такая эта Дженкинс. У меня она не работала.

– Ваша жена и ее прихвостень решили, что старуха скажет им, куда подевались девица Хармон с ребенком. Вот что я думаю: сперва они побывали в хижине девушки, поскольку сегодня утром дверь стояла открытой нараспашку, а мне точно известно, что еще вчера вечером она была заперта. Окурки возле сарая подтверждают визит незваных гостей. Одного я пока не знаю: за кем

Ознакомительная версия. Доступно 19 страниц из 101