– Ну, а База? – не отстает Стрельба. – Да… за такой маневр поперек встречных полос, если увидят, такой нагоняй устроят.

– Не увидят!.. – парирует Феликс. – А если и увидят, комдив их предупреждал, что могут быть сложности с поворотом, да и вообще… сейчас они там, а мы здесь – нам принимать решение, мне. Кто тут командир? – рубит Феликс, с опаской вглядываясь в далёкий высокий скалистый берег, куда временно направил Антилопу, почему-то не кажущийся теперь таким уж далёким. – В общем, так, Стрельба, хватит болтать, исполняй приказ, ныряй в свой якорный отсек.

– Е-есть, товарищ командир, – эхом сквозь гул ветра летит голос убегающего боцмана.

– Внимание всем постам, – снова грозно рычит голос лейтенанта во всех динамиках корабля, – осмотреться в отсеках, командирам боевых постов обстановку доложить.

Фейерверк докладов, сообщений, новых команд командира, летящих по громкоговорящей связи корабля, оживляют его личный состав, придавая экипажу прилив новых сил и уверенности в себе. Настроение Феликса вне изнуряющей килевой качки заметно повышается, к тому ж, как выясняется, в целом почти все механизмы корабля в полном порядке – голоса моряков хотя и глухи, но спокойны, собраны, основательны! – осталось совсем немного, совсем чуть-чуть, миль пять против волны и можно будет начать опасный манёвр с заходом за остров.

– Ничего-ничего, – размышляет Стариков, запихивая в себя очередной кусок хлеба, – это даже хорошо, что пришлось уйти с курса, небольшая передышка перед решающим броском сейчас крайне необходимо, определить бы сейчас точное место на карте, тогда, глядишь, можно было б ещё немного подойти к скалам.

Феликс даже привстал на цыпочки в поисках навигационных знаков на острове, чтоб зацепиться за них пеленгатором, но кроме серой размытой полоски от низкого едва уловимого мыса на горизонте ничего не нашел.

– Погрешность такого ориентира будет критическая, – в отчаянье, не заметив, вслух выдыхает Стариков. – Может попробовать включить локацию?

– Не работает, товарищ командир, – услышав сквозь оставленную боцманом распахнутой дверь рубки, жалуется очнувшийся на удобном курсе радиометрист, – я её уже и так, и так, пять раз перезапускал, всё равно – одно молоко в экране, похоже, антенна накрылась.

– По-нят-но, – хмурится Феликс и, играя желваками, яростно давит в микрофон, – бак, Мостик.

– Здесь, товарищ командир, – устало выдыхает боцман за его спиной, тяжело взбираясь по отвесному трапу со стороны юта.

– Ну-у?.. Что там?

– Плита!.. – почти рыдает, Стрельба.

– Какая ещё плита?

– Якорная, – прячет глаза.

– И что с ней? – сердится Стариков. – Да не тяни ж ты – говори!

– Выбита якорная плита внутрь отсека!..

– Полностью? – вскидывает брови.

– Не-е… не совсем!.. – тянет боцман.

– У-ух! – облегчённо выдыхает командир.

– Но щель с ладонь!.. Ещё, полчаса таких встречных волн… и всё!

– Что всё?

– Выбьет… напрочь!

– Хорошенькие дела, – хмурится. – А что с водонепроницаемой переборкой?.. Почему в кубрике-то вода?

– Не знаю почему, – жмёт плечами опытный матрос, – похоже, переборка на стыке с днищем после прошлого ремонта в доке от времени расклеилась и потеряла герметичность, вот вода и прёт под давлением сквозь неё самотеком по трюму.

– Понятно, – сверкают глаза лейтенанта – винить-то получается некого: корабль был в доке три года назад, когда даже боцмана на нем не было! – и, схватившись, было, в сердцах резко за микрофон «Каштана», вдруг, осекается и спокойно без надрыва выдаёт в эфир, – матросу Листопадову прибыть на мостик.

– Есть на мостик, – тут же отзывается электрик.

– Насосы? – с опаской глядя на командира, догадывается боцман.

– Вот именно, насосы, – не выдержав, наконец, взрывается Стариков, – все какие есть, слышишь, немедленно в кубрик и… на камбуз, между ними переборка думаю такая же, а значит, вода вот-вот пойдёт дальше… в ГРЩ.

– Есть, товарищ командир, – задумчиво кивает Стрельба.

– Главное, – грозно, словно это он боцман в чём-то виноват, кричит лейтенант, – не пустить воду к главному распределительному щиту.

– Понял, товарищ командир, – медлит с выполнением команды обычно расторопный боцман, – но если повернём обратно, на прежний курс, и плиту добьёт, то никакие насосы тут не помогут, не справятся.

– Да знаю я, знаю, – доверительно глядя боцману в глаза и понизив голос, шепчет командир, – не дрейф, Сашка, курс подкорректирую, подставлю левый скулу бака под удар, но смотри – там внизу никому ни слова. Слышишь?.. Никому!

– Есть, командир, – понимающее кивает Стрельба в ответ, споро увлекая за собой вниз, в кубрик, в трюма подоспевшего на мостик электрика.

– Тут главное не переборщить, главное не ошибиться с углом атаки волны, – самому себе под нос, словно моля и заклиная, шепчет Феликс, – нужно выбрать оптимальный курс, чтоб и якорную плиту уберечь, и несильно уйти на глубину в сторону от фарватера.

– У-ух, – словно соглашаясь с мыслями командира, глухим ударом пластмассового корпуса о воду отзывается «Антилопа», плавно скатившись на бок с очередного гребня равнодушной волны.

В этот момент стрелка анемометра в руках Феликса от порыва ветра глубоко заваливается за отметку в двадцать метров в секунду.

– Сколько-сколько? – невольно вскрикивает лейтенант.

А, впрочем, какая теперь разница, ясно одно – пора, давно пора разворачиваться: где-то там, впереди – определить точно местоположение так и не удаётся! – подводная каменная гряда, ушедшая глубоко в море от скалистого мыса полуострова. Дальше идти этим курсом нельзя, никак нельзя, да и незачем уже – всё и так ясно. Но как всё-таки не хочется поворачивать обратно на прежний курс против волны, да ещё забирая правее заветного края острова на глубину, пряча больную правую скулу корабля от ударов равнодушных гигантов. Старикову неожиданно вдруг вспоминается утренний разговор с начальником штаба о критической величине ветра в двадцать метров в секунду для их «РТ-ешки» при движении к нему лагом. Снова с опаской глянув на стрелку анемометра, он даже мотнул головой, мысленно отгоняя от себя накатившее вдруг видение этой картинки со стороны.

– Внимание по кораблю, – немедля больше ни секунды, спокойно раскатисто плывет его голос в динамиках тральщика, – всем постам приготовиться к развороту.

«Антилопа» пугливо замирает, готовясь к бою на встречных курсах, в предвкушении неизбежной новой атаки, похоже, уже подошедшего во всей совей красоте и мощи циклона.

– БП-1, Мостик.

– Е-есть, БП-1, – обречено тянет рулевой.

– Право руля… – было, скомандовал лейтенант, да тут же отменяет, – отставить! – продолжая высчитывать оптимальный курс, на который следует ему лечь, споря сам с собой.

Экипаж льнёт к динамикам громкоговорящей связи – сейчас от выбранного им курса зависит очень многое – всё!

Вообще-то надо б вернуться на двести семьдесят, выйти прямо в лоб не на шутку развеселившейся и давно перелетающей даже через мостик волне. Так было бы верней всего: ближе, быстрей, надежней и с