– Моя двоюродная бабушка здесь жила, – ответила она. – Перед самой войной. – Лейси надеялась получить здесь хоть какое-то представление о ней, но сейчас, когда она даже не знала, как выглядит Софи, бабушка оставалась для нее далекой и непонятной фигурой.

Том обнял ее за плечи, отчего ее сердце екнуло.

– Понимаю, эта тема вызывает у тебя много эмоций. Пойдем, я покажу тебе чудеса Длинной тропы, а потом можем пообедать.

Лейси не понимала, то ли он заигрывает с ней, то ли ведет себя так со всеми – впрочем, какой смысл был об этом размышлять? Они пошли по длинной прямой аллее, которую она видела из замка. Ее окаймляли вязы и пастбища, где паслись олени. Ей казалось, что она знает Тома уже много лет (он был таким расслабленным и общительным), и чем больше Лейси говорила, тем свободнее себя чувствовала: напряжение последних тревожных месяцев ослабевало с каждым словом. Он расспрашивал ее о книгах, которые она написала, и она неожиданно рассказала ему о Фрэнсис, о ее властном муже и о годах насилия, которые ей пришлось пережить.

Том вздохнул.

– Мужчины – такое дерьмо. Во всяком случае, некоторые из них.

Они поговорили о своих сестрах: Анне, лучшая подруга которой, Кэролайн, умерла от лейкемии, что побудило Анну стать медсестрой, и Джесс, ставшей второй матерью для Лейси в годы, омраченные присутствием Тони. Она рассказала ему о свадебных планах Адель и о том, как она ошибалась по поводу Седрика. Том поведал о горьком разводе своих родителей и о новом партнере матери, который никому не нравился – даже Анне, которая кому угодно была готова дать второй шанс.

– Так мило с ее стороны – открывать двери своего дома тем, кто в этом нуждается, – заметила Лейси.

– Знаю. Она до сих пор чувствует себя виноватой, что ведет такую счастливую, комфортную жизнь, в то время как Кэролайн пришлось умереть. Я постоянно твержу ей, что рассуждать так нелепо, но она не слушает. А мужчины, с которыми она встречается… – Он покачал головой. – Хотя кто я такой, чтобы говорить? Поэтому я с ней и остался: мои последние отношения закончились ничем, как обычно. – Он взглянул на нее. – А ты?

– Я? – На ладонях Лейси выступили капельки пота.

– Да. Ты свободна? – Его вопрос упал в сырой, неподвижный воздух и увяз в нем.

– Гм-м… – Лейси колебалась, ее мысли метались. Она вдруг поняла, что не сможет пережить эмоциональное потрясение, связанное с мужчиной, в которого она уже успела влюбиться и который в итоге так или иначе разобьет ее сердце. Лучше пресечь это в зародыше прямо сейчас, сосредоточиться на том, ради чего она вообще приехала в Англию, и избавить себя от неизбежного разочарования. – Вообще-то нет, – наконец заключила она. – У меня есть партнер.

– А. – По его тону она не поняла, разочарован он или нет. Некоторое время они шли молча, а позже он спросил: – Вы давно вместе?

Она пожала плечами.

– Какое-то время.

– Но он не захотел отправиться с тобой в это путешествие? Или дело в другом? Прости, мне не следовало делать предположений.

– Он не сумел выкроить время на работе. – Лейси безуспешно пыталась придумать, как сменить тему.

– И чем он занимается, этот анонимный бойфренд?

– Дермот? – пролепетала она. – Он морской биолог.

– Ага. Значит, он ирландец?

Боже правый! Почему он так заинтересовался?

– Вовсе нет, – покачала головой она. – Просто его родителям понравилось это имя.

– Дермот, – задумчиво повторил Том, словно пробуя это имя на вкус. – Дермот. Гм-м…

К счастью, к ним бросился щенок лабрадора, за ним последовал его извиняющийся хозяин, подарив ей возможность сменить тему. После этого они долго беседовали о том о сем – об оленях в парке, о юбилейном обеде, который устраивался в воскресенье на Длинной тропе, о том, будет ли Анна рада, если Лейси останется у них до конца недели (конечно, если она пообещает печь блины каждое утро; Том был уверен, что это мощный козырь), – пока не вышли из парка и не направились к пабу со столиками на улице, множеством цветов в горшках и подвесных корзинах, а также обязательной символикой Соединенного Королевства. Входная дверь была распахнута настежь, и посетители выстроились вдоль барной стойки под шум разговоров и смеха.

– Думаю, мы заслужили пиво, – улыбнулся Том. – Плачу я.

Лейси повернулась к нему, на ее лице было написано страдание.

– Прости, я не могу.

– В чем дело? – нахмурился он, и выражение его лица изменилось. – Ты нехорошо себя чувствуешь?

Она уже отступала назад.

– Не беспокойся обо мне, побудь здесь, отдохни. Я возьму такси до дома.

Том догнал ее и осторожно взял за плечи.

– Лейси, что не так? Скажи!

– Ничего, – пролепетала она. – Мне нужно уйти, прости. Для меня это чересчур.

Она вела себя жалко, неразумно, но от перспективы принять напиток от мужчины, с которым познакомилась только утром, каким бы милым он ни казался, ее бросило в холодный пот. Она обманула себя, позволив своему воображению, как обычно, разгуляться и решив, что сможет жить дальше, несмотря на травмы последних двух лет.

Так закончился, не успев начаться, их прекрасный роман.

Глава шестнадцатая

Виндзорский замок, май 1938 года

Поднимаясь по Замковому холму и приближаясь к торговому входу в Виндзорский замок, Софи испытала странное чувство, будто она вернулась домой. Каждая деталь здания казалась знакомой: возможно, в прошлой жизни она проходила через эту огромную каменную арку или смотрела на зубчатые стены. Охваченная тревогой, она назвала свое имя полицейскому на входе, и тот сверился со списком и передал ее слуге в красно-золотой ливрее. Лакей провел ее вниз по лестнице и через лабиринт выложенных камнем подземных ходов с низкими потолками и тусклым освещением к тем помещениям, которые, как она позже узнала, были кабинетами Начальника королевского домашнего хозяйства и Королевского библиотекаря на другой стороне замка.

– Вы тут быстро освоитесь, – заверил он ее. – Не бойтесь заблудиться: рано или поздно появится кто-то, кто вас направит.

Они прошли мимо развешанных на стене пик и шлемов, и Софи содрогнулась при мысли о том, что может бродить по этим катакомбам несколько дней, и никто даже не заметит ее отсутствия. Сколько других людей прошли этот путь до нее, проводя ладонью по гладкой каменной стене, как это делала сейчас она?