Женщины на противоположной стороне поляны затянули унылую жалобную песню. Слов её Рослав не мог разобрать.

Боковым зрением он увидел, как к погребальному костру приблизился Кужел. Отец вытянул руку и коснулся горящим факелом щепок, сложенных кучкой у ближнего угла сруба, поджигая их.

Вдруг кто-то сзади тронул Рослава за локоть, привлекая к себе внимание.

Позади него стояла пожилая женщина и протягивала горящий факел.

— Теперь ты, — произнесла она негромким, но твёрдым голосом. — Ступай!

Рослав вспомнил, что сначала близкие родственники покойника зажигают костёр, а потом уже все остальные жители посёлка должны подбрасывать в него дрова, щепки и всё, что горит.

Таков обычай.

Он медленно подошёл к краде, положил горящий факел под второй венец сруба и долго стоял рядом, глядя на морщинистое лицо своей бабки. Такое чужое и безжизненное.

Пламя начало охватывать верхние брёвна, касаясь бортов лодки, а лёгкий ветерок раздувал его всё больше и больше. И вот огненные языки взвились ввысь, пожирая не только древесину, но и человеческую плоть.

Почувствовав сильный жар, Рослав вынужденно сделал несколько шагов назад, невольно вклинившись спиной в толпу молодых женщин и девушек. Но обычных в таких случаях шуток и насмешек не последовало. Он увидел, что по щекам многих из них текли слезы.

Разворачиваясь, чтобы отойти в сторону, Рослав столкнулся лицом к лицу с той, которую не видел уже много дней.

Той, что предала его.

Бажена.

Длинные, чуть волнистые густые волосы цвета спелой пшеницы разметались по плечам, огромные серые глаза, как и прежде, смотрели дерзко и призывно. Но это была не его прежняя добрая и ласковая Бажена.

Рослав отвёл взгляд от девушки и направился к группе мужчин, среди которых был Кужел. Молча встав за его спиной, он приготовился к долгому ожиданию. По древнему обычаю надлежало думать об умершем человеке, душа которого переселяется в Ирий.

Огонь давно погас, солнце прошло половину своего пути по небу, а люди всё стояли вокруг остывающего кострища.

Наконец, окинув взглядом поляну, Кужел громко произнёс:

— Всё. Пора.

Две женщины с большими еловыми ветками в руках споро смели в кучу остывающие головешки, пепел и золу.

Вслед за ними десятки мужчин и женщин с корзинами, наполненными землёй, начали насыпать поверх кострища небольшой курган, укрывая под ним человеческие останки.

А со стороны посёлка на трех повозках везли еду и питье. Предстоял многодневный совместный пир-поминки на свеженасыпанном кургане.

— Не забудь, что утром нас с тобой будут ждать на лодье Родогора! — прозвучал над ухом Рослава голос Кужела.

— Ты зря мне это говоришь, отец!

— Я не слепой! Видел, как ты на неё смотрел!

— Ошибаешься! Там всё кончено!

— Что ж, посмотрим! — Кужел хлопнул сына по плечу и двинулся к сидящим на кургане людям.

Глава 4

Сильные удары и падение чего-то тяжёлого в сенях заставили собравшихся за столом людей вскочить на ноги. Всех, за исключением посадника.

С грохотом распахнулась дверь, и в трапезную ворвался разъярённый Антон.

Два дюжих бородатых охранника, вытащив из ножен мечи, бросились ему наперерез, но грозный окрик Кагеля остановил их.

Посадник поднялся из-за стола и в знак особого уважения вышел навстречу юноше.

— Что случилось, викинг? Почто ты даёшь волю рукам своим? Зачем людей, ни в чём не повинных, бьёшь?

— Не понимаю я, княже, что промеж нас произошло? После битвы на берегу все стали меня избегать. Почему? Я не смог победить предводителя данов — великана со страшными ожогами на лице и всём теле. Но разве в том моя вина? Он просто сильнее и быстрее меня! И теперь я не могу попасть в твой дом. Охрана не пускает. Да и ближнее твоё окружение на вопросы не отвечает. Отмалчиваются люди. Или глупости говорят. Вот потому мне и пришлось силу применить.

— Я сам отвечу на все твои вопросы, Антон, но не теперь! Видишь, мы совет держим, как дальше нам быть. Освобожусь — прикажу позвать тебя. А покуда — не мешай! Ступай прочь!

Нарочито грубые слова Кагеля отрезвляюще подействовали на юношу. Он опустил голову, стиснул кулаки и молча вышел за дверь.

— А не слишком ли ты круто с ним обошёлся, княже? Не заслужил Антон того, — не выдержал воевода Истор. — Как бы парень по-настоящему не обиделся. От него теперь многое зависит! Ведь викинги, что в городе жить остались и по берегам в посадах осели, только ему подчиняться будут!

— Нельзя мальчишке потакать! Пусть ждёт! Обиды быстро проходят, а вместо них уважение к старшим появляется.

Посадник сел в своё кресло и обвёл собравшийся в трапезной воинский люд тяжёлым пристальным взглядом.

— Я надеюсь, что наши посланные люди добрались до Новогорода. Но помощь придёт не скоро. Князю Гостомыслу нужно собрать свои дружины и приплыть под стены Холма, а до той поры… — Кагель запнулся. — Как поступать будем? Что делать?

Глухое молчание было ответом на его вопросы.

Посадник поморщился и стукнул ладонью по поручню кресла.

— Что, опять все решения мне принимать?

Кагель поднялся на ноги и широкими шагами заходил вдоль стены трапезной.

Глава 5

Он открыл глаза. Не спалось. Да и как можно было спать, если здесь, на краю Биармии, летом ночь мало чем отличалась ото дня. Разве лишь солнца на небе не было. А старику ох как тяжко менять спокойную и размеренную жизнь в Новогороде на уже подзабытый походный уклад. Даже порой навязчивая забота верного Боруты, знающего все его привычки, не могла вернуть ему душевное равновесие.

Князь Буривой поёжился от утренней прохлады и закутался в тяжёлую медвежью шкуру. Вместе с теплом на него навалилась дремота. Мысли старика улетели в далёкое-далёкое прошлое.

Как бы со стороны он снова увидел себя молодым и сильным, стоящим на коленях перед холмом над могилой жены, такой юной, прекрасной и любимой. В тысячный раз перед ним возникла картина, как Милена подняла на дыбы лошадь и своим телом прикрыла их с маленьким сыном от стрел убийц, поджидавших княжескую чету на опушке леса. Подоспевшая охрана из гридей, осознавая свою вину за смерть княжны и предчувствуя неизбежность сурового наказания от князя Волемира, на куски порубила стрелков.

Прискакавший отряд воинов во главе с Борутой прочесал близлежащий лес в поисках вражеских засад, но их больше не было.

— Видать, подослали только этих трёх убийц! Жаль, что никого из них гриди не оставили в живых!