оставляя себе возможность к быстрому бегству.
– Что-то я ничего уже не понимаю! Да кто же там с кем дерется? – удивление Варга было таким неподдельным, что он даже попытался встать во весь рост в лодке, рискуя её опрокинуть. Случайно взгляд его остановился на проплывающей всего в сотне локтей огромной полузатопленной бочке. Вцепившись двумя руками в верхний край, на ней висел человек.
– Ну-ка, други, давайте подплывём поближе к бочке. Действительно, там человек, да он ещё, похоже, и жив!
Четыре весла вспенили воду, юркая лодка приблизилась и замерла возле бочки.
Варг, рассматривая человека, рассуждал вслух:
– Если судить по одежде, то это чужеземец и враг городу. А если он враг городу, то нам друг. Ого, он, кажись, серьёзно ранен! А может, уже мертв? Строк, ты ближе всех к нему! Посмотри, дышит ли ещё он!
Пожилой мужчина, сидевший на носу лодки и названный Строком, протянул руку и приложил ладонь к щеке пришлого человека, а затем к его горлу.
– Дышит, однако!
– Ну и что с ним делать будем? – Варг окинул взглядом своих спутников.
– Бросать жалко! Помрёт, а ведь мальчишка совсем, – не выдержал долгого молчания Строк.
– На лицо, может, и мальчишка, а ты на плечи посмотри, – подключился к разговору Ингар.
Улыбнувшись чему-то своему, Варг приказал:
– Ладно, хватит болтать, давайте грузить его в лодку. Только сначала обломи стрелу, Строк, да поосторожней!
Хрустнуло древко, раздался тихий стон.
Две пары рук сноровисто ухватились за куртку и попытались притянуть раненого к лодке, но его пальцы не отпускали край бочки.
– Да отцепи ты парня от этой бочки, Строк!
– А ты сам попробуй, у него пальцы онемели, – пробурчал старик, отгибая каждый палец по очереди.
С большим трудом, зачерпнув изрядное количество воды бортом, им удалось втащить раненого в лодку.
– И что дальше? – пробурчал молчавший до этого Влок, вычерпывая берестяным туеском воду из-под своих ног.
– Плывём домой, – Варг снова загадочно улыбнулся.
– Куда ты его там денешь? Притащишь к сестре? – съехидничал Ингар.
– Если хочешь, давай обратно в реку бросим!
– Это что ж, из реки человека тащили-тащили, чуть лодку не перевернули, а теперь обратно? – не понял шутки Строк.
Выражение лица Варга враз сделалось серьезным:
– Поступим так: высадим Влока на берег у крутого обрыва. Ты, Влок, заберёшься на него с пологой стороны и будешь оттуда наблюдать за пирсом и берегом. Посмотришь, возьмут ли вороги Холм или уйдут отсель ни с чем. Как только все закончится, сразу беги в поселок. А мы поплывем туда на лодке, сделаем носилки и перетащим раненого парня ко мне в дом. Всё! Поплыли.
Глава 19
На мгновение раненый пришёл в себя, открыл глаза и сквозь белёсую пелену увидел стоящих рядом с ним людей. Никто из них не был ему знаком.
Юноша пошевелился, и тут же жуткая боль разлилась по всему его телу, стала пульсировать где-то в левом боку, потянулась к сердцу, к горлу. Судорогой сводило мышцы спины с левой стороны, огонь полыхал под ребрами. Он чувствовал, как по щекам катятся слёзы, ощущал кожей их тяжесть и не понимал, почему плачет.
Ему казалось, что откуда-то со стороны доносится его собственный прерывающийся голос:
– Клепп, где же ты, Клепп, спаси меня от этой боли! Ты же можешь всё! Почему я зову тебя, а не мать и отца? До чего же черно всё вокруг. Чужой язык, чужие слова, я их слышу, но не понимаю. Жизнь уходит из меня, я это чувствую. Что ты говорил мне, Клепп, про человеческую жизнь? Ах да, вспомнил: «Жизнь воина-наемника – всего лишь песчинка на склоне бархана в огромной пустыне! Этого или другого бархана – какая разница. Налетит буря-война и поднимет тучу песка в воздух, раскидает далеко вокруг, и никого уже больше нет на этом бархане, но ты где-то есть и ещё жив. И это главное! Так борись, борись за неё – свою жизнь! Она важна только для тебя!» Но как же я устал, нет больше сил терпеть эту боль! Прощай, Клепп! Прощай, викинг! Встретимся с тобой в Валгалле! Мрак закрывает всё вокруг.
Глава 20
Усталая улыбка осветила лицо девушки. Она ласковым благодарным взглядом окинула стоящих подле неё мужчин и перевела взгляд на брата.
– Ты молодец, Варг! Да и вы все тоже. Теперь можно и отдохнуть. Принеси им побольше пива, брат! – в голосе сестры прозвучали жесткие командные интонации.
Варг, утирая рукавом пот со лба, удивленно смотрел на Аслауг. Чувство благодарности и гордости за неё угадывалось в этом взгляде. А вот Строк и Ингар поглядывали на неё с явной опаской.
– Други, не бойтесь, она не колдунья! – Варг даже расхохотался, глядя на их лица, хотя ему тоже было не смешно вспоминать всё, что совсем недавно происходило здесь.
Они втащили раненого в дом и оставили на самодельных носилках возле двери. Прибежавшая Аслауг тут же велела положить парня на большой дощатый стол и отправила Строка разжечь огонь и вскипятить воду. Сама взяла острый охотничий нож и срезала с чужеземца одежду, чтобы посмотреть, нет ли на теле других ран. Когда Варг с друзьями увидели распухшее и кровоточащее мясо возле обломанного древка стрелы, они сразу поняли – не жилец! Широкий наконечник стрелы очень глубоко и под острым углом проник в тело, и вытащить его можно было, только приложив большое усилие и значительно расширив рану. Дерни за древко, хлынет кровь, и всё. Её уже не остановить. Зачем же напрасно возиться с умирающим человеком, спасти которого невозможно?
А он лежал перед ними, раскинув мускулистые обнаженные руки, молодой и сильный. Но уже мертвец. И это, похоже, понимали все, кроме Аслауг.
Она же, не обращая ни на кого внимания, долго и тщательно скоблила нож, отмывала лезвие в горячей воде и старательно отжигала на костре, разведённом Строком. Вернувшись в дом, Аслауг велела крепко держать чужеземца за локти и ноги, а сама взялась рукой за древко стрелы и сильно потянула. Тело раненого выгнулось дугой, все мышцы вздулись, могучие руки дернулись, и державшие его люди разлетелись в разные стороны. Раздался слабый хруст, и древко стрелы отделилось от наконечника, оставшись в пальцах девушки. В таком гневе Варг ещё никогда не видел свою сестру.
– Да какие же вы мужчины! Не в состоянии втроём удержать мальчишку!
Поднимаясь с пола, Ингар обиженно пробурчал:
– Мне показалось, что меня дубиной по голове шарахнули, а ты говоришь – мальчишка!
Не обращая на них внимания, Аслауг продолжала