Вот однажды, зависнув в общаге, Коля С. наблюдал учебный процесс. В блоке было три комнаты, в одной из них кто-то громко пытался проблеваться: ёо-ёо-ёо…

Коля С. сел на кровать, обхватил голову руками и стал думать.

Сначала он подумал так: «Это — ёоёоёо — неспроста! Зря никто ёоёоёо не станет. Сама комната ёоёоёо не может. Значит, кто-то издает эти звуки. А зачем тебе ёоёоёо, если ты не учишь шведский? По-моему, так!»

Тут он поднялся и пошел в ту комнату. Там сидел филолог-первокурсник Юра и корчил страшную рожу, одновременно издавая ёоёоёо.

— Чего это он? — спросил Коля С. у подошедшего на те же звуки филолга-старшекурсника Вити.

— Тренирует произношение задненёбного** звука «ёо» — объяснил филолог Витя. — Только он неправильно это делает.

— А как надо? — заинтересовался Коля С.

— А нет ли у тебя случайно пирожного-корзиночки?

— Зачем тебе понадобилось пирожное-корзиночка?

Витя оглянулся и, убедившись, что никто не подслушивает, прижал руку к губам и сказал страшным шепотом:

— Ёоёоёо.

— Что-о?

— Ёоёоёо! — повторил Витя.

— Кто же это тренирует ёоёоёо с пирожными? — догадался Коля.

— Все! — сказал Витя. — Принеси, пожалуйста, сюда десять пирожных. Я думаю, тогда тренировка пойдет лучше.

Ну, Коля С., конечно, удивился про себя и подумал: «Неужто и Витя от учебы рехнулся?» — но вслух он этого не сказал, а отправился (то есть съездил на лифте) в стилобат, где находилась столовая, заслуживающая отдельного слова. Это была прекрасная столовая, там кормили настолько вкусно и недорого, что все окрестные милиционеры, экипажи «скорой» и других служб постоянно приезжали в ДСВ. А еще в столовую вела Очень Правильная Винтовая Лестница. Винтовой она была потому, что завивалась, а Очень Правильной — потому, что широкая и завивалась сверху направо вниз. Там, внизу, и была столовая и голодный студент мчался туда по правой стороне лестницы, ближней к оси, с короткими ступеньками — раз-два-три-четыре-пять! А сытый и отяжелевший студент поднимался тоже по правой стороне, но уже с широкими ступеньками — раз… два… три… четыре… пять…

Среди прочего в столовой продавали дивные корзиночки с высокой шапкой белкового крема.

— Наконец-то! — сказал Витя, как только Коля С. принес пирожные. — А я уже начал беспокоиться. Я заметил, что Юра все делает неправильно!

— Открыть рот или не надо? — спросил Юра.

— Открыть, но только погоди минутку. Надо действовать наверняка. Самое главное — это открыть его достаточно широко. Ты видишь корзиночку?

— Вижу.

— Тогда открой рот так, чтобы корзиночка вошла в него целиком, не смяв крем.

Примерно на шестом или седьмом пирожном ёоёоёоё Юры было признано каноническим.

— Слушай, — спросил потом Коля С. у Вити, — а зачем было с корзиночками морочиться? Тот же коробок спичек…

— Корзиночка всяко вкуснее коробка, — отмел возражения Витя и облизал пальцы.

* * *

* Дом Студента на Вернадского

** за давностию лет могу ошибаться.

Немного о строительстве

ДОМ С ЧЕРТЯМИ

Иначе и не назвать — вспомнился тут один знакомый дом.

Папа моего друга Вадима работал в королевской фирме, что-то там очень секретное в ракетах. И таких же москвичей там трудилось немало, вот для них и построили дом на Тайнинской улице. А что, удобно — до платформы Лось рукой подать, а оттуда утренней электричкой до Подлипок всего четыре остановки.

Ну и раз фирма военно-секретная, то проект делал Военпроект, а строил Военстрой.

Р оза ветров

В те годы вместо нынешней МКАД шла двухрядная «дорога смерти» даже без разделителя и освещения, никаких жилых комплексов еще не наросло, так что не только за МКАДом, но и тут, на москвоской стороне, наблюдалась пастораль и буколика, леса да реки.

Вернее, одна река — Яуза, и дом военные проектировщики вкарячили в аккурат поперек господствовавшего в долине ветра. Ну то есть настолько поперек, что Вадик своих гостей развлекал нехитрым фокусом: брал лист бумаги, лепил по углам по горошине пластилина, выходил на балкон и… клал лист на воздух. И лист там лежал сам по себе — поток с Яузы упирался в дом и шел вверх, создавая подпор, на котором и покоилась бумага.

Но кроме занимательной физики, такое расположение дома давало и другие занимательные науки. Как-то раз я подъехал к Вадиму без четверти пять, вышел из автобуса. задрал голову и был поражен тем, что во всем немаленьком доме как по команде начали закрывать окна и захлопывать форточки.

Тайну сего феномена объяснил Вадик — ветер дул с севера, а на том месте, где ныне Мытищинская ярмарка, стояла небольшая такая свиноферма. И каждый день в пять вечера там проводилась чистка, отчего ветра благоухали отнюдь не розами.

После того, как столь удачное творение Военпроекта попало в руки Военстроя, начались разнообразные чудеса и дом был сдан с тремя потрясающими недоделками, которые, слава богу, успели поймать на стадии до заселения.

Недоделка первая

Счастливый будущий владелец квартиры заметил, что обои в одной из комнат поклеены несколько странно. Тогда было принято между верхней кромкой обоев и потолком оставлять беленую полоску.

У него же полоски напрочь не было, обои наглым образом залезали на потолок. «Велика беда!» — подумал счастливый обладатель новой жилплощади. — «Ща подрежу и всех делов».

Он взгромоздился на стремянку, взял линейку, приставил сапожный ножик, и… провалился рукой в соседнюю квартиру, где обои точно так же заходили на потолок. Причина проста — между верхом стенки и перекрытием имелась щель сантиметров 15. И решительные военные строители замаскировали ее наклейкой обоев в потолок.

Проблема, в общем невеликая — нашли кирпичи, на пару с соседом щель заложили, поклеили обои уже правильно.

Недоделка вторая

Через все квартиры насквозь, сверху донизу, проходят коммуникации — тепловые, электрические, горячая и холодна вода, канализация…

Канализационный стояк — самая толстая труба из чугуния. Собирают ее из секций, одна из которых имеет смотровой лючок — ну мало ли, засорится, так чтоб не приходилось с ндцатого этажа лом на тросе опускать.

Второму смотрельцу повезло — мужик был основательный, все проверил,