Чувство гордости за внука захлестнуло разум Харальда. Он уже забыл, когда так радовался. Пожалуй, лишь при виде единственной дочери Мэвы, встречающей из похода его драккар на берегу фьорда. Но это было много лет назад.

Ярл улыбнулся в густую седую бороду и прошептал:

— Ай да Альрик! Знатный стрелок из тебя вырос! Что ж, видать, скоро придётся отпускать Беркера на волю. А жаль! Мы все к нему тут привыкли!

Он снова собрался прилечь на пригорке, как вдруг услыхал справа стук копыт. Ярл повернул голову и увидел двух слуг, ведущих в поводу крупного гнедого коня.

«Что это они ещё задумали? — пронеслась в голове мысль. — Неужто к лошади какую-то мишень привяжут и станут по ней стрелять?»

Взгляд Харальда невольно остановился на конском седле. Оно имело какую-то странную форму. Таких сёдел у викингов никогда не было. Большая передняя лука, низкая задняя, а также высоко поднятые стремена — все это вызвало у ярла удивление и вопросы.

— Опять Беркер что-то придумал! — пробурчал он, но в голосе его не было раздражения.

Затаив дыхание ярл наблюдал за тем, как внук приблизился к коню, одним слитным движением взметнулся в седло и начал набирать ход.

В левой руке юноша держал лук. Он был непривычно маленький, не более двух локтей длины, какой-то изогнутый и даже с выступающими вперёд концами в виде рогов.

Всадник повернулся правым боком, и ярл увидел у него за спиной колчан, набитый стрелами.

— Ага! Беркер учит моего внука стрелять с лошади! Что ж, это тоже может ему когда-нибудь пригодиться! — хмыкнул себе под нос ярл.

А на поляне конь уже перешёл на ровную рысь.

Неожиданно Альрик поднялся во весь рост на коротких стременах и выхватил из колчана стрелу. Сильным рывком одновременно правой и левой руки он натянул тетиву и, казалось, даже не целясь, метнул стрелу в висящую в полусотне локтей на дереве мишень. Ещё мощный рывок, и вторая стрела почти без задержки полетела за первой.

— Поворот! — раздался зычный голос Беркера.

Повинуясь ему, юноша подобрал поводья и развернул коня в обратную сторону.

Теперь лук оказался у него в правой руке. И опять в висящие на деревьях мишени полетели стрелы.

— Опасность сзади! — снова рявкнул наставник, и Альрик, ухватившись двумя руками за переднюю луку, каким-то непостижимым образом перевернулся в седле, очутившись лицом к крупу своего коня. Фигурный лук перекочевал обратно в левую руку юноши, и с его тетивы сорвалась очередная стрела.

— Мой внук научился это делать с двух рук! — восторженно выдохнул ярл и, уже не таясь, направился в сторону поляны.

Беркер боковым зрением первым заметил его.

— Остановись, воин! — крикнул он Альрику. — К нам идёт ярл Харальд!

Юноша тут же натянул поводья и соскользнул с коня на землю, оказавшись рядом с дедом. Оказалось, что они почти сравнялись ростом.

— Я долго наблюдал за вами. Что это за лук у тебя, Альрик? Откуда он? У нас в посёлке ни у кого такого нет.

— Это всё Беркер… В его далекой стране не из чего делать длинные луки, поэтому их склеивают из сухожилий, рогов, металлических полос и из тех мелких деревьев, что растут в округе. Получается маленький, но очень сильный лук, удобный для стрельбы с лошади. Вот только делать это на скаку намного сложнее, чем стоя на земле из длинного лука. Там всё просто: кладёшь на тетиву стрелу, натягиваешь её одной рукой до уха, целишься в мишень и стреляешь. Если сделаешь всё правильно, то обязательно попадаешь! А вот у этого маленького лука тетива очень тугая, и натянуть её тяжело. Поэтому нужен одновременный рывок обеих рук.

— Я всё видел и понял, — ярл потрепал внука по голове. — А зачем такое седло?

— Когда лучник начинает стрелять поверх гривы коня, ему нужны обе свободные руки, а что делать с поводьями? — вступил в разговор Беркер. — Вот мои предки и придумали у седла высокую переднюю луку, на которую можно бросить повод, и они не свалятся на землю, не будут мешаться коню под ногами в битве.

— Беркер! Мне понравилось всё, что умеет теперь делать мой внук.

— Но ты кое-чего ещё не увидел, ярл! Альрик умеет стрелять из-под брюха лошади, может пускать в цель по две стрелы сразу!

— Ты хочешь сказать, что научил его всему, что умеешь сам?

— Так оно и есть, ярл Харальд! Больше от меня пользы ему не будет.

— Я верю тебе, — ярл повернулся к юноше. — Позволим ему покинуть нас, внук?

— Ты дал ему своё слово!

— Что ж, Беркер, с первым же драккаром, который выйдет в море, можешь уплыть из нашего фьорда. Мои люди высадят тебя там, откуда сможешь добраться на свою родину. Но если захочешь, оставайся с нами. Сам знаешь, что ты давно перестал быть нашим пленником.

Ярл Харальд повернулся и не спеша направился в сторону посёлка.

Учитель и его ученик ещё долго смотрели в спину уходящему ярлу, понимая, что для них тихая и спокойная жизнь закончилась.

Глава 20

После тёплых родственных объятий посадник поймал себя на мысли о том, что, будучи на полголовы выше своего племянника, он невольно смотрит на него свысока. И не только из-за своего роста. А ещё по причине прожитых лет, накопленного опыта и чего-то совсем непонятного, но гадкого и подлого.

Сделав над собой усилие, Кагель широко улыбнулся и взял князя Гостомысла под руку.

В сопровождении свиты оба неспешно прошли через крепостные ворота внутрь крепости и поднялись по ступеням крыльца в дом посадника.

— Отдохнуть изволишь с дороги, княже, в баньке попариться? — твёрдой рукой Кагель распахнул дверь в людскую.

— После отдыхать будем. Сначала в делах наших разберёмся. Вели пока квасу подать, а то в горле пересохло.

Пока слуги вносили жбаны с пивом и квасом, посадник исподволь начал разговор:

— Как прошёл переход из Новогорода, княже?

— Неплохо, но я думал, что доберёмся быстрее!

— Видать, останавливаться часто приходилось?

— Сам ведаешь: когда один плывёшь, ждать и подгонять никого не приходится, а вот когда сотня лодей на воду выходит, то управлять ими тяжко. Малые вожди так и норовят отстать и где-нибудь на берег высадиться. Поближе к посёлкам. А знаешь зачем? Грабежами заняться! И это в своей стране! Вот потому я вынужден был позади всех плыть. Несколько раз пришлось даже силу применить. Двоих вождей на берёзах вздёрнул. Только после этого люди поняли, что не к соседу в гости, а на войну