У одной стены стояли мойка, деревянный стеллаж для тарелок, чашек и кастрюль со сковородками и плита. В дальнем углу находилась дверь в кладовку. У другой стены расположился стол с двумя стульями. На нем лежали иллюстрированный журнал и очки Йозефы. Рядом теснились чайник, полупустая эмалированная кружка и сахарница.

— Ты голодная? У меня есть капустный суп. — Йозефа подошла к плите и сняла крышку с кастрюли, стоявшей позади чана с водой. Запах капусты усилился, и к горлу Фанни подступила тошнота.

— Нет, спасибо, — помотала она головой.

— Тогда, пожалуйста, поставь на стол еще одну чашку. Я заварю нам свежего чая.

Пока Фанни брала чашку с деревянного стеллажа, Йозефа выудила из раковины ситечко с чайными листьями, положила его в чайник и залила горячей водой из чана. При этом она все время что-то бормотала себе под нос. Девушка разобрала отдельные слова: «неслыханно», «никогда не случалось», «позор».

Она села на свободный стул, сняла шляпку и положила ее на стол.

— Если хотите меня выбранить, можете спокойно сделать это вслух.

Пожилая женщина разгневанно покосилась на нее, прежде чем налить чай.

— Не надо задирать нос. Ты теряешь место в шестой раз за два года. Собираешься продолжать в том же духе, пока не переберешь все приличные дома в Вене?

— Этот дом нельзя было назвать приличным! — взорвалась Фанни. — Как и все предыдущие.

— Вздор! — Йозефа добавила в свою чашку ложку сахара и раздраженно помешала. — В этот раз не прошло и трех месяцев, как тебя выставили!

Глаза Фанни наполнились слезами.

— Вы совсем не хотите знать, что произошло?

— Лучше бы ты рассказала мне что-нибудь другое. Например, что господа тобой довольны.

Фанни провела обеими руками по своим светло-рыжим волосам.

— Я старалась. Честное слово, госпожа Пфайфер. А вы бы позволили кричать на себя только потому, что забыли опустить шторы в спальне?

— В первый раз?

Фанни смущенно помотала головой.

— Пожалуй, раз в пятый.

— В пятый! Удивительно, что госпожа не вышла из себя раньше. И почему только ты вечно забываешь о своих обязанностях?!

— Я же не машина, а человек. А человек может разок что-то и забыть.

— Но не пять раз одно и то же. — Йозефа положила чайную ложку на стол и строго посмотрела на бывшую воспитанницу: — Тебя выгнали из-за штор или потому, что ты опять показала свой гонор?

— Неужели я должна пропускать мимо ушей любые оскорбления? Глупая гусыня назвала меня ведьмой, и тогда я сказала ей, что за то время, которое она меня бранит, она уже десять раз сама могла быть опустить и поднять чертовы шторы!

Пожилая женщина застонала.

— Да когда жы ты, наконец, усвоишь, что нельзя возражать господам?

— Но если я все буду проглатывать молча, то рано или поздно подавлюсь и задохнусь!

Йозефа молча смотрела на Фанни. Перед ее внутренним взором промелькнули последние два года. Ее подопечная окончила Санкт-Йозефинум с хорошим аттестатом. Оценка по кулинарии была средней, зато шитье и вышивку она сдала на отлично. Школа получала множество запросов на хороших выпускниц, и Фанни сразу же попала в дом к состоятельному производителю мыла. Ее будущее, казалось, было устроено.

Но через восемь месяцев Фанни впервые появилась под дверью у Йозефы, взбешенная, рыдающая и без крыши над головой. Хозяин дома выставил ее на улицу, потому что госпожа застала девушку красующейся в ее вечернем платье перед зеркалом в гардеробной. Йозефа сразу заявила, что такое поведение недопустимо, но Фанни считала случившееся несправедливостью.

— Не знаю, почему госпожа устроила такую сцену, — жаловалась девушка. — Она все равно уже забраковала то платье.

Йозефа увещевала Фанни, но тщетно. Со всех последующих мест воспитанницу быстро выгоняли по схожим причинам. Во втором доме она, вместо того чтобы заниматься хозяйством, зачитывалась журналами мод госпожи. В третьем с помощью ножниц и швейной машинки Фанни усовершенствовала форменное платье, а из скромного черного жакета сделала одеяние, в котором не стыдно выйти в свет. Хозяйка четвертого дома, вернувшись с бала за полночь, обнаружила горничную спящей в кресле. Попытки девушки объяснить, что она полночи ждала, чтобы помочь даме совершить вечерний туалет, успехом не увенчались. Пятое место Фанни потеряла, отказавшись купать пекинеса госпожи, после того как он ее укусил во время намыливания.

Каждый раз Йозефа принимала ее назад. У Фанни никогда не было денег на комнату. Вместо того чтобы экономить, все до последнего геллера она тратила на модные мелочи и ткани для платьев.

Сегодня Йозефа впервые пала духом.

— И что только из тебя выйдет? — вздохнула она.

Фанни пожала плечами:

— Я просто не умею исполнять несуразные капризы других людей.

— Господи, Фанни, если ты так говоришь о тех, кто тебя кормит, ничем хорошим все это не кончится.

— Они ведут себя так, будто я их собственность. Но даже выполняя их поручения, я им не принадлежу! — закипела Фанни. — Если бы вы позволили мне получить аттестат зрелости, я могла бы зарабатывать на жизнь чем-нибудь получше.

— Всегда есть тот, кто стоит выше тебя. Кроме того, ты полагаешь, что ошибаются только другие, а это не так, — с грустью заметила Йозефа.

Фанни покраснела. Она перегнулась через стол и взяла пожилую женщину за руку:

— Простите меня, госпожа Пфайфер. Не стоило говорить с вами таким тоном. Вы единственная, кто относится ко мне по-доброму.

Та устало кивнула:

— Хорошо, что хоть это ты понимаешь. Пей чай, пока не остыл.

Фанни молча повиновалась. Медленно делая глоток за глотком, она удрученно думала: «Ах, если бы я только была не такой, какая есть! Тогда я не попадала бы постоянно в неприятности и не огорчала госпожу Пфайфер».

— После очередного отказа от места будет сложно найти в Вене еще один хороший дом, — прервала Йозефа ее размышления. — Рекомендаций у тебя нет, поскольку тебя отовсюду выгнали. Да и вряд ли отзывы были бы хорошими, а о твоей репутации, скорее всего, уже известно всему городу.

Фанни невидящим взором смотрела в чашку. Вот бы найти работу, которая приносила бы ей радость! Но девушка умела лишь вести чужое хозяйство, да и с этим справлялась не лучшим образом. Внезапно ее лицо озарила улыбка.

— Я пойду к мадам Моро! Она предлагала обратиться к ней, если я захочу освоить профессию из мира моды. Разве это не прекрасно — зарабатывать деньги с помощью красивых платьев и тканей?

Йозефа покачала головой:

— К мадам Моро ходят все твои прежние хозяйки. Они не обрадуются, увидев тебя там.