Агент Алькасара кивнул, всем своим видом выражая почтительность и смирение. Обратный путь в портовую гостиницу не занял много времени. Он быстро поднялся по ступеням и оказался перед дверью в свою комнату. Вставив ключ в замочную скважину, он повернул его и, потянув за ручку, вошел внутрь. После непродолжительных поисков он нащупал в темноте лампу, которую накануне оставил на столе. Чиркнуло огниво, и через несколько секунд комната слабо осветилась.

– Сеньор Мора.

Агент Алькасара резко обернулся на звук. В дальнем углу комнаты сидел какой-то человек, который спокойно, без резких движений поднялся и вступил в освещенный круг.

– Амадо? – на обычно невозмутимом лице Мора отразилось крайнее удивление. – Что ты здесь делаешь?

– Я пришел по нашему делу, сеньор.

– Ты не мог дождаться утра? – мрачно спросил его Мора, покусывая палец. Он умудрился зацепиться за что-то острое, и сейчас кожа саднила от небольшой ранки.

– Нет, это дело личное, и я бы хотел его обсудить, если вы не возражаете.

Агент Алькасара нетерпеливо кивнул и вернул лампу на стол.

– Какое еще дело?

– Есть люди, которые причинили вред моей семье. Много лет назад, – Амадо сделал еще один шаг к своему господину. – Мне нужен ваш совет.

Что-то в голосе помощника насторожило наварра. Эмилио Мора был далеко не глупым человеком. Зато был очень осмотрительным. Он сделал вид что возится с лампой, делая ее свет ярче, а в это время другая его рука нащупала рукоять спрятанного кинжала.

– Тогда выкладывай поскорее и убирайся, – резко ответил он, лихорадочно прикидывая, получится ли достать ночного гостя. Помещение тесное, а Флорентин подошел уже достаточно близко. Один рывок – и почти наверняка Мора дотянется прежде, чем тот выхватит шпагу.

Амадо снова шагнул вперед. Прямо навстречу своей смерти. Глаза его горели то ли отражающимся светом лампы, то ли огнем из глубины его потемневшей от горя души.

– Что бы вы сделали, сеньор Мора, если бы перед вами стоял убийца вашего отца?

Поняв, что успеет, Мора с ликованием рванул кинжал из ножен и ринулся на Амадо. Так ему показалось вначале. Но неожиданно вялая рука слушалась плохо и едва удерживала оружие, а прыжок на ватных и онемевших ногах чуть не стоил ему равновесия. Точнее сказать, Эмилио обязательно бы повалился на пол, но взамен упал в руки Амадо, который подхватил его так спокойно, будто ждал этого.

– Что… что… проис… ходит, – насилу выговорил наварр. Руки и ноги почти не слушались, а во рту появилась противная вязкость, словно он раскусил семечко яблока.

Амадо усадил его на ближайший стул.

– Вот здесь вам будет удобнее, – сказал он.

Эмилио Мора в ужасе смотрел на своего помощника. Он не понимал, что происходит, но все члены отказывались ему подчиняться. Даже язык стал непослушным. Он попробовал что-то сказать, но из горла вышел лишь шипящий звук.

– Ваш палец, сеньор Мора, – невозмутимо объяснил помощник. – Вы укололись, когда открывали дверь. Яд кураре парализовал ваши мышцы, и скоро вы не сможете дышать и умрете от удушья. Но это случится только через несколько минут, а пока, – Амадо вытащил из-за пояса кинжал, – я буду резать тебя на куски. Ты почувствуешь то, что чувствовали мои отец и мать, мои братья и сестра, когда ты и твои люди их убивали.

Увидев выпученные глаза наварра, Амадо пояснил:

– Моего отца звали Лоренцо ди Мео. Вы убили всю мою семью, – Амадо встал рядом с Эмилио Мора во весь рост. На губах его играла дьявольская улыбка, а глаза горели торжеством. – Я очень долго ждал этого мгновения, сеньор убийца, чтобы сказать тебе – меня зовут Паоло ди Мео. Я сын убиенных тобой Лоренцо и Аделины ди Мео, и сейчас ты отправишься в ад.

С этими словами Паоло вонзил лезвие в грудь Эмилио Мора.

– Твои руки и язык тебе не повинуются, – очень медленно итальянец вытащил нож из тела наварра, отчего тот захрипел.

– Но ты все чувствуешь, – новый удар в грудь убийцы.

– Каждый укол боли, – продолжал говорить Паоло, приблизившись к своей жертве почти вплотную, так что смотрел глаза в глаза.

От объявшего его ужаса Мора хрипел и пускал кровавые пузыри.

С каждой фразой лезвие входило и выходило из тела Эмилио Мора.

– Чувствуй, мразь! Каждый миллиметр такого же клинка, каким ты убил моего отца! Мучайся, пока не задохнешься, как последняя навозная тварь!

Несколько минут спустя, когда Паоло ди Мео выпрямился над искромсанным телом Эмилио Мора, тот еще дышал частыми мелкими вздохами. Губы его были искусаны, а по подбородку на шею текла кровавая пена. Сын итальянского посла стоял рядом и молча улыбался, провожая убитого им агента в преисподнюю.

КОНЕЦ

Примечания

1

Бретер – заядлый, профессиональный дуэлянт.

2

Такелаж – общее название всех веревок и канатов, используемых в качестве снастей на судне для удержания рангоута (стоячий такелаж) или управления парусами (бегучий такелаж).

3

Рангоут, или рангоутное дерево, – общее название всех деревяных устройств на парусном судне для постановки парусов (мачты, стеньги, реи, бушприт и т.д.), выполнения грузовых работ и подъема сигнальных огней.

4

Полуют – надстройка палубы в задней части корабля.

5

Фальшборт – сплошное защитное ограждение по всему периметру палубы судна, представляющее из себя стену без вырезов и со стороны, как бы являющуюся продолжением борта судна.

6

Кабельтов – мера длины, равная 1/10 мили, или 185,3 метрам.

7

Шканцы – палубное пространство в кормовой (задней части корабля), которое находится между грот- и бизань-мачтами. Шканцы – самое официальное место на корабле. Там происходит сбор команды, зачитываются общие приказы и приговоры, бьют склянки и меняются вахты. Там же несут вахту офицеры, находится штурвал и осуществляется управление курсом корабля.

8

Квартердек – палуба над самой кормовой (задней) надстройкой корабля (ютом), где находятся помещения капитана, офицеров и кают-компании. С нее открывается вид на все палубы корабля.

9

Марсовая площадка – площадка на верху основной части мачты, к которой крепились ванты, удерживающие продолжение мачты – стеньгу. На марсовой площадки нес вахту впередсмотрящий, задачей которого было своевременное обнаружение опасности и передача сигнала вахтенному офицеру.

10