— Эмм, Герми, как бы… вот от кого от кого, а от тебя такое слышать странно, не находишь?

— Я же не просто так, — возмутилась Гермиона. — У меня уважительная причина…

— Ну так и у него наверняка она есть, — хмыкнул Райан. — Слушай, я понимаю, что ты была против того, чтобы кому-то рассказывать, но теперь-то что? Всё уже случилось, и даже если этот Седрик — злодей, память мы ему уже не сотрем. По крайней мере, если он не принесет нам книгу с инструкцией.

— И все равно — он подозрительный, — упрямо пробубнила Гермиона.

— Знаешь, кто еще подозрительный? Ага, вот именно. Сама будешь объяснять Рону, что такого тебе вдруг понадобилось срочно прочитать, да еще и втроем.

— И объясню. Хотя скорее всего и не понадобится — как только Рон слышит про книги, он сразу убегает.

— Прямо как ты от рассказов про квиддич.

— Эй, а вот тут "кто бы говорил" — это про тебя!

* * *

Следующие два дня прошли относительно спокойно — никто не гонялся за ними по школе, никто не попал в больничное крыло, и даже с метлы никто не свалился. Последнее, правда, исключительно оттого, что уроки полетов у них временно отменили — до завершения проверки инвентаря, а скорее, до его полной замены — по слухам, полностью годными оказались всего две метлы из всего школьного набора.

Но не успели школьники расслабиться, как вновь обнаружили себя утаскиваемыми в неизвестном направлении целеустремленным лохматым буксирчиком. На этот раз они направлялись в "пыльную" комнату, и уже по пути догадались о причине общего сбора.

— Он принёс, — первым делом заявила Гермиона, доставая из-за пазухи небольшой серый сверток, перетянутый простецким шпагатом. — Прошел мимо меня около большого зала и незаметно отдал. Прямо как в шпионских фильмах.

Надо сказать, что за эти дни третьекурсник никак не давал понять, что они знакомы, пересекаясь с ними в коридорах, да и вовсе будто их не замечал.

— Открывай, не тяни! — поторопила Гарриет. потирая руки. — Интересно же!

— Да пытаюсь, — пропыхтела Гермиона, пытаясь распутать тугой узел. — Затянул, не подцепить…

— На, попробуй шпилькой…

Общими усилиями сверток был вскрыт, и у них в руках оказались три потрепанные книжки, явно из одного набора.

— "Окклюменция", "Легилименция", "Ментальные практики" — прочитал Райан вслух лаконичные надписи на обложках. — И что это все значит?

— Просмотрим по одной, потом обменяемся, — решила Гермиона и раздала всем по книжке, оставив себе "ментальные практики".

Райан хмыкнул, но спорить не стал, послушно открыв доставшуюся ему "окклюменцию". Что сказать… Если это было для начинающих, то их предположения о сложности работы с памятью явно были еще слишком оптимистичными. Книга оказалась частью какого-то другого, более обширного труда, еще и переводом, судя по встречающимся то и дело непонятным терминам с пометками и сносками.

Из введения мальчик узнал, что держит в руках пособие по "очищению и поддержанию в порядке разума, а тако же недопущению посторонних к нему же". На первый взгляд, это была по крайней мере часть того, что они искали. Учитывая же еще две книжки… Ночное знакомство и проявленное доверие явно оправдали себя.

— Этого точно нет в школьном курсе, — уверенно заявила Гермиона, заканчивая бегло пролистывать свой томик. — Даже упоминаний. Что у вас?

— Защита разума, — ответил Райан, заглядывая в середину своей книжки. Там из понятного были только предлоги, и страшно было представить, что будет в конце. — Теория и вроде какие-то упражнения…

— Чтение мыслей, — отозвалась Гарриет. — Судя по количеству предупреждений в начале, эта штука явно не для чайников.

— Ага, — кивнула Гермиона. — А у меня общий обзор. И упоминания кое-каких источников, которые надо будет потом поискать… Давайте, наверное, с нее и начнем. Итак, что тут у нас… перевод отвратительный, даже формулировки поленились поправить… Так…

— Что "так", двигайся давай, нам же тоже интересно. Или читай вслух!

— Еще чего! Это вам что, сказка на ночь?

Потолкавшись, они кое-как устроились на парте и принялись продираться через частокол непонятных терминов и непоследовательность автора, который имел нехорошую привычку пропускать какие-то "общеизвестные", по его мнению, вещи.

Тем не менее, спустя несколько часов споров и страданий троице удалось кое-как разобраться и понять, что же оказалось у них в руках посредством доброй воли братского факультета.

Если верить автору книги, волшебники имели просто неадекватное количество всевозможных способов влезать друг другу в голову с самыми разнообразными целями. И первыми упоминались зелья, от которых они неосмотрительно отмахнулись ранее. Профессор Снейп, оказывается, нисколько не преувеличивал в своей вступительной речи, а скорее даже недокрутил. Существовали зелья, способные внушить человеку симпатию и антипатию любой степени к другому человеку, идее, даже воспоминанию и концепции — на что только хватит фантазии и мастерства у зельевара. С помощью примерно того же принципа можно было изменять, дополнять и удалять конкретные воспоминания — вплоть до того, чтобы переписать их полностью, по факту превратив одного человека в копию другого.

Примерно все то же самое и даже больше можно было сделать кучей других способов — артефакты, чары, руны, волевое усилие на выбросе сырой магии… С каждой прочитанной страницей перед юными гриффиндорцами открывалась бесконечная темная изнанка магического мира, о которой они до этой минуты только подозревали. Впрочем, все это никак не противоречило основной аксиоме — магия может всё, без исключений. Ограничениями служили исключительно мастерство и моральные принципы конкретного волшебника.

— Это… ужасно, — наконец подытожила Гермиона, глядя на последнюю прочитанную страницу.

— Собственно, ничего нового мы не узнали, если так посмотреть, — задумчиво пробормотал Райан, рисуя в пыли причудливый узор. — И чем это ужаснее обычного мира? Ты когда-нибудь была в неблагополучных районах того же Лондона? Да, там тебе память не сотрут, но вот дать по голове и ограбить могут. Чем-то лучше, хочешь сказать?

— Про грабителей в темной подворотне нам рассказывают еще в младших классах. Постоянно говорят о том, чтобы не гуляли по вечерам, не подходили к незнакомцам… А здесь мы совершенно ничего не знаем, чего опасаться, к чему быть готовыми…

— Может быть, это потому, что мы маглорожденные?

— Так тем более школа должна была это предусмотреть! Какие-нибудь курсы, я не знаю, хоть что-нибудь…

— Ладно, давай не будем паниковать раньше времени. В книге же сказано — все эти способы только для мастеров, кто угодно тебе в голову