– Такой городок по мне. Сейчас бы еще покурить.

Король замурлыкал себе под нос мотивчик, а потом пропел:

– Если б виски мне вместо крови, вместо воздуха дым табака, я бы всю жизнь пробе́гал, но далёко не умахал.

– Если б дамы меня любили так же сильно, как я их люблю, я тогда бы… я тогда бы… забыл, как там дальше, – сказал Герцог.

– Жаль, – ответил Король. – А так хорошо начиналось.

– Как по-вашему, удастся нам провернуть здесь наше дельце? – спросил Герцог.

Король притворился, будто затягивается воображаемой сигарой.

– Пожарь еще одного сома, – велел он, посмотрев на меня.

Я отвел взгляд.

– Что-то с тобой не то, Цезарь, – продолжал Король.

– Его зовут Джим, – поправил Гек.

– Один черт. – Король отмахнулся. – Цезарь, Джим, Эйприл, Бойбой, Мандинго, без разницы. Я тебе так скажу: попробуешь убежать, получишь сильнее, чем в прошлый раз. Не то с тобой что-то, – повторил он.

Путь до города выдался долгим. Рабы, в основном женщины и дети, выкапывали картошку и бросали в мешки. На моих глазах крошечная старушонка волочила по полю мешок размером с нее саму. Как ни печально, однако, увидев их, я успокоился, будто это и есть картина нормальной жизни. Я заметил, что прихрамываю из-за порки, которую устроил мне Герцог. Он шагал позади, Король – впереди.

– Иди прямо, – сказал Герцог. – Парень, я с тобой разговариваю.

Я оглянулся на него.

– Сэр?

– Ты припадаешь на обе ноги. Не хромай. Кто мне даст хорошую цену за калечного негра?

Я постарался идти ровно.

Король махнул рукой.

– К югу от этой дороги весь городок – Миссура. Вроде то же, да с изъяном. Думаю, мы можем провернуть в этом городишке дельце-другое одновременно. Я, кстати, гадать могу.

– Это всегда хорошо, – согласился Герцог. – Только ту речь больше не говорите. И вторую тоже.

Мы остановились возле таверны. Изнутри неслись звуки расстроенного пианино. Герцог потрепал Гека по щеке.

– Слышь, парень, мы пропустим по маленькой, а вы с негром подождете нас тут. Не в сторонке. – Он указал пальцем. – И не там. А вот тут. – Он обвел нас взглядом. – Где вы будете?

– Вот тут, – ответил Гек.

– Потому что, если вас тут не будет, я вам покажу, что есть кое-что пострашнее смерти. Поняли?

– Поняли, – сказал Гек.

– Идемте, Дельфин.

Они вошли в салун. Гек посмотрел на меня.

– Может, сбежим?

– Ежели мы убегем, они нас догонют, вас отлупят, а меня повесют. – Я обвел взглядом пустынную пыльную улицу. – С такой ногой далёко не убегешь. Да и от реки мы шагали долгонько.

– Можно просто сбежать на другой конец города, – предложил Гек.

– Всё едино. Штат свободных, штат рабов. Разницы нет, один конец али другой.

– Не нравятся они мне, – сказал Гек.

– Мне тоже, – согласился я.

Мы долго сидели, где нам было велено – на крыльце сбоку салуна. В бар вошли двое-трое мужчин, но на нас никто не взглянул и даже, кажется, не заметил.

– Что, если тебя продадут, а вернуться ты не сумеешь? – спросил Гек. – Что нам тогда делать?

– Тогда у меня будет другой хозяин. Может, будет бить, может, нет. Жизнь моя не сильно-то переменится.

– Не нравится мне это, – сказал Гек.

Я пожал плечами. Задумался над нашим положением.

– Ежели мы отыщем короткий путь до реки, тогда, может, и убегем.

– Но как нам это узнать? – спросил Гек.

– А вы расспросите кого, – посоветовал я.

– Пожалуй и расспрошу.

И пока мы так рассуждали, из бара вышел мужчина. Прислонился к стене и уставил на нас невидящий взгляд. Мужчина был пьян.

– Эй, ты же негр, – сказал мужчина. – Так почему не копаешь картошку? – Он икнул. – А хотя правильно. Даже негры имеют право посидеть отдохнуть. – Он хохотнул. – Впрочем, полная чушь.

Я ткнул локтем Гека.

Гек посмотрел на меня, потом на пьянчужку и наконец сообразил.

– Эй, мистер!

– Да, молодой человек?

– Не подскажете ли, как быстрее пройти к Миссисипи?

– Река Миссисипи, – произнес мужчина. – Большая Грязища, Большая Река, Старушка Река, Старая Синь. На что тебе река, сынок? Она мокрая, большая, глубокая. Там я потерял жену и все деньги на пароходе, что звался “Честер”. Река Миссисипи. Кому нужна эта река?

– Мне, – ответил Гек.

– Собрание вод. Миссисипи. Кому нужно знать?

– Мне, мистер.

– Это твой раб? – спросил пьяница.

– Да, – ответил Гек. – Река. В какой она стороне?

– Да на что она тебе?

– Мы хотим наловить сомов.

Пьянчужка закрыл глаза и запрокинул голову.

– М-м-м, сомы. Это дело хорошее. Я их знатно готовлю. Принеси мне сома – и я пожарю его как надо. Я люблю их обжаривать на свином сале. Ты не против?

– В какой она стороне, мистер?

– Что в какой стороне?

– Река, Миссисипи.

– У тебя есть ножик? Чтобы почистить рыбу, тебе понадобится ножик.

– Да, у меня есть ножик, – ответил Гек. – Мистер, скажите, пожалуйста, в какой она стороне?

Пьяница молча указал на север.

– Даже ежели мы короткой дорогой и выйдем к реке, – заметил я, – без плота нам там делать нечего.

– Можно украсть лодку, – предложил Гек.

Я лично не видел беды в том, чтобы украсть лодку, если на ней удастся уплыть от этих типов в Огайо, но все-таки я понимал, что это вряд ли возможно. Если меня поймают, считай, моя песенка спета. От кривых деревянных ступенек у меня затекла задница.

– Надоело мне здесь сидеть, – сказал Гек.

Пьяница очнулся.

– Значит, вам нужно к реке.

Мы с Геком посмотрели на него.

– Да, так это сюда. – Он опять указал на север. – И туда. – Он указал на восток. – И туда. – На запад. – Если подумать, то к ней не ведет только эта дорога. – Он указал на юг, но палец его уткнулся в стену таверны. – Разумеется, я не имею в виду этот салун.

– Понятно.

– Бабушка всех вод.

– Да, сэр.

Пьяница развернулся, прислонился к стене и захрапел.

– Спит? – уточнил Гек.

– Вроде как, – ответил я. – Ежели нам и бегти, так только той же дорогой, какой мы сюда пришли. Там и плот наш.

– Ты же сам говорил, это далеко.

– Да, но мы же не знаем, сколько иттить до реки сюда или туда. От этого белого не было толку, но это он объяснил. Знакомый путь завсегда короче незнакомого.

– Пожалуй, ты прав, – сказал Гек и посмотрел на спящего. – Знаешь, Джим, сегодня у меня уже не хватит сил бежать.

– И то правда.

Я ощупал израненную ногу. Штанины липли к крови, раны горели. Геку я этого