— Что нужно? — в упор спросил Шая.

— Пустяки. У меня нет знакомых в Приморске, а в гостиницах места заняты. Пустите меня к себе переночевать, завтра сходите по нескольким адресам, которые я укажу.

— И все?

— Все.

— А… кто вы такой?

— Какое вам дело! Документы мои в порядке.

Достал паспорт, показал Шае. «Ну, что ж, — думал Шая. — В таком виде все выглядит вполне благопристойно…» Человек обращается с невинной просьбой, показывает документы, ничего подозрительного нет. Шая косо глянул на раскрытую перед ним зеленую книжечку. Черт его знает, фальшивый паспорт или нет, наверно, фальшивый. Но я не обязан разбираться в паспортах…

— Откуда вы знаете Дайца?

— И это вам безразлично. То, что я рассказал о нынешней жизни Дайца и его планах относительно вас, — правда. Остальное не имеет значения.

— А как может Дайц мне помочь?

— Мало ли есть способов. Разными путями попадают люди в Польшу, оттуда в Западную Германию, оттуда в Америку или еще куда-нибудь.

Туманные обещания Шаю не устраивали.

— А если я откажусь принять вас?

— Вряд ли… Сейчас я введу вас в курс последних событий.

— Каких еще событий?!

— Для вас важных. Вы знали, что после войны ваш бывший покровитель Кастнер занял неплохой пост в министерстве торговли и промышленности государства Израиль. Конечно, Кастнер мог бы помочь вам, но… — Саша сделал скорбное лицо.

— Что «но»? Что? — еле переводя дыхание, спросил Шая.

— Но он уже не поможет никому на свете. Гринвальд…

— Какой еще Гринвальд? — перебил Грандаевский.

— Он состоит в какой-то религиозной партии и имеет отель в Иерусалиме, если вам так уж интересны подробности… В Палестину эмигрировал из Венгрии, здесь начал рассылать всем знакомым письма с разоблачениями делишек Кастнера в военные годы. Упоминались в письмах и другие видные сионисты, правительственные чиновники, политики и прочие из тех, кто, как вам известно, фактически правит в Израиле…

Шая слушал не дыша.

— Разгорелся скандал, — все так же спокойно продолжал Калмыков, делая вид, что не замечает волнения собеседника. — Бывший министр торговли и промышленности Израиля Дов Иосиф сделал контрманевр, начав судебный процесс против Гринвальда по обвинению в клевете… Но… просчитался министр, факты подтвердились. Тогда Кастнера попросту убили и судебное разбирательство кончилось на вполне законном основании… Поговаривают, что это дело рук секретной полиции Израиля, но для нас с вами не все ли равно?..

— Откуда? Откуда вы все это узнали?!

— Очень просто. В архиве убитого Кастнера обнаружили ваше письмо. Оно прошло много рук, пока не попало к Абе Дайцу, который сумел найти ему применение.

Весь вид Грандаевского выражал полную растерянность. Рассказ нового «знакомого» потряс Шаю. Саша дал ему время прийти в себя, потом продолжал:

— Теперь вы понимаете, что отказываться нельзя. Вы не захотите кончить жизнь нищим у кладбищенской стены без всякой надежды вернуться в цивилизованное общество.

Шая наморщил лоб. Он отвык думать. Тем более — принимать ответственные решения. А решать надо было сразу. На мгновение к Шае вернулась былая энергия.

— Хорошо, идемте, — согласился он.

— Не вместе. Мы слишком… непохожи, — чуть улыбнулся Саша. — Такая пара обращает на себя внимание. Идите впереди, я — за вами. У вашего дома остановитесь.

Шая тоже понял, что его потрепанный запойный вид слишком несхож с приличным обликом незнакомца. Рядом они бросаются в глаза, запомнятся.

— Ладно, следуйте за мной, здесь недалеко, — согласился Шая…

Может, это покажется странным для тех, кто бросает попрошайкам трудовые копейки и гривенники, но нищенство давало Шае неплохие доходы. Комната, в которую он привел Сашу, выглядела солидно. Достав из холодильника две бутылки пива, Шая откупорил их. Разлил по стаканам пенящуюся жидкость. Саша с удовольствием отхлебнул пиво, такое приятное после пыльной, ветреной улицы.

— Значит, остаетесь ночевать у меня? — спросил Шая с тайной надеждой на отказ.

— Да, — ответил Саша. — Я остаюсь у вас, а завтра вы пойдете, куда я укажу, это нетрудно.

Добавил уже совсем мирно:

— Постараюсь не доставлять вам беспокойства.

Грандаевский поморщился. Кто знает, выполнит ли этот человек свои обещания, а хлопоты уже начались. Но рискнуть надо. Других средств подняться Шая не видел. Окончить жизнь у кладбищенской стены Грандаевскому очень не хотелось…

Глава шестая

ДОМ НА ОКРАИНЕ

Утром Шая отправился выполнять поручения своего постояльца. Вернулся несколько часов спустя. Доложил: по трем указанным адресам нужных людей не нашел, там даже не знают о таких. Четвертый адрес оказался верным — в доме-особнячке под тридцать восьмым номером на Загородной улице действительно живет Прохор Тихонович Крыжов.

Саша кивнул. Он не особенно доверял Грандаевскому и не хотел, чтобы тот точно знал, к кому Саша направляется. Поэтому три из четырех адресов были сказаны наугад. Калмыков назвал первые пришедшие на ум названия улиц, номера домов и фамилии. А вот четвертого, Крыжова, искал действительно. Крыжов служил сторожем дровяного склада. Что совмещает он это с «постом» не только главаря здешних иеговистов — «слуги килки», но и важного сектантского деятеля — члена «краевого бюро», знали немногие.

— Не тот Крыжов, — сказал Саша, чтобы окончательно дезориентировать Грандаевского. — Все вы напутали. Крыжова, который мне нужен, зовут Семен Яковлевич. Идите, занимайтесь своим делом, а я сегодня узнаю все сам.

— Пожалуйста, — радостно согласился Шая. Такое предложение его вполне устраивало.

Саша не сомневался, что Крыжов приймет собрата по вере без излишних расспросов.

Конечно, рассказывать ему, что прибыл из-за границы, Саша пока не собирался. Крыжов ознакомит с обстановкой, посоветует, как действовать. Саша оглядится, привыкнет к людям, и они к нему, начнет вербовать новых верующих. А тогда будет делать то, о чем говорил ему перед отъездом Дэвид.

Загородная улица, как и следовало ожидать, оказалась на самой дальней окраине. Калмыков долго трясся в трамвае, кварталов пять прошел пешком. Время от времени оглядывался, проверяя, нет ли слежки. Все было спокойно.

Вдоль немощеной дороги тянулось два порядка аккуратных одноэтажных домов с палисадничками спереди и огородами сзади. Застроилась улица недавно — дома поблескивали свежей краской, желто-маслянистым тесом крылец и сараюшек. В дальнем конце Саша заметил несколько неоконченных зданий.

Дом номер тридцать восемь, нужный Калмыкову, выглядел особенно добротным. Невысокий, приземистый, крытый железом, с маленькими — чтобы тепло зря не уходило — окнами. В глубине двора стоял небольшой сарай, под шиферной кровлей с двустворчатой дверью во всю стену. «Гараж, — догадался Саша. — Как же так, а говорили, что в Советском Союзе собственные машины