– Как сейчас у тебя с этим, дружище? – Договязый Джон, склонившись над фальшбортом, стукнул внешней стороны ладони по шее. – По-прежнему разбиваешь морду в кровь?

– А-а, Джон Сильвер! – отозвался Эрроу. – И ты здесь, старый кашалот!.. Вот кто потчевал меня ромом на «Испаньоле», сквайр.

– Не всегда я тебе наливал, чаще гнал из камбуза в шею!

– А, может, твои люди спихнули меня в море?

– Ты в своем уме?.. Пил, как за ухо лил, и ищет виноватых! Пойми, олух, штурман был нам нужен…

– Ладно, дело прошлое… Никак, сбежал из ямайской тюряги? А, Окорок?.. Тебе б со мной быть, а не с этими джентльменами. Или ты у них в плену?

– Это не важно. Ну, так как у тебя с пьянством-то?

– Я в завязке, что б ты знал.

– Ладно, трезвенник, что у тебя на уме? – нетерпеливо взмахнул рукой сквайр. – Выкладывай!

– Оно верно, не будем попусту тратить время. Перейдем к делу, а оно у вас, прямо скажу, дрянь! Мы знаем, где лежат сокровища, выход из бухты перекрыт, на «Альбатросе» семь пушек и пятнадцать человек экипажа. У вас же на шхуне народу немного, и пушек всего две. Расклад, как не крути, не в вашу пользу. Да, вы первыми бросились в атаку, преподали нам урок. Погибла куча народу, в том числе капитан, да еще рухнула эта проклятая фок-мачта! Но шлюп и с одной мачтой будет хоть куда, вам ли говорить об этом. Предлагаю вот что: вы выкапываете и берете на борт ровно половину сокровищ, мы даем вам беспрятственно пройти по горловине в море, и адью, и баста, и никаких сражений! Умение довольствоваться малым, дорогой сквайр, частенько продлевало людям жизнь… Ну, вы там совещайтесь, а я возвращаюсь на «Альбатрос», мои люди, поди, уже сбросили чертову мачту за борт… Буду с нетерпением ждать от вас ответа, мистер Трелони. Я теперь за капитана.

Шлюпка развернулась и после нескольких ударов веслами скрылась в темноте. Проследив за ней, я собрал командный состав вокруг себя.

– Ну, что, какие будут мнения?

– Ни о каком дележе не может быть и речи! – резанул сквайр. – Ишь чего захотел, пес!

– Идет он к дьяволу, этот Эрроу! – фыркнул Макгуайр.

– Мне кажется, он водит нас за нос, – высказался Хейвуд. – Еще не улеглось волнение после схватки, а он уже тут как тут с предложением. Варианты у них с Коротышкой Гарри – хвала всем богам, уже покойном – вероятно, были проработаны заранее.

– Будем исходить из того, что это уловка, – проговорил доктор. – Пока мы тут обсуждаем визит Эрроу, он может в любую минуту пойти на абордаж. У него две шлюпки и готовая к драке команда, коей обещана часть сокровищ. Будем на чеку!

– Итак, делить клад мы не намерены, это не обсуждается, – кивнул я. – Теперь о предложении Эрроу. Мое мнение таково: он не выпустит нас из бухты, даже если мы согласимся с его условиями. Что ему помешает разнести все в пух и прах на «Испаньоле», когда она будет проходить мимо «Альбатроса»?.. Правильно, ничего. Семь пушек против двух! Нет, этот проход неизбежно обернется для нас катастрофой! И, конечно же, сейчас нужно смотреть в оба. Ну, и думать, думать о своем ходе.

Я умолк и стал мерить палубу шагами. В голову приходили разные мысли, но ни одна не заслуживала серьезного внимания. Время от времени я поглядывал на своих друзей. Выражения их лиц ясно говорило о том, что и они погружены в раздумье. Кто подкинет надежную идею? Кого осенит здравая мысль?.. Куэйла, нашего чудо-пушкаря!

– У меня, есть что предложить, сэр, – сказал он, подойдя ко мне.

– Да?.. И что же?

– Предлагаю ударить по «Альбатросу» двойным зарядом. Загоню в пушку два ядра с усиленной порцией пороха и влеплю их в борт ниже ватерлинии!

– Отличная мысль, Гордон!

– Воби Паква! – позвал меня индеец.

Я подошел к нему и похлопал по здоровому предплечью.

– Что у тебя, друг мой?

– Вспомни спуск по Медомаку восемь зим назад. Вспомни бухточку, в которой гнила лодка с обтрепанным парусом.

– Это ты о том путешествии в каноэ?.. Помню, как не помнить, мы тогда еще ради забавы пускали стрелы в старый парус…

– А если б мы обернули их в просмоленную паклю и подожгли…

– Ты предлагаешь запустить огненные стрелы в паруса «Альбатроса»?

Индеец с улыбкой кивнул.

– Хм-м, запалить-то их вряд ли получится, – пригладил я свою бородку, – но обстрел не поспособствует порядку на вражеском борту, заставит неприятеля нервничать, а то и паниковать. А вместе с обещанным выстрелом Куэйла… Так, предлагаю в расплавленную смолу добавить серы, пакля будет гореть как факел! Броуди, готовь ведерко, смолу, серу и паклю! Живо!.. Неси лук со стрелами, Ястреб! С раненой рукой ты не натянешь тетивы, стрелять буду я.

Я обсудил с друзьями детали предстоящих действий, в которых особое участие должны были принять сквайр и его слуга. Через полчаса мой небольшой отряд, состоявший из плотника Драммонда, юнги Чидси и Билла Редмана, спустился в шлюпку и кружным путем добрался до западного берега бухты. Мы забрали из суденышка все, что требовалось для предстоящего дела, и, пройдя около полумили, расположились у невысокого песчанного наноса.

– До шлюпа рукой подать, менее двухсот пятидесяти футов. – Я вынул полтора десятка стрел из колчана и уложил рядом с ведерком и огнивом. – Он обездвижен, они все еще возятся с упавшей мачтой!.. Смотрю, лук у абенака упругий, стрелы легко долетят до цели… Послушайте меня, в нас наверняка будут стрелять из мушкетов, поэтому – не высовываться!.. Ну, что, начинаем?

Редман вместо ответа похлопал по прикладу своего ружья, юнга, сжимая в руке небольшой факел, выпалил:

– Я готов!

– Я тоже, – улыбнулся опытный моряк.

Он несколько раз ударил кремнем по кресалу, и когда трут воспламенился, Оливер легко зажег от него свой факел. Плотник макнул стрелу с паклей в теплую растопленную смолу, поднес к факелу, отдал мне, и первый огненный посланец, прочертив в воздухе длинную дугу, воткнулся в один из расправленных парусов. Следом полетел второй, третий, четвертый… На вражеском борту раздались крики и ругань… В небо взвилась пятая стрела, затем шестая и седьмая… Шум на шлюпе усилился, в защищавший нас песок прилетело несколько мушкетных пуль.

Выпустив еще несколько стрел, я вынул из кармана складную подзорную трубу и осторожно выглянул из-за природного бруствера. Как раз в этот момент грохнула наша 18-дюймовка. Усиленный заряд просвистел над бухтой и ударил в борт «Альбатроса» ниже ватерлинии. Вода не замедлила хлынуть в трюм, и шлюп начал потихоньку погружаться