– Хм-м, леопард не меняет своих пятен.

– Горбатого могила исправит, говорим мы, русские.

– Ох, как это верно!.. Надо бы запомнить.

Долговязый Джон предстал перед нами c раскрасневшимся лицом и такой широкой улыбкой, как будто не он минутой раньше учинил безжалостную расправу.

– Сдаюсь, капитан Хук! Мое дело проиграно, мистер Трелони!.. Джим, рад видеть тебя в здравии!.. А-а, и Бен Ганн тут, как поживаешь, приятель?

Бывший пират заморгал, снял треуголку и начал смущенно мять ее в руках.

– Да вот, служу у мистера Трелони привратником в парке, в праздники пою в церковном хоре.

– Старина Бен! – протянул с улыбкой Сильвер, набивая трубку табаком. – Ты всегда был прост, как бом-брам-стеньга… Подумать только, поет в церковном хоре!

– Что вы сказали Клинчу, прежде чем добить его? – спросил я.

Улыбка исчезла с широкого лица пирата, его голубые глаза похолодели.

– Напомнил ему о ссоре в блокгаузе. Я разбираюсь в людях. Клинч – дрянь человек, от киля до клотика, как и Коннолли, впрочем. Таких, как они, нечего жалеть!.. Итак, господа, Долговязый Джон пред вами. Прикинув все за и против, я пришел к решению показать вам место клада. Кто-нибудь против?.. Но вы должны дать железные гарантии, что поделитесь со мной сокровищами и отпустите на берегу Англии на все четыре стороны. Что скажете на это?

Сквайр поглядел на меня и, поглаживая подбородок, вполголоса произнес:

– Наши поиски, капитан, видно, ни к чему не приведут. Придется дать слово, и я, как джентльмен, сдержу его.

– Не торопитесь, – тронул я обшлаг его камзола. – У нас еще есть шансы самим отыскать эти сокровища.

– Вы в это верите?

– Погодите, немножко терпения.

Встав спиной к сосне, я сделал три шага к северу и приказал матросам копать в том месте. Они кивнули и, поплевав на руки, снова принялись рыть яму. Сильвер не преминул подшутить над ними.

– Лопаты не сломайте, парни!.. Ты смотри, Капитан Флинт, как усердствуют!

– Пиастры! Пиастры! – разразилась птица хриплым криком.

– Песок один они здесь найдут, а не пиастры!.. Глубже копайте, ребята, глубже!

Смеялся он не зря: клада в трех шагах от сосны не обнаружилось. Сдаваться, тем не менее, я не собирался.

– Боцман, отсчитай тридцать шагов в том же направлении!

Броуди прошагал означенное расстояние, но и там матросов-копателей ждала неудача. Сильвер не прекращал язвить, давал смешные советы. Я отошел в сторонку и погрузился в раздумья. Как часто бывает, вспышка озарения возникла внезапно, словно разряд молнии. Я дал команду матросам копать от сосны по направлению к берегу бухты, к востоку. В трех шагах от нее ничего не было найдено, но я заметил, что веселье Сильвера пошло на убыль. Мое сердце забилось чаще. Оно чуть не выпрыгнуло из груди, когда в тридцати ярдах от дерева штык лопаты явственно ударил по металлу!

Глава 16

Мы все вместе бросились к матросу, поднявшему из ямы продолговатый брусок. Я выхватил его у него из рук и очистил от песка. Это был, безусловно, слиток серебра! Догадки мои оказались верными. Вот то, зачем прибыли на остров экипажи «Ласточки» и «Испаньолы»! Вот они, сокровища Флинта!

Неудержимый вопль восторга вырвался из глоток матросов.

– Ура! – донеслось с залива. Оставшиеся на шхуне, стоя у правого борта, радостно размахивали руками.

Рядом с ямой быстро выросла небольшая горка из тяжелых слитков, а затем настал черед явиться на свет драгоценному оружию. Сабли с ножнами тончайшей работы, украшенными рубинами и изумрудами, кривые ножи с золотыми рукоятками, пистолеты, инкрустированные серебром и золотом, вся эта красота вызвала у нас вздохи подлинного восхищения. Единственным человеком на острове, кто не обрадовался нашей находке, был Сильвер. Прислонившись спиной к стволу сосны, он с хмурым видом курил свою трубку и сплевывал на песок.

– Но как вы додумались, капитан? – обратился ко мне сквайр, любуясь отделанным жемчугом ножом. – Сказать по совести, я уж потерял всякую надежду.

– Как? – переспросил я, разглядывая пистолет с тончайшими узорами из золота и бисера. – Взглянув еще раз на вырезанный зигзаг, я вдруг подумал, а что если его три угла – это расстояние от сосны, – 3 шага, 30 шагов, – ну, а буква «С» – северное направление? Догадка моя оказалась верной. Промашка вышла только с буквой, но все, в конце концов, разрешилось. Как называется водоем, в волнах которого покачивается «Испаньола»?

– Всем известно, Северная бухта.

– Вот именно – Северная! В этом слове есть буква «С»… Я направил матросов-копателей по верному курсу, напрямую к берегу бухты, вот и все!

Сквайр крепко пожал мне руку. То же самое сделали Хокинс, Макгуайр и Хейвуд. Оливер юлой носился на палубе, выражая таким манером свою радость.

– Ну, голова наш капитан! – покачивал головой Броуди. – Все-таки подобрал ключик!

– Что это там? – услышал я голос Ганна. – Никак, еще один пират?

Он указывал рукой на дюну, образовавшуюся на восточном берегу бухты. Все посмотрели в ту сторону, но кроме песка и пары-тройки редких кустиков ничего не разглядели.

– Тебе показалось, Бен, – хлопнул сквайр по плечу привратника. – Протри глаза! На острове, кроме Долговязого Джона, не осталось ни одного разбойника.

– Может, и показалось, – протянул Ганн, смешно пожимая плечами. – Спорить не буду, зрение у меня уже не то, что прежде.

Я отдал команду грузить сокровища на шлюпки для доставки на борт шхуны. Дележ решено было произвести у берегов Англии. Именно в Бристоле я задумал купить новый корабль на деньги от продажи моей доли сокровищ, и там же загрузить его необходимым товаром.

Определившись с этим вопросом, мы со сквайром направились к Сильверу. Он уже не выглядел потерянным, голубые глаза его блестели, на широком, продубленном ветрами и солнцем лице мелькала улыбка.

– Поздравляю! – отдал он мне честь. – Моя загадка разгадана. Если честно, это было захватывающее зрелище!

– Возможно, – сказал я. – Что это было там, на взгорке? Сиюминутное решение или продуманный расчет?

– Конечно же, второе, капитан. На берегу Киддовой стоянки вы не пошли на мои условия. Видно, из-за того, что опасались бунта на корабле во время плавания. Что ж, я возложил надежду на абордаж, но он не удался, да чего там, полностью провалился! Не ожидал старый Сильвер, что у вас такие стойкие моряки… С оставшейся горсткой людей нечего было и помышлять о каких-то там сражениях. К тому же, храбрый и верный Нил Мюррей испустил дух. После того, как мы похоронили его возле останков Джоба Эндерсона, я все продумал и обмолвился об очередных переговорах, о возможности сесть на «Испаньолу» и добраться на ней до Англии. Нас осталось всего ничего,