Все согласились, что такой вариант наилучший. Подходить к форту с моря было опасно.

– Да, Безухий, ты молодец, – Ревека, улыбнувшись, посмотрела на Степана. – В который раз твой хитрый план нас выручает.

– Молодец-то молодец, – скромно ответил Степан. – Но вот что ещё меня беспокоит. Случайно ли к нам пожаловали гости? Кто-то наткнулся на остров, обнаружил там форт, решил, что пираты вскоре придут за своим добром, и поджидает нас? Или кто-то уже знал о нашем пристанище и заранее подготовил карательную вылазку, чтобы нас ликвидировать?

– Трудно сказать. Ведь об острове мог проболтаться любой из наших матросов – по пьяни в каком-нибудь кабаке на Тортуге или на Барбадосе. Так что там могут быть и наши собратья по Весёлому Роджеру, и английские военные, которые борются с пиратами, и даже французы или испанцы.

– Однако в любом случае, – Мэй постучал чубуком трубки о каблук сапога, выбивая пепел, – в любом случае они вторглись на чужую территорию без приглашения. И должны ответить за это! Если они притащили в форт свои пушки, то явно не для охоты на диких свиней.

– Кстати, очень интересно, откуда на Сахарной Голове могли появиться дикие свиньи? – спросил Петруша.

– Да чёрт это знает! Очевидно, когда-то в этом месте потерпел бедствие корабль, перевозивший домашний скот. Нескольким свиньям удалось добраться до берега, вот и стали плодиться и размножаться. И одичали.

С наступлением темноты корабли, не зажигая ходовых огней, обошли остров и на рассвете бросили якоря в трёх кабельтовых от песчаного берега напротив лагеря поселенцев.

Глава 30. Измена

На разведку отправились четверо – Петруша, Степан и ещё два матроса из бывших галерных рабов. Пока что у них не было никакого плана, как они будут добывать сведения о людях, находящихся в форте. Решили действовать по обстановке. Они прошли через лес и болото, после чего оказались в платановой роще на западной стороне острова.

С тыльной части форта столбы и колья в палисаде были не очень плотно пригнаны, имелись небольшие прорехи. Для начала разведчики решили понаблюдать через них. Они увидели довольно много людей, на большинстве из которых была военная форма британской армии. Несмотря на то что особой суеты эти люди не проявляли, было ясно, что расположились они не просто на отдых. Они не разгуливали праздно, а находились в ожидании и готовности к боевым действиям. Стрелки имели при себе ружья, канониры дежурили возле пушек, рядом с которыми были сложены ядра, картузы с порохом и банники.

Внезапно разведчики услышали звук ружейного выстрела. Этот звук донёсся не из форта, а снаружи, с северной стороны, причём достаточно близко. Скорее всего, кто-то из обитателей форта решил поохотиться в роще.

Соблюдая тишину и осторожность, переговариваясь жестами, разведчики тихо прокрались в том направлении, откуда прозвучал выстрел. Охотник был один. Он склонился над тушей убитой свиньи. Своё ружьё он держал за ствол, поставив его прикладом на землю и опираясь на него. Степан одним прыжком подскочил к нему сзади, одной рукой зажал ему рот, другой прислонил к его горлу лезвие ножа.

– Ни звука! – произнёс он сначала по-русски, а потом по-английски: – Shut up!

Петруша выхватил у охотника ружьё, а матросы связали ему за спиной руки. Угрожая ножом и пистолетом, в рот охотнику затолкали тряпку.

– Давненько мы с вами не виделись, месье Мишель Моро! – обратился к пленному Петруша. Взглянув на его лицо, он узнал помощника капитана «Летящей стрелы».

– Как же он оказался на свободе? – озадаченно спросил он Степана. – Ревека говорила, что их продали в рабство.

– Это мы скоро узнаем. Спросим у него лично. Надо отвести его к нам, на восточный берег, а там устроить допрос с пристрастием.

– Но здесь его хватятся и наверняка будут искать. И, чего доброго, выйдут на поселение негров.

– Отпускать его тоже нельзя. Он расскажет, что видел нас. Либо прикончить его, либо допросить прямо здесь, а после этого прикончить. Либо забирать с собой.

– Но если мы его сразу прикончим, то так ничего и не узнаем. А если допрашивать прямо сейчас, он будет орать.

Мишель Моро крутил головой, вращал глазами и что-то мычал. Он не понимал, о чём говорят Степан и Петруша, они говорили по-русски, но догадывался, что речь идёт о его судьбе. Степан снял с головы пленного шляпу и, рассматривая её, произнёс:

– Хм! Впрочем, есть у меня одна идея.

Примерно через двадцать-тридцать шагов лес расступался и начиналось болото, а за болотом вдалеке снова виднелся лес. По кочкам это болото можно было пройти, не увязнув, но между кочками была трясина, и довольно топкая. Подталкивая пленника вперёд, разведчики обошли топкое место, а тушу убитой свиньи положили на кочку у края рощицы, из которой вышли. Шляпу Мишеля Степан бросил на поверхность болота в топком месте, а рядом аккуратно пристроил его ружьё, так, чтобы оно не утонуло. Теперь, если Мишеля будут искать, найдут его ружьё, шляпу и тушу свиньи. Картина должна складываться примерно такой: охотник подстрелил свинью и, подбираясь к своей добыче, оступился, упал в трясину и она его засосала.

* * *

Пленник стоял, привязанный к дереву, его взгляд был прикован к костру, на котором калился железный прут, и конец этого прута был уже раскалён докрасна. Перед пленником стояли Петруша, Ревека, Степан и Джеймс Мэй. В руке Ревека держала стек – первый пыточный инструмент, при помощи которого предполагалось разговорить Мишеля. Раскалённый железный прут будет пущен в ход в случае упрямой несговорчивости.

– Итак, как же тебе удалось вырваться из рабства? – спросила Ревека, поигрывая стеком.

– Нам помогли бежать, – ответил Мишель.

– Кто?

– Англичане.

– Кто они? Имена?

– Ричард Вайд, губернатор острова Сен-Силио. И полковник Бартлетт.

– Как?! – воскликнул Джеймс и обратился к Ревеке: – Ведь мы же вместе с тобой отдали их обоих Мигелю! Мигель, что ли, совсем рехнулся? Неужели он отпустил их?

– Нет, – пояснил пленник. – Эти двое, они вместе с нами тоже были рабами. Но их выкупил у плантатора один человек.

– Кто этот человек?! Как его зовут?

– Капитан Джонатан Дейтон.

– Вот как? – удивился Джеймс Мэй. – Джонатан Дейтон, это же капитан «Стремительного»!

– Чёрт! – Ревека в сердцах сломала в руках стек. – Вот и проявляй после