Итак, не было никакой неизбежности в том, что касается становления, развития и окончания Русского момента в мировой истории. Как мы увидели, всё могло быть и по-другому. Произошедшее было результатом бесчисленных исторических случайностей, ныне затерявшихся в тумане времени. Однако было бы ошибкой считать Русский момент лишь делом слепого случая. Отнюдь. Я надеюсь, что в результате ознакомления с нашим обзором читателю стало ясно, что некая гравитационная сила постоянно вытягивала Россию на путь автократической системы власти, периодически при этом одолевая те силы, которые могли бы заставить ее сойти с такого пути. Этой главной движущей силой российской истории были интересы правящего класса.

С момента создания самодержавной системы в России в XVI в. правящий класс сделался ее твердой опорой. Причина этого проста. Самодержавие позволяло элите успешно отстаивать свои интересы против внешних (Европа) и внутренних (со стороны подданных) угроз. С большим искусством создав замечательный инструмент управления и постоянно убеждаясь в его повсеместной эффективности, русский правящий класс вполне обоснованно не хотел отказываться от него в течение длительного времени. Якорем Русского крутящего момента мировой истории, тем элементом, который является главнейшим в самом феномене российской исторической преемственности, было упорное стремление правящего класса сохранить самодержавие.

Таким образом, уничтожить самодержавие в России можно, лишь оторвав его от правящего класса. Подобное расторжение политического брака вероятно только в двух случаях – при иноземном нашествии и утрате политической воли самой правящей элитой. Если бы поляки, шведы, французы или немцы смогли бы завоевать Россию и удержать власть, то российский правящий класс, в свою очередь, потерял бы власть, затем пало бы и самодержавие. Этого не произошло благодаря решимости и изворотливости правящего класса, а также немалой его удачливости. Равным образом, сумей Екатерина II, Александр II или Горбачев убедить правящее меньшинство, что существует иной способ сохранения власти и защиты России от ее врагов, то элита, возможно, отказалась бы от специфического «русского пути». Опять-таки то, что ничего подобного не произошло, является следствием многих факторов, в том числе и результатом простой случайности. В итоге после 400-летней истории российское самодержавие было низвергнуто согласно второму сценарию. Российский правящий класс утратил веру в систему, которая служила ему столь долго и столь успешно. Он отказался от нее, по крайней мере, на некоторое время, и всё строение сразу же рухнуло. Ныне Россия, впервые за полтысячелетия, пытается жить совсем по-другому. Только время покажет, удастся ли это ей или она будет вынуждена вернуться на прежнюю колею.

Точка опоры, или Послесловие неслучайного читателя

От переводчика

Начнем с личного. Книгу Маршалла По я увидел на полке магазина в самом центре Бостона почти двадцать лет назад. Я взял ее в руки без всякого оптимизма («знаем мы, что они о нас пишут»), чему еще больше способствовала обложка книги с фотографией вождя народов, которому, как читателю уже известно, в книге уделено ровно два слова. Посему я находился в полной уверенности, что мне будет предъявлен поверхностный очерк коммунистического периода российской истории. Тем приятнее была подстерегавшая меня неожиданность. Более того, я счел себя настолько вознагражденным за любопытство, что почти сразу же (и на свой страх и риск) перевел эту книгу на русский. Ибо очень уж захотелось, чтобы соотечественники испытали эмоции, хотя бы частично сходные с моими.

Как говорится, прошли годы, и книга М. По, наконец, добралась до российского читателя. Тут очень хочется избежать штампа, но не получается: теперь она действительно приобрела новое звучание, совсем не то, о котором можно было бы говорить лет десять-пятнадцать, да что там, всего три-четыре года назад. И хотя новых книг о России и ее исторической судьбе в ближайшее время появится полноценный легион (как иначе?), но и на фоне этого изобилия «Русский момент» не должен затеряться – для этого он слишком хорошо и остроумно написан. К тому же ряд выводов автора удивительным образом уже оправдался – и это при том, что, как он сам пишет в Предисловии к русскому изданию, двадцать лет назад его окончательное заключение было совсем иным («Русский проект подошел к концу»).

Хочется надеться, что с нашим мнением согласится добравшийся до Послесловия заинтересованный читатель, поскольку всё затевалось только ради него. А заинтересованный читатель – это тот, для которого историческая судьба его собственной страны, ее прошлое, настоящее и будущее по-прежнему представляют предмет размышлений и которого уже давно не удовлетворяют пропагандистски-дежурные суждения, кем бы они не высказывались. Поэтому наша рекомендация такова: не стоит обращать внимание на тех высоколобых комментаторов, которые снисходительно придерутся к ряду авторских неточностей и слишком смелых обобщений, после чего объявят, что и вся книга не заслуживает рассмотрения. Ибо иногда очень полезно послушать мнение человека неангажированного, который «двух станов не боец», а, как читатель, наверное, согласится, М. По таковым и является.

Важно и то, что книга адресована в первую очередь западной аудитории, и не академическим ученым, а нормальным гражданам, не обязательно знакомым с тонкостями российской истории, но прекрасно знающим, какими красками рисуется наша страна в западной культурной традиции. И вполне закономерно, что американский научно-политический истеблишмент взгляды М. По не воспринял. Впрочем, на что иное можно рассчитывать, начиная свой труд с утверждения, что большинство западных трудов по российской истории «не имеет ценности»?

Нам, конечно, может быть приятно, что одной из главных мишеней По стал тот извод западной исторической и геополитической мысли, который давным-давно утверждает, что Россия – страна безнадежная и для нормальной жизни непригодная. А именно: россияне генетически преданы царю-батюшке («из множества глупостей, сказанных о русских, самым распространенной является суждение о том, что они некоторым образом предрасположены к авторитарному способу правления») и больше всего любят пить водку и завоевывать сопредельные страны («другое заблуждение состоит в том, что русским якобы свойственно прирожденное желание расширить свою территорию с помощью войны»).

Для западной традиции, как околонаучной, так и популярной, оба авторских заявления звучат, не побоимся этого слова, новаторски. Причиной существования подобных воззрений, считает По, является историко-геополитический европоцентризм, рассматривающий под неверным углом отнюдь не одну Россию. И в самом деле, ведь «торжество демократии» – феномен молодой. И окончательно народовластие расцвело всего несколько десятилетий назад – в Западной Европе и в Северной Америке. До этого весь остальной мир (включая Европу) много тысяч лет жил по-русски – с царями, королями и императорами. Да и с завоеваниями тоже нехорошо получается: именно Европа всю планету в какой-то момент завоевала и